Читать книгу "Искушение винодела - Элизабет Нокс"

Зас перестал притворяться спящим и издал раздраженный звук.

— Ты мог бы просто отстраненно кивать головой, как делают женщины, когда не соглашаются с мужчинами, но не желают при этом вступать в утомительные споры, недостойные высоконравственно воспитанного человека. Лучше уступить, сохранив достоинство, чем ввязываться в драку. К тому же Батист постоянно пьет, и я не знаю, что делать с его пьянством. Батист — хороший работник, и его просто нельзя отослать прочь, как Леона.

— Нет, — согласился Зас.

— Он очень несчастлив.

— Очень.

— А ты — нет.

— Нет.

1847

CELLIER[51]

Жодо вышли из церкви Святой Мадлен, что в городе Везеле, которую они посетили, дабы полюбоваться прекрасными капителями, а заодно навестить сыновей Антуана-каменщика, занятых на ее реставрации. Бернар что-то говорил, Собран натягивал перчатки. Селеста, увидав, сколько ей предстоит пройти пешком обратно до гостиницы, томно вздохнула. Собран взял ее под руку.

Бернар говорил гувернеру, что больше всего ему понравились изображения гигантов и пигмеев, а еще — людей со свиными рылами.

Кто-то окликнул Собрана по имени, но винодел этого человека не узнал. Он видел мужчину, шагавшего как-то боком, словно ступни его слишком длинны для нормальной ходьбы. Присмотревшись, Собран, однако, понял, что мужчина зовет вовсе не его самого — незнакомец поднимался по ступеням прямиком к Бернару и гувернеру.

Собран велел Алине:

— Отведи мать вон в то кафе, — а остальным сказал: — Идите дальше, я догоню.

Собран не успел остановить незнакомца, но подойдя, встал между ним и Засом.

— Да? — спросил винодел. — Я Собран Жодо. Мы знакомы?

— Разве я обращался к вам? — ответил незнакомец с акцентом. Он был выше Собрана, здоровее, моложе, богаче — это стало понятно по перстням, унизывающим его пальцы. — Собран, — обратился мужчина к Засу и дальше заговорил по-английски.

Собран не понимал ни слова, видел только, как расширились глаза и отвисла челюсть у Бернара.

Винодел посмотрел вслед родным — они шли по направлению к кафе. Антуан задержался и обернулся. Уберечь получится только женщин, подумал Собран, понимая, что происходит. Объяснить сыновьям он ничего не сможет. Тогда он произнес имя Заса, прося этим ангела: «Сделай хоть что-нибудь».

Зас ничего не сказал. Лишь отвел англичанина в сторону и сжал его запястье так крепко, что мужчина побледнел. Ангел заставил его пятиться, пока они не спустились со ступеней и не отошли на приличное расстояние.

Антуан поспешил на помощь, потому что видел только одно: на его отца напали, а мсье Кэли торопится избавиться от этого малого.

Собран окликнул Антуана — тот застыл на месте, дрожа как пес, затем нехотя поднялся по ступеням.

— Отец, как ты? — спросил он.

— Со мной все хорошо. — Он обнял обоих сыновей. — Идемте к остальным.

— Но мы не можем бросить мсье Кэли! — возразил Антуан.

— Мсье Кэли способен сам о себе позаботиться. Антуан сбросил с плеча отцовскую руку — пришлось встряхнуть его, сжать плечо покрепче.

— Не понимаю, — сказал Бернар, — получается, мсье Кэли представился тому человеку тобой, отец?

— Откуда мне знать? — раздраженно ответил Собран.

— Так этот человек напал не на тебя? — догадался Антуан и позволил наконец себя увести.

— Однако, — не унимался Бернар, — англичанин сказал мсье Кэли: «Я не видел тебя десять лет».

— Ты, должно быть, ослышался.

Антуан снова встал.

— Я не могу так просто уйти. Все это как-то неправильно.

— Думаешь, меня заботит, что есть правильно, а что — нет? Я начинаю соглашаться с Батистом: образование сделало из тебя бабу. — Собран пришел в ярость. — Кто мы такие, чтобы беспокоиться о сцене, произошедшей на ступенях церкви в городе, где нас никто не знает?

— Ты не прав, отец. Ты ничего не понимаешь и просто не прав, — Антуан развернулся к мсье Кэли, который спешил обратно к ним.

— Простите, — извинился Зас.

— Вы не ранены? — спокойно спросил Антуан, а затем добавил возмущенно: — Что такое происходит?

— Я должен объясниться перед вашим отцом. Со мной все хорошо, не стойте тут.

Он жестом велел юношам идти — те посмотрели на отца, всем видом показывая: мол, на этом разговор не окончен.

Когда Бернар с Антуаном ушли, Зас сказал:

— У меня под ногтями осталась его плоть. Я сказал, что убью его, если он снова приблизится ко мне, — Ангел, казалось, поразился собственным словам.

Кадык у него на шее дергался, а глаза смотрели куда-то вдаль. Собран положил руку Засу на плечо и проговорил:

— Идем назад в церковь.

Внутри имелись темные углы.

— Мне нельзя оставаться с тобой, нельзя оставаться с людьми. Я должен жить где-нибудь в пещере.

Собран развернул Заса и повел обратно к церкви, высматривая по пути англичанина, но того и след простыл. В церкви они встали у изображений Клеветы и Алчности. Собран обнял ангела, шептавшего:

— Я чуть не убил его. Думал, он заберет меня от всех вас.

— Всех нас?

— От твоей семьи.

Собран заметил, как на них возмущенно смотрят две женщины в черном. И как догадались, что Зас — не его сын? Винодел разжал объятия и повел ангела вдоль по проходу к Иакову, борющемуся с ангелом.

— Что это был за ангел? — спросил Собран, глядя вверх на капитель и опасаясь, как бы вопрос не поставил Заса в тупик.

— Думаю, то был Яхве, — ответил он.

— Ты успокоился?

— Я боюсь.

— Да, когда вернемся в Жодо, может, составим тебе список известных нам имен, которые никому не принадлежат? На будущее. Сможешь пользоваться ими по очереди, выбирая по одному раз в четверть века.

Собран смахнул пылинки с пиджака Заса и поправил ему воротник.

— Что скажешь Бернару и Антуану? — спросил ангел.

— Это не их дело.

— На обратном пути веди себя со мной холодно. Я же притворюсь беспокойным, словно каюсь. Иначе решат, будто мне все сходит с рук.

— Этого, думаю, будет достаточно.

Зас кивнув, позволяя Собрану поцеловать себя в обе щеки.

— Так не может продолжаться, Собран.

— А я и не увижу, чем это закончится, — ответил винодел со смесью сарказма и триумфа в голосе.

Несколько месяцев спокойствия для Заса стали продолжительной отсрочкой, когда казалось, будто он принадлежит семье, нужен ей и никуда не уйдет.