Читать книгу "Путин. Путеводитель для неравнодушных - Владимир Рудольфович Соловьев"

Но разве это не противоречит закону — вернуться вторично? Это все очень далеко от реальности. Кто сказал, что через четыре года человек захочет прийти к власти? Ведь вместе с ним придет и его команда. Мало того, кто бы ни пришел к власти, он не сможет взять с собой команду Путина целиком. Потому что, если он будет принадлежать к одной из групп Путина, он невольно будет недолюбливать представителей остальных объединений. Стопроцентного замещения очень сложно добиться. К тому же здесь есть еще один фактор — наш любимый народ. Надо учитывать его психологию. Зачем — Ельцин сказал об этом Путину, — зачем искать Путина-лайт, когда есть Путин. То есть надо искать совсем другого Президента, такого же антипода нынешнему, которым стал для Ельцина Путин. И важно еще, чтобы он был преемником, поэтому антиподом он должен быть не столько по политическим убеждениям, сколько по внешним и внутренним качествам. Описать портрет такого Президента не сложно. Он обязательно должен быть государственником, обязательно должен быть патриотом, обязательно должен быть интернационалистом, верующим в Бога, — это то, чего сейчас требует народ. И было бы хорошо, если бы он, в отличие от Путина, был в большей степени хозяйственником, чуть меньше занимающимся внешней политикой. Необходимо тот гигантский задел, который достигнут во внешней политике, закрепить и сконцентрировать внимание на внутренней жизни страны.

Ясно, что следующее президентство будет складываться из борьбы с коррупцией и повышения эффективности труда, чтобы Россия стала конкурентоспособной в мировой экономике. Но главное рост благосостояния, рождаемости, то есть укрепление не только государственности российской, но и России в более глубоком понимании.

Путин не будет хитрить. Я отношусь к Путину с очень большим уважением и симпатией, считая, что он человек, который для России во многом является определяющей фигурой. И, конечно, Путин — это человек, который останется на политической карте России. Формализовать отношения Путина и его преемника можно. Но здесь вопрос не фамилий. Не случайно сейчас модно говорить о преемственности линии, о преемственности политики. Однако люди не хотят верить, не покупаются на этот тезис. Почему? Потому что знают, что в России личностный фактор всегда определяет политику. Все хорошо понимают, что, кто бы ни пришел к власти, он моментально обрастет своим окружением, которое будет шептать в ухо: «Ты — великий, а те проблемы, которые были, это его вина или вина его окружения, а ты посмотри сам...» И постепенно из маленькой, практически микронной трещинки разногласий вырастет Марианская впадина разночтений. Поэтому преемник как таковой не может и не должен повторять сценарий «Ельцин — Путин», когда из абсолютной неизвестности появляется человек, из него делается Президент и на авторитете предыдущего Президента выстраивается «фигура» (хотя авторитет Ельцина был уже не очень велик в момент передачи полномочий). Для Путина важна, во-первых, абсолютная легитимность передачи полномочий, во-вторых, ему важно быть «не-Ельциным». Поэтому пойти на повторение того же сценария для Путина унизительно, потому что этим самым ставится под сомнение, если угодно, его самостность, его уникальность, его независимость как политического деятеля, политического лидера и политического технолога.

Назначение на должность премьер-министра господина Зубкова стало неожиданностью для всех, даже для самых близких людей Путина. (Фрадков оказался неожиданно не человеком Путина, а очень близким к Игорю Ивановичу Сечину, к тому же необходимо было каким-то образом расчистить всю поляну, избавиться от целого ряда людей. Сейчас будет ясно, которая из группировок побеждает, — все зависит от того, какие будут назначения на министерства со звездочками. Вот это самый важный вопрос.) Поэтому когда говорят о коллегиальности решений, о возможности влиять — это, конечно, глубокое заблуждение. Путин в этом плане показывает свою феноменальную самостоятельность. Что опять же является и «плюсом», и «минусом», потому что многие его решения со стороны выглядят нелогично. И те люди, которые ожидали бы скорейшего роста, его не получают. И это, конечно, приводит к их недовольству и осознанию ограничения профессионального и личностного роста фактами предыдущей биографии — фактом наличия или отсутствия питерской прописки.

...Однажды вечером руководитель небольшого агентства, занимающегося финансовым мониторингом (руководителя этого уже два раза пытались сделать сенатором, но что-то не сложилось), вдруг узнал, что его вызывают в Ново-Огарево. Ново-Огарево — удивительное место. Во-первых, его нет на карте, то есть все знают, что Ново-Огарево есть, но на карте его нет. Во-вторых, когда ты приезжаешь к людям в гости и тебе показывают дом, всегда хочется сказать что-нибудь хорошее о доме, похвалить вкус хозяина. Но ни в одной правительственной резиденции этого сделать нельзя. То есть сказать «какой у вас милый дом» — вранье. «Как у вас вкусно кормят» — появляется Аркадий Новиков, который это все готовил, и думаешь: «Ага». И вот ради этого долго бороться, становиться Президентом, чтобы так жить? Невкусно.

Так вот, человек поехал в невкусный дом и сильно переживал. При этом в тот момент, когда человек узнал, что его вызывают в Ново-Огарево, он сидел с представителями маленькой, но очень интеллигентной компании ФК «Система». И говорил: «Я так волнуюсь, я страшно волнуюсь — меня вызывают. Будут ругать». На что люди, которые в нашей стране знают все, — а это, в частности, ФК «Система», сказали: «Если вызывает Ново-Огарево, то ругать не будут». В тот же самый вечер Михаил Ефимович Фрадков пил чай и готовился к поездке на предприятие и общению с журналистами.

Он не знал, что в тот самый момент, когда он размешивал в граненом стаканчике сахар, вопрос уже был решен. С утра он пообщался с журналистами и рассказал им, что не имел ни малейшего представления о произошедшем.

Здесь, между прочим, вспоминается добрый Герман Греф. На одном из заседаний правительства он объяснял суть экономической теории, и Михаил Ефимович Фрадков сказал: «Вы это, Герман Оскарович, давайте...» На это Греф ответил: «Михаил Ефимович, для вас я повторю дважды».

Но в данном случае Михаилу Ефимовичу дважды повторять было не надо. Он сразу все понял, потому что звонок был из Кремля. Если в Ново-Огарево не вызывают ругать, то вот в Кремль... Предчувствие не обмануло. Действительно, у нас появился новый премьер-министр, Зубков. Тут же все политологи стали кричать: «Гениально, мы же знали, мы чувствовали, мы никому не говорили, мы единственные, кто знал, мы ощущали!» Все депутаты Госдумы стали говорить: «Мы давно этого требовали, мы давно требовали отставки этого правительства, давно!» «Единая Россия» сказала: «Это мы, это чтобы выгнать блок!» Какой блок?

На Зубкова сделана ставка как на человека, лично преданного Путину, хорошо известного, который ни шагу без совета с Путиным не сделает. Во многом это человек, который будет возглавлять правительство и при новом Президенте. Я думаю, сейчас люди из самой ближней команды Путина как раз будут расставлены на ключевые должности, чтобы контролировать плавный переход власти.

Перед Путиным стоит очень сложный выбор. Ясно, что Путин панически боится стать вторым Ельциным, он ни в чем не хочет повторять его шагов, поэтому назначение Зубкова очевидно показывает, что Зубков никогда в жизни не будет Президентом. Столь же очевидно, что Путин не хочет ни сам возглавлять партию, ни выдвигать на партию кого-то из преемников. Скорее всего наш будущий Президент, если Путин все-таки уйдет, будет человеком старше 35 лет, очень сильно любящим баскетбол, его будут звать Сергеем и у него будет простая русская фамилия. Как у художника. Если кто не понял, это Иванов. Но ведь все может случиться и совсем по-другому. Потому что наивно думать, что есть какой-то план. Неужели никто до сих пор не понял, что самое страшное — это то, что в нашей стране ни у кого нет никаких планов, что все живут в ужасе от того, что солнце все-таки взошло и надо идти на работу. И каждый раз, просыпаясь, думают: эх, опять взошло. И каждый раз уверены, что, если долго жмуриться, оно куда-нибудь уйдет. Какие планы? Маленькие фигурки бегают, мельтешат, суетятся, падают. Путин смотрит на все это и думает: «Один неверный шаг, и все восемь лет оказываются трухой. Один правильный шаг — и все восемь лет выстраиваются в логику спасения страны, но сделай неправильный шаг, отдай страну не тому человеку — и смотри, как великая империя окажется в руинах. И вспыхнет война на Кавказе, которая и сейчас уже идет, и чеченские боевики начнут маршировать по улицам города-героя Москвы».