Читать книгу "Среда обитания приличной девушки - Галина Хованова"

Не, ну если бы он сказал, что я, к примеру, шпионка какая, или в драке в магазине кому башку проломила — я б даже возражать не стала. Но это?! Я вообще дорогу перехожу только в положенных местах и на зеленый, даже когда машин нету. А тут такой поклеп прямо средь белого дня. Ну, я и обиделась на него.

А эти двое, в чинах постарше, сидят и ржут. Тут сержант протокол дописал, а я его, протокол этот, читать стала. И там написано: «Проезжую часть пересекла вне створа пешеходного перехода». Угу. А там же строчечки еще есть для замечаний правонарушителя. Грех было не использовать.

«Со своей стороны прошу довести до сведения вышестоящего начальства, что сержант (как ваша фамилия, сержант? Петров? Странно…) Петров похитил у меня паспорт и устроил соревнования на среднюю дистанцию „переход — опорный пункт“, вынудив меня передвигаться бегом и сбить по пути двух старушек, малолетнего ребенка и инвалида с костылем. (А проверить они все равно не могли, он не оборачивался, когда я за ним бежала.) Проезжую часть я пересекала по зеленому сигналу светофора. Поскольку знак „Пешеходный переход“…»

Тут у меня кончилось все свободное место на протоколе, и я затребовала еще листочек бумажки. Лейтенант, старшой, этот листочек мне дал и стал зачитывать товарищу то, что я уже написала. Петров пыхтел, товарищ хрюкал.

«…висит только на одном из светофорных столбов, а второй столб стоит ровно напротив первого, то размер створа пешеходного перехода при отсутствии наземной разметки составляет с геометрической точки зрения пятнадцать сантиметров. Обе моих бабушки, и по материнской, и по отцовской линии, пережили блокаду в нашем городе, но на мне это не сказалось. А даже если бы и сказалось, то у меня голова больше. И мы с головой в створ пешеходного перехода не поместились бы в любом случае. По ПДД при отсутствии разметки водители должны останавливать свои транспортные средства за пять метров до перехода, я же переходила дорогу в двух метрах от знака, следовательно, в безопасной зоне. Правда, при условии, что водители будут соблюдать эти правила, в чем им должен помогать сержант Петров. А также прошу выяснить и сообщить мне, почему сотрудник линейной милиции метрополитена нападает на беззащитных женщин, занимается вымогательством и вооруженным разбоем (когда он отнимал паспорт, я видела у него кобуру. В ней, наверное, пистолет!!!).

Штраф платить категорически отказываюсь, поскольку считаю, что Петров собирается построить себе загородный дом и яхту на неправедно изъятые у трудящейся женщины 100 рублей!

С уважением и надеждой на справедливый разбор ситуации,

фамилия, имя, отчество. Адрес, телефон».

Петров пыхтел, эти два орла ржали, маменька красиво сидела, покачивая ногой, и спрашивала Петрова: «А на меня акт составлять будете?»

И как вы думаете, пошел на это Петров?

Кстати, Димка, с которым я в Париж не поехала, приезжал в Питер, и мы встречались. Втроем — мы с Ховановым и он. И муж мой тут припомнил мне эту встречу.

— Ну что, Галка, профукала ты свою синекуру?! — грозно сказал мне в новогоднюю ночь Хованов, рассуждавший о странностях проживания в родной стране.

— А чо косой, чо косой-то? Я тебя ждала! — возмутилась я в ответ.

Нет, вы подумайте, этот человек предъявляет мне претензии, что я в свое время в Канаду жить не поехала. Думаю — это я ему как жена остобрыдла, или он бы надеялся на приглашение по блату?

Коллега мой Дима в свое время за мной красиво ухаживал и на мои заявления типа: «Вношу тебя в список женихов, будешь плохо себя вести — передвину в конец списка!» только покорно вздыхал.

Духи мне дарил французские, розы красные, в кино водил, в театры, даже один раз торт сам испек! И в Париж это он меня приглашал, а как же.

Может, и дура была, конечно. Димка ведь за мной ухаживал еще до того, как я первый раз замуж собралась.

А когда развелась — тут и в Париж… С Парижем как раз вообще нехорошо получилось. А когда вся контора дружно взялась за руки и переехала в Канаду, я гордо заявила, что я, типа, патриотка, поэтому никуда я с ними в Канаду жить не поеду.

Вот, стала вспоминать и заностальгировала: всем был Димка хорош — умный, с прекрасным чувством юмора, добрый, заботливый, да и собой не крокодил какой… А вот искры не было. Не искрило.

— Я же видел этого твоего Димку! Чем это он тебе не подошел? — еще больше суровеет дорогой супруг. — Мне он очень, например, понравился!

Молчу. Действительно, всем Димка хорош. Все в нем было. Но чего-то не было. А если бы что-то было, не дождалась бы я Хованова, жила бы себе тихо-мирно в Квебеке, смотрела из окон на заснеженный палисадник, вышивала крестиком у камина; жизнь была бы, конечно, спокойнее и обеспеченнее, но наверняка скучнее.

А Хованов-то каков? Пятнадцать лет прошло, а он мне тут такие предъявы выкатывает?

Чтобы успокоить Хованова, сказала, что найдем дочери нашей Соньке в Канаде жениха. Хорошо, что ей пока только тринадцать, так что время для выполнения обещания у меня есть.

У меня часто спрашивают — а почему это я дорогого супруга по фамилии зову? А я сопротивляюсь — не всегда, не всегда. Дело в том, что наши отношения с этим человеком почище всяких бразильских сериалов будут.

Глава семьдесят третья
Бразильский сериал

Мы познакомились, когда меня перевели из Колпино в школу в Питере. То есть в четвертом классе.

К тому моменту я была уже девушкой крупной, серьезной и отличницей. Слава тоже хорошо учился, правда, кроме школьных занятий активно снимался в кино, поэтому отличником не был — лишняя занятость иногда превращала пятерки в четверки.

Он был покрашен в рыжий цвет, на виске белела высветленная, типа «седая» прядь. Кроме того, росточком он был настолько мелок, что всерьез не воспринимался. Хотя сильно компенсировал недостаток размеров хорошо поставленной речью, сильной принципиальностью и вообще боевым задором.

Многие из классных собирушек проходили у меня дома: квартира у нас была отдельная, двухкомнатная, родители не возражали — а для Петроградского района тех лет это была большая роскошь, потому что он (район) до сих пор остается рассадником коммуналок. Но медленные танцы мы с ним не танцевали — разные весовые категории, понимаешь! Зато в конкурсах оба участвовали с удовольствием.

Пока мы учились в школе — мы общались, да. Особенно к восьмому классу. И меня, и Славу интересовала литература, несколько раз мы даже сходили вдвоем в театр. Поскольку никаких романтических мыслей у нас по поводу друг друга не возникало, то я даже не испытывала неудобства от осознания нелепости нашего дуэта. На момент театральных походов я весила почти девяносто килограммов при росте 164 см, а Слава был в весе воробья и не возвышался над моим плечом. Я могла тогда романтически думать только в сторону мальчиков постарше, а Слава, по-моему, вообще не думал в этом направлении, у него и так было много забот. В кино он уже не снимался, зато активно занимался озвучкой и готовился к переходу в другую школу.