Читать книгу "Счастье. Уроки новой науки - Ричард Лэйард"

Приговор экономической науке

Учитывая все это, правы или не правы экономисты в том, как они подходят к нашим проблемам?[446]Отчасти да, отчасти нет. Что касается правоты: каждый индивид знает себя лучше, чем кто-либо другой. Следовательно, для всех будет очень выгодно, если мы будем свободно обмениваться друг с другом товарами и услугами – включая наш собственный труд. Именно так происходит там, где существуют крупные рынки с доступной информацией, и все могут влиять друг на друга только через добровольный обмен. Экономисты правильно показали, что, если такие условия существуют и обеспечивается исполнение контрактов, исход может быть полностью «эффективным». Иными словами, каждый будет счастлив настолько, насколько возможно, и при этом никто не станет несчастнее. Этот важный тезис позволяет объяснить невероятный успех послевоенного капитализма в производстве материальных благ.

Но почему эти блага не гарантируют рост личного счастья? Причина в том, что многие из вещей, которые нас по-настоящему трогают, мы получаем не через добровольный обмен. Да и наши вкусы, ожидания и нормы не остаются неизменными – и это тоже сказывается на счастье.

Есть столько разных способов, с помощью которых другие люди оказывают воздействие на нас, что добровольный обмен всего лишь малая часть истории. Например, прямое влияние на нас оказывает наше восприятие того, как живут другие люди. На наших детей это влияет еще сильнее. Реклама тоже воздействует на наше восприятие. Во многом вопреки нашей воле на нас влияет преступность на улицах, приветливость района, в котором мы живем, и, возможно, то, насколько у коллег наших супругов сильна тяга к соблазнению окружающих. Вот почему у нас есть законы и кодексы, регулирующие всякого рода институты и поведение, выходящие далеко за рамки простого обеспечения исполнения добровольных контрактов.

Более того, наши ценности могут меняться. За последние сорок лет индивидуализм усилился, особенно в Великобритании и Соединенных Штатах. На нас все больше влияния оказывают чрезмерные версии «выживания наиболее приспособленного» (Чарльз Дарвин) и «невидимой руки» (Адам Смит)[447]. Результатом этого стал хорошо описанный спад доверия.

Наши лидеры используют все более жесткие выражения, чтобы описать мир, в котором мы живем. Они все меньше говорят о защищенности и сообществе и все больше – о конкурентной борьбе. Они утверждают, что мы больше не можем позволить себе защиту. Большинство экономистов согласится с тем, что это нонсенс. По мере того как мы становимся богаче, мы можем свободно выбирать, какую часть этого дополнительного богатства направить на улучшение уровня жизни, а какую – на стабильность на рабочем месте, в пожилом возрасте и в местном сообществе. Цель политики – сделать мир более приветливым местом, а не превратить в полосу препятствий.

Лучший мир: серьезное отношение к счастью

Итак, какова моя картина лучшего общества, в котором люди испытывают меньше угроз и меньше давления и могут по-настоящему воспользоваться тем, что современная наука положила конец скудости и дефициту? Что мы должны изменить, если нашей целью станет достижение более счастливого образа жизни?[448]

• Мы должны проводить мониторинг уровня счастья в наших странах так же тщательно, как изучаем уровень дохода.

• Мы должны переосмыслить наше отношение ко многим известным вопросам. Мы должны признать роль, которую играют налоги в сохранении баланса между работой и жизнью. Нас должна беспокоить тенденция оплаты, привязанной к трудовым показателям, и поощрения гонки за успехом. В отношении мобильности мы должны учитывать связанную с ней тенденцию к росту преступности и ослаблению связей в семье и в сообществе.

• Мы должны больше тратить на помощь бедным, в особенности третьему миру. Соединенные Штаты в настоящее время тратят 0,13 % своего дохода на помощь зарубежным странам, Великобритания – 0,31 %[449]. Мы теперь лучше понимаем, как расходовать деньги[450]. Если хотите облегчить голод и страдания – вот готовый путь. Мы должны с гордостью сделать это целью процветающих обществ.

• Мы должны уделять больше времени проблеме психических заболеваний. Это величайший источник несчастья на Западе, и счастливцы должны обеспечить лучшие условия для тех, кто страдает. Психиатрия должна быть важнейшей областью медицины, а не одной из наиболее непрестижных ее областей.

• Для улучшения семейной жизни нам нужно ввести больше практик, обеспечивающих поддержку семьи на работе: более гибкое расписание, больше отпусков по уходу за ребенком или упрощенный доступ к детским учреждениям.

• Мы должны субсидировать те виды деятельности, которые способствуют укреплению местных сообществ.

• Нужно покончить с высокой безработицей. Здесь понадобится политика кнута и пряника. Каждый безработный должен иметь шанс получить работу, но ему придется воспользоваться одним из предложенных вариантов, чтобы продолжать получать помощь.

• Для борьбы с постоянной эскалацией потребностей мы должны запретить коммерческую рекламу, рассчитанную на детей, как это было сделано в Швеции. Мы также должны урезать налоговые льготы бизнесу за изобразительную рекламу для взрослых.

• Последнее и, возможно, самое важное: нам нужно улучшить образование, включая, за неимением нужного слова, моральное образование. Мы должны преподавать основы нравственности не как интересные темы для дискуссии, но как установленные истины, которым необходимо следовать, без которых невозможно обойтись в осмысленной жизни. Мы должны систематически воспитывать эмпатию и желание помогать другим. Для этого потребуется соответствующая учебная программа в начальных и старших классах, включающая в себя подробное изучение ролевых моделей. Она должна охватывать управление эмоциями, выполнение родительских обязанностей, психические заболевания и, конечно, права и обязанности гражданина.

Выводы

Процветание общества невозможно без ощущения общей цели. Нынешнее стремление к самореализации не работает. Если ваша единственная цель – добиться для себя самого лучшего, то жизнь становится слишком тяжелой и одинокой и вы обречены на провал. Вместо этого вы должны почувствовать, что существуете для чего-то большего, и сама эта мысль частично снимет напряжение.