Читать книгу "Бехеровка на аперитив - Данил Корецкий"

Я с умным видом кивал и, делая вид, что внимательно слушаю, незаметно осматривался по сторонам.

Ферма размещалась на тридцати гектарах живописнейших угодий: холмистые просторы, вековые деревья, живописный пруд, на берегу которого стояла приземистая банька: из рубленых бревен, но совершенно европейского вида, во многом определяемого четырехскатной черепичной крышей, выступающей с каждой стороны дома на метр. И благословенная тишина: аж в ушах звенит!

– …Куриное весит сорок граммов, а наше: кило пятьсот – кило шестьсот, – со знанием дела продолжал Вадим. – Если варить, то надо шесть часов, иначе не проварится! И что интересно: состоит, в основном, из желтка! Белок тоже есть, только он не белый, а прозрачный, как студень, и его мало – так, по самому краюшку… А желток во-о-т такой! Причем без холестерина…

Он мог рассказывать бесконечно, но я оказался неблагодарным слушателем.

– У нас с Галчонком чисто практическая задача, – бесцеремонно перебил я. – Попробовать страусиный омлет! Его же не надо жарить шесть часов?

Вадим задумчиво почесал в затылке.

– Да нет… Только я в этом деле не большой спец, у нас Александр мастерски их готовил… А сейчас он уволился. И потом – из одного яйца десять порций выходит… Если бы сейчас группа туристов заехала…

– Не беспокойтесь, я заплачу за все десять порций, – сказал я и многозначительно приоткрыл портфель, в котором дожидались своего часа две бутылки сливовицы в мягкой сетчатой оплетке, чтобы не звенели. – Приглашаю на совместный ужин, вы очень интересно рассказываете, мы с удовольствием вас послушаем. Правда, Галочка?

– Конечно, правда! – искренне воскликнула девушка, и я простил ей ограниченность словарного запаса и однообразие интонаций. В конце концов, ценность ее состояла совсем не в умении произносить спичи.

Вадим без особого интереса заглянул в портфель и усмехнулся.

– Да спрячьте вы это! У меня такого добра – четыре тонны: мы же ее гоним… А поужинать можно – самое время… Погуляйте немного, сейчас я Ваньку кликну, мы быстро сообразим…

Через час мы сидим на веранде за столом – четверо русских посреди идиллического европейского пейзажа. На чистой столешнице – тарелочки с сыром, маленькими копчеными колбасками, свежими овощами и даже соленьями, как где-нибудь в российской глубинке. Только вместо «четверти» мутного самогона стоит плоская бутылочка с прозрачной сливовицей, которую многожильный Вадим производит в маленьком заводике на холме. Здесь же несколько бутылок со светлым «Козелом». Экзотическим центром необычного застолья, несомненно, является густо-желтый омлет, шкворчащий в огромной сковороде.

– Ну, будем! – говорит Вадим. Коренастый молчаливый Иван кивает головой.

Мы чокаемся. Ароматная сливовица пьется настолько мягко, что кажется обычной водой. Страусиный омлет не производит особого впечатления. Как объективный человек, я хвалю первое и сдержанно отзываюсь о втором.

– Тут нормы строгие, – поясняет Вадим. – Все натуральное. Никаких эссенций для запаха. Первую перегонку выливаем в канализацию: там метиловый спирт…

– «Первач» в канализацию?!

Он пожимает плечами.

– Так положено. Контроль строгий, не забалуешь. А омлет, я же говорил, Александр хорошо делал… У него свои секреты были… Яйцо взбалтывал, молоко добавлял, перчил, солил, прямо колдовал над ним!

– И где же теперь этот кудесник? – ненавязчиво интересуюсь я.

Галина без интереса ковыряет омлет. Иван сноровисто разливает чистейшую сливовицу и наполняет высокие бокалы пенящимся «Козелом». А я весь превратился в огромное чуткое ухо.

– Не знаю, – безразлично отвечает Вадим. – Он как-то неожиданно появился. Рассказывал, что с хозяином поссорился. Двадцать лет ему готовил, с рук кормил, а тот его как-то обидел… И пропал неожиданно.

Вадим поднял рюмку.

– Ну, что, за дам? В лице присутствующей очаровательной Галочки!

Мы выпили еще, потом снова, потом опять еще. То ли сливовица все-таки содержала свои сорок градусов, то ли «Козел» был излишне хмельным, но всех начинало «забирать». Галочка, хотя и выпила одну рюмку, но раскраснелась и беспричинно хихикала, я без особого труда изобразил полную расслабленность, Вадим утратил обычную сдержанность, даже Иван стал разговорчивым.

– Я его стал палкой в морду тыкать, а он как лягнет! Будто лошадь подковой! Я отключился и улетел…

Галина звонко рассмеялась.

– А зачем же вы его палкой-то тыкали?

– Нарочно, чтобы позлить. Они когда злые, то лучше самок топчут. У них-то по две-три жены – сама понимаешь…

Я почесал затылок. Сколько наших соотечественниц изобретательно и безжалостно гнобят своих мужей – вот, оказывается, зачем… Но сейчас не об этом речь.

– Мне как раз хороший повар нужен, – доверительно наклонился я к Вадиму. – Где этого вашего Александра можно найти?

– Да кто ж его знает… – сказал Вадим. – Он все хотел свое дело завести. Ресторан открыть, или бар. В Прагу часто ездил. Может, по этому вопросу, может – по другому. Мне казалось: женщина у него там… А потом собрался быстро и уехал… Озаботило его что-то. Хотя вообще, мужик – кремень! Волевой, серьезный, сильный, уши сплюснутые, знаете, как у борцов… И со страусами общий язык находил, и любую работу на совесть делал.

– Ну, а человек он какой? Раз пропал неожиданно – небось, угрюмый да нелюдимый?

– Да нет. Нормальный мужик. Сдержанный, правда… Но застолья любил. Не так, чтоб сесть одному и напиться, а именно в компании: поговорить за жизнь, посмаковать выпивку и закуску. Любил тех, кто толк в еде-питье понимает. Жаль, что уехал…

Мне тоже было жаль. Но и без Александра застолье удалось на славу. Двухкилограммовый омлет мы, конечно, не одолели, но обманчиво-безалкогольной сливовицы выпили полтора литра. Правда, у Вадима оставалось еще три тысячи девятьсот девяносто восемь с половиной, но пора и честь знать. Тем более, что вся необходимая информация уже получена.

– Ну что, дорогие гости, – обратился я к Галочке и поднял завершающую рюмку. – У кого совести нет, те еще сидят, едят, пьют и требуют развлечений. А те, у кого совесть есть, желают хозяевам здоровья, говорят им «спасибо» и уезжают восвояси…

Девушка поспешно вскочила. Неопытная еще, шуток не понимает.

Денег за ужин Вадим не взял.

– Обижаешь, земеля! За кои веки посидели по-русски, душой расслабились. Заезжай еще при случае!

Мы долго обнимались, я жал крепкие, натруженные руки хозяев, выслушивал клятвы в вечной дружбе и, что душой кривить, сам клялся. Наконец имеющие совесть гости покинули страусиную ферму. На этот раз я посадил за руль Галину, сам расположился рядом и, опустив стекло, старательно дышал на проплывающие мимо кустарники. С одной стороны, вентилировал легкие, а с другой, пытался внести вклад в процветание хозяйства. Если здесь водятся комары, филлоксера, колорадский жук и другие вредители, то в зоне алкогольного выхлопа они наверняка передохнут!