Читать книгу "Трехсотлетняя война. Старая Республика - George Koba"

– Я готов пройти испытание! Ну, учитель… – взмолился Гаррум. – Всю жизнь я провел на Дантуин, это мой шанс…

– Жизнь ещё предоставит тебе много славных поводов умереть, – вмешался я, произнося свои слова серьезным голосом, – не спеши приблизить свой час. Твой учитель права. Нет страстей - есть ясность мыслей.

Гаррум посмотрел на меня с недоверием, с каким обычно глядят на незнакомца.

– Джейкоб! – окликнула меня Бастила, вместе Вандаром и Вруком она вышла из штаба армии.

– Совет ждет! Где тебя носит? – она посмотрела на меня взглядом учительницы, не терпящий возражений.

– Вынужден вас оставить, – я поклонился Тар'иилок и Гарруму. – Настал мой черед получать наставления.

⠀

Мы молча вошли в просторный овальный зал под открытым небом. Гранитные плиты пола здесь прилегали плотно друг другу и были начищены так, что блестели глянцем на свету. На них был нарисован яркой алой краской символ джедаев: световой меч с восходящими крыльями, помещенные в описывающий их круг. Там, где заканчивалось лезвие клинка, были установлены четыре массивных кресла с высокими спинками, на которых обычно восседал Совет джедаев. Сейчас на них сидели двое – магистр Жар Лестин и магистр Дорак. Двое других – Врук Ламар и Вандар Токар, похожий на Йоду, вошли вместе с нами.

Бастила поклонилась, приветствуя мастеров-джедаев. Я повторил за ней жест, хотя мне показалось, что это выглядело нелепо. Вся обстановка словно перебарщивала своим официозом. Жар Лестин поднялся со своего места и стал говорить так, будто зачитывал нам приговор:

– Мастер-джедай Бастила Шан и солдат Джейкоб Каар, вы явились в Совет джедаев по нашему приказу. Прошу отвечать честно, ибо всё, что вы скажите, будет сказано перед Силой, – закончив речь, он опустился на своё место.

Двое других магистров также заняли свои места.

– Правда ли это, что вы потеряли весь свой флот на орбите Тариса, Бастила Шан? – сразу же стал нападать Врук Ламар, речь его звучала несдержанно. – А сами каким-то образом смогли выжить? По нашим сводкам, кроме вас и Карта Онаси, больше выживших нет.

– Это неправда, – вмешался я, – точнее половина правды. Флот действительно был потерян, но это из-за превосходящих сил противника. Я покидал «Шпиль Эндара» последним, и видел последствия той бойни, что учинил Малак. Потеря флота – это ошибка в разведке. Странно, что передвижение столь массивной группировки врага не было зафиксировано. А насчёт выживших – их было больше, но боюсь, что большинство погибли на поверхности Тариса под бомбами ситхов.

Врук Ламар был крайне недоволен тем, что я влез в разговор.

– Позвольте ответить Бастиле Шан, – мягко произнес Вандар Токар.

Бастила мельком взглянула на меня – по её эмоциям мне не было ясно, поняла ли она, что я защищал её, или наоборот злилась.

– Траск Ульго, – ответила она, не поднимая глаз, – он ещё выживший, лейтенант флота Республики.

Внутри меня пробежала дрожь похожая на судорогу, я осознал, что Бастила боится.

– Я потеряла флот, – добавила она дрожащим голосом, – вы абсолютно правы, магистр Врук.

Магистр словно был доволен её ответом.

– Это грустная новость, – прокомментировал Вандар, на лице его проступила печаль.

– Бастила – не виновата, – вновь стал отвечать я. – То, что наш флот оказался в гуще событий – явная ошибка разведки. Если Республика хотела защитить Тарис, ей следовало послать больше кораблей…

– Молчать! – прикрикнул Врук. – С вами мы ещё разберемся, Джейкоб Каар, – он выстрелил в меня взглядом.

– В связи сложившейся ситуацией, Бастила Шан, – стал говорить Жар Лестин, – вы должны понимать, что Совет обязан отстранить вас от командования в военных операциях на какое-то время.

– Это не наказание, – пояснил Вандар. – Утрата Тариса понесла за собой миллионные жертв. Равновесие в Силе было нарушено. Это могло ранить и вас.

– Будет лучше, если какое-то время вы будете находиться в Анклаве под надзором джедаев-целителей.

– Слушаюсь, – поклонилась Бастила.

Я ощутил укол гордости внутри, эмоции зашкаливали, хотя внешне я оставался спокоен. Возможно, что на меня подействовали Узы Силы, которые связывали нас с Бастилой. Она не была согласна с решением Совета и верила в необходимость своего участия в войне, хотя события на Тарисе действительно принесли ей огромную боль.

– Перейдем к вам, Джейкоб Каар, – произнес Врук, и взгляд его, подобный хищнику, впился в меня.

Я понимал, что будь я простым солдатом, Совет стал бы спрашивать о том, как я попал на корабль или о чём-то касательно провала военной операции и нашего чудесного спасения, но Ламара интересовал не Джейкоб, его интересовал и выводил из себя Реван. Врук, как и все члены Совета, боялся того, что во мне пробуждается Сила. Дорак, который всё это время молчал, не спускал с меня глаз. Он видел во мне призрака, ученика, которого некогда потерял.

Бастила взглянула на меня, и я почувствовал в её взгляде волнение – это был страх за меня. Она не знала, что предпримет Совет и боялась худшего. Она привязалась ко мне, нити, что связывали нас, дрожали словно конвульсиях – эти нити тянули меня к ней. Я ощутил сильную боль внутри неё. Бастила должна была убить меня однажды, но спасла, и теперь не знала, что принесёт ей моё спасение. Она боялась новых жертв – нового Тариса...

–