Читать книгу "Аквамариновое танго - Валерия Вербинина"

– На допросах она рыдает и грозит всем нам страшными карами, – усмехнулся Анри. – Но она тоже не имела дела с пишущей машинкой. И я не думаю, чтобы сын посвятил ее в свой план. Она неподходящий сообщник – слишком эмоциональная, легко возбудимая женщина. Правда, она все же сказала одну очень важную вещь. Несколько недель назад стало ясно, что дело идет к разводу…

– Между ней и Альбером Лами?

– Да, и в этом случае мать и сын остались бы без ничего. Почти все состояние семьи он перевел на себя, так что у Эрнеста Ансельма был повод куда весомее, чем ненависть, чтобы избавиться от отчима.

– В общем, все донельзя банально и старо, как мир, – вздохнула Амалия. – А казалось таким запутанным… Бедная Лили Понс! Прикрываясь ее именем и трагической гибелью, устроить такую мистификацию…

– Зато ее песни теперь идут нарасхват, – заметил Анри. – Нет ни одного кабачка, где бы не играли «Коменданта» или «Аквамариновое танго». И все, кто хоть раз в жизни видел ее в примерочной у Пуаре или Ланвен, наперегонки строчат воспоминания, за которые редактора газет чуть ли не дерутся друг с другом…

– Это все пена дней, – вздохнула Амалия, – и она скоро схлынет. В субботу я собираюсь собрать всех заинтересованных лиц, чтобы поставить точку в деле Лили Понс.

– В субботу? То есть уже завтра?

– Да. В шесть часов приглашаю вас – и комиссара, конечно, – к себе. Также будут Андре Делотр, его жена, Жером Делотр, Жан Майен… возможно, приедет и доктор Анрио, я его уже предупредила. Жак Бросс пока в больнице, Бернар Клеман под стражей, потому что ему предъявили обвинение в препятствии правосудию. Будут, конечно, Ксения, Габриэль Форе как представитель прессы, граф с сестрой в качестве владельцев замка, жених Лили Понс и Ева Ларжильер. Я изложу кое-какие свои соображения, а вы с комиссаром поможете мне погасить скандал. А он непременно случится, – задумчиво прибавила Амалия, – и очень громкий.

Анри пристально посмотрел на нее.

– Почему бы вам просто не сказать, кто совершил убийство, и предоставить остальное мне? – сердито проговорил он.

– Дорогой мсье Лемье, – сказала Амалия, качая головой, – поверьте, я уже размышляла и так и эдак, но ничего не выйдет. Улик нет, и доказательств нет, только косвенные. Вы же сами понимаете, что чудес не бывает! Надо было сразу же начинать расследование, сразу же после убийства Лили, а не делать неверные выводы на основе неверных посылок и вдобавок убеждать всех, что она застрелилась. Если бы они просто послали за полицией, я уверена, любой более-менее сообразительный полицейский раскрыл бы это дело – ну, не в два счета, но достаточно быстро. Потому что на самом деле ничего хитрого в нем нет.

– Они что, сговорились убить ее? – быстро спросил Анри. – Вы это имеете в виду?

– Нет, никакого сговора не было и в помине. Завтра я вам все объясню. Это заурядное убийство, поверьте, просто обстоятельства придали ему крайне загадочный вид.

Зазвонил телефон. Амалия сняла трубку.

– Алло… Да, он здесь. Это вас, – сказала она инспектору, передавая ему трубку.

Анри внимательно выслушал то, что ему сказали, и от Амалии не укрылось, что вид у молодого человека стал крайне озадаченный.

– Да, я понял… Разумеется, это все меняет. Да, буду прямо сейчас.

Он повесил трубку и повернулся к Амалии.

– Неожиданный поворот… Четверть часа назад кто-то стрелял в Андре Делотра, когда он выходил из машины.

– Его убили?

– Нет, только ранили. – Анри помедлил. – Тот, кто стрелял, написал помадой на смотровом стекле: «Номер шесть».

Глава 26

Дама без багажа

– Комиссар, это провокация!

– Сударыня!

– Мсье Бюсси, вы что, не понимаете, что происходит? Это подделка под действия Ансельма, чтобы убедить вас, что вы арестовали не того! Ведь когда покушались на Андре – якобы покушались, потому что я не думаю, что стрелявший всерьез хотел его убить, – Эрнест Ансельм был за решеткой!

– Сударыня, мы сами разберемся… Мы…

– Только не вздумайте отпускать его, слышите? Иначе он бежит за границу, и оттуда вы его уже не достанете! Кстати, где была его мать в то время, когда стреляли в Андре Делотра?

– Сударыня, я же сказал, что мы сами разберемся. Инспектор Лемье! Проводите, пожалуйста, госпожу баронессу. Я искренне сожалею, сударыня, но вам больше нельзя здесь находиться…

И комиссар Бюсси отступил, а точнее, скрылся в своем кабинете и захлопнул дверь.

– А вот и Дюфайель, – сказала Амалия, кивая на высокого, полного господина с небольшой бородкой и умными глазами. – Готова поклясться чем угодно, что он явился сюда требовать освобождения своего клиента. И раз налицо еще одно покушение, ему не смогут отказать.

– Мне очень жаль, – пробормотал Анри.

У него было такое растерянное лицо, что у Амалии пропала даже охота злиться. Пишущая машинка не найдена, помада убедительным доказательством не является, Жак Бросс нападавшего не признал… Что еще? Нападение на Еву Ларжильер? Но мэтр Дюфайель достаточно опытен, чтобы повернуть все так, что Еве все приснилось, и даже следы на ее горле, зафиксированные медиком, ничего не дадут… К примеру, они были там и раньше! И вообще, как вы смеете обвинять в трех убийствах уважаемого члена общества, прекрасного молодого человека, который…

Когда Амалия проходила мимо адвоката, взгляды их скрестились, и по усмешке Дюфайеля она поняла, что он уже считает себя победителем. Этого Амалия не могла стерпеть.

– Если будет доказано, что это вы, мэтр, подали идею стрелять в Делотра, вы с треском вылетите из адвокатского сословия, – сказала она вслух.

– То, что вы говорите, сударыня, чистейшая клевета, – хладнокровно отвечал адвокат. – Впрочем, ни для кого не секрет, что с возрастом люди теряют способность связно мыслить…

И, оскорбив Амалию, он прошел дальше, как ни в чем не бывало, массивный, самодовольный, гордо неся свое брюхо с блестящей на нем золотой цепочкой.

– Свинья, – в сердцах сказал Анри.

Амалия сжала его локоть.

– Не поддавайтесь, инспектор… Ясно же, что именно этого он хочет. До встречи завтра, в субботу. Не забудьте: в шесть часов.

И она удалилась, высоко неся голову, словно только что не потерпела самое обидное из поражений – когда ты знаешь, что прав, абсолютно, ослепительно прав, и ничего, ничего не можешь поделать. Королева, в восхищении подумал Анри, просто королева. Неужели Бюсси действительно отпустит Ансельма? Три убийства, покушение на Бросса и на Еву – что еще надо, черт побери?

Когда комиссар наконец принял Анри, лицо у него было такое хмурое, что инспектор сразу же приготовился к худшему. Нервно двигая нижней челюстью, Бюсси заговорил:

– Дюфайель может твердить что угодно, я не позволю делать из себя посмешище… Эрнест Ансельм отпущен, но не имеет права покидать город. Слов нет, эта русская баронесса порой чертовски навязчива, но… но я же понимаю, что она права, черт побери! Это его рук дело…