Читать книгу "Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов) - Наталья Нарская"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жизнь Абрама круто изменилась, когда он устроился на работу помощником театрального художника. Абрам увлекся театром, затем, в 1932–1936 годах, отлично учился в текстильном техникуме и наконец поступил в Москве в текстильный институт. Тут он и познакомился с однокурсницей Агнией Пухальской.
* * *
В 1938 году Абрам и Бася поженились, в 1939 году у них родился сын Стефан, в 1941-м – дочь Эльга. В момент их женитьбы, на излете Большого террора, по доносу соседа был арестован отец Абрама. Волна репрессий спадала: Павел Яковлевич был осужден «всего» на три года поселения в Казахстане. В мае 1941 года П. Я. Хазанов вернулся в Клинцы. В ноябре 1941 года Фаня Ароновна и Павел Яковлевич погибли в Клинцовском гетто.
В связи с началом Великой Отечественной войны осенью 1941 года Московский текстильный институт был эвакуирован в Ташкент. Семья Баси и Абрама едва успела покинуть Калинин до занятия его немецкими войсками. Собирались в спешке, уехали налегке. Только практичная бабушка Елизавета Васильевна предприняла разумные действия: сложила в дорогу беженцам кое-что из теплых вещей, столового серебра, украшений, которые очень пригодились затем на новом месте. Надо полагать – на местной толкучке, чтобы приобрести продукты питания. Остальное имущество сгорело в пожаре несколькими днями позже. Бася и Абрам утратили довоенные документы, предметы, семейные реликвии – материальные воплощения памяти о родителях.
В Ташкенте они провели 14 лет. Здесь Бася и Абрам окончили институт и начали работать, здесь родился младший сын Павел (1946), здесь в общеобразовательной и музыкальной школах успешно учились дети (см. ил. 32). В 1955 году Бася с мужем, тремя детьми и Гетой переехали в Армению. Карьера Абрама Павловича шла в гору: в Ленинакане он работал главным инженером текстильного комбината, а в 1960 году получил новое назначение – в Ереван, на должность заместителя начальника Управления легкой промышленности Армянской ССР (после ликвидации хрущевских совнархозов оно было преобразовано в министерство, в котором А. П. Хазанов стал заместителем министра). Бася предпочла не делать самостоятельную карьеру, а остаться в тени успешного и по человеческим качествам неординарного мужа.
Ил. 32. А. С. Пухальская с детьми Эльгой, Стефаном, Павлом. Ташкент, 1947
Бытовые неудобства времен военной эвакуации ушли в прошлое. В Ленинакане Хазановы получили огромную трехкомнатную квартиру рядом с проходной комбината. Впрочем, человек привыкает к любым обстоятельствам, даже к отсутствию элементарных удобств. Агния Булгакова, жившая в детстве и молодости в просторных квартирах и гостившая в помещичьих усадьбах, с владельцами которых дружили ее родители, обиделась, когда в Армении, после многолетней ташкентской тесноты, ей вновь досталась отдельная комната с пианино и книжными шкафами.
– Выселили, как чумную, в отдельную комнату! – с горечью констатировала она. В 1973 году – через 32 года после поспешного бегства из Москвы и Калинина – Бася с мужем и матерью вернулись в Москву, обменяв просторную ереванскую квартиру на тесную московскую хрущевку. В их багаже, наряду с пожитками и огромной библиотекой, имелись объекты семейного архива. О некоторых из них сейчас пойдет речь.
«Еленины детки», «Басины детки»
В период с 1945 по 1953 год Агния Ивановна Булгакова фиксировала успехи внуков. Причем в этом самым причудливым образом совмещались российские и иностранные, дореволюционные и советские культурные традиции. С точностью хрониста Гета записывала отдельные действия, реакции, выражения внуков, которых, как и других членов семьи – дочь и зятя, она постепенно привлекла к своему необычному проекту, плоды которого сохранились в архиве Агнии Пухальской. В большой шкатулке, в которой Бася держала наиболее ценные личные документы, сохранились пять самодельных тетрадей форматом А8 под названием «Басины детки» в чистовом и черновом исполнении. К ним примыкают две самодельные «Книжки с картинками» такого же формата, заполненные детскими рисунками (см. ил. 33). Авторами рисунков, как значится на обложках тетрадок, являются старшие внуки А. И. Булгаковой – Стефан и Эльга Хазановы, посвятившие свои произведения «дорогой Яичке», как называли близкие проживавшую в Москве старшую сестру Геты Ларису. «Басины детки» предназначались не только для фиксации детских успехов, но и для коммуникации из Ташкента с московской родней. Тетрадки отправлялись в Москву, а после смерти адресата, вместе с воспоминаниями Геты, вернулись в Басин архив.
Ил. 33. «Басины детки»
В «Басиных детках» чередуются повествования Геты о забавных эпизодах из жизни внуков, выдаваемые ими в младшем возрасте словесные перлы, создававшиеся ими рисунки, стихи трех взрослых членов семьи – Агнии Булгаковой, Агнии Пухальской и Абрама Хазанова, адресованные по праздничным поводам младшему поколению: Стефану, Эльге и Павлу.
Эти – как читатель узнает ниже, унаследованные из семейной педагогики позднего XIX века – формы детского воспитания вмещают, помимо прочего, и вполне советское содержание. На детских рисунках изображены танки, самолеты и битвы Великой Отечественной войны, Московский Кремль и ленинский Мавзолей. Наряду с идеологически нейтральными описаниями новогодних праздников, домашних игр и детских проказ в «Басины детки» включены сочинения, переписанные, видимо, из школьных тетрадок. Так, одна из книжек «Басины детки» за 1951–1952 годы содержит текст школьного сочинения одиннадцатилетней Эльги «Почему я люблю свою Родину». Этот рассказ является образцовым набором идеологических клише, живших собственной жизнью в головах советских детей эпохи позднего сталинизма, – о контрасте счастливой жизни в СССР с мрачным царским прошлым и мучениями детей в капиталистических странах, о мудром Сталине и лучшей в мире «красавице Москве»[291].
* * *
В «Басиных детках» советские интерпретационные и образные стереотипы странным образом переплелись с дореволюционным профессиональным педагогическим опытом Агнии Булгаковой. Об этом я узнал почти случайно, уже давно закончив работу над семейным исследовательским проектом. Агния Стефановна за несколько месяцев до смерти как-то мимоходом сказала мне, когда я, будучи проездом в Москве, навестил ее и уже шнуровал ботинки, собираясь уходить: по словам ее матери, та назвала свои рассказы о детях «Басины детки», потому что в ее молодости была какая-то английская книжка под названием «Еленины детки». От неожиданности я чуть не выпал из обуви. Но, честно говоря, подобающего значения этой информации не придал.
Помимо того что дальше работать над проектом о семейных историях и женских мемуарах я не собирался, моей невнимательности к генеалогии «Басиных деток» содействовали еще два обстоятельства. Во-первых, я бросил поиски в интернете после первой же неудачи: книги «Еленины детки» на русском языке я с ходу найти не смог. Как оказалось позже, книга в России была больше известна под другим названием. Во-вторых, через пару месяцев представив на международной конференции в Перми проекты Геты по поддержанию семейной памяти, я упомянул «какую-то английскую книжку» под названием «Еленины детки», в которой якобы «мать рассказывает о своих детях»[292]. Хотя позже, к моему стыду, выяснилось, что книга в свое время была бестселлером в англоязычном пространстве и заслужила экранизацию, а также похвалы от Редьярда Киплинга и Джорджа Оруэлла, в прениях никто из присутствующих помочь мне с идентификацией переводной публикации не смог.
И я легкомысленно успокоился. Тем более что в монументальной рукописи воспоминаний Баси[293], написанных ею после смерти мужа, в 2000–2006 годах, происхождение собирательного названия детских книжек Геты не упоминалось ни единым словом. Как позже оказалось, ни от Геты, ни от Баси герои «Басиных деток» о генеалогии этого названия никогда не слыхали.
Словом, история о происхождении названия детского проекта канула в прошлое, ушла из жизни вместе с Басей, которая единожды обмолвилась мне, может быть вспомнив о ней внезапной вспышкой. И, возможно, так в прошлом и осталась бы. Если бы не то обстоятельство, что следы индивидуального прошлого иногда совершенно неожиданно отыскиваются на блошином рынке. Если бы он не преподносил нам сказочных сюрпризов, которых всегда ждешь и которые тем не менее всегда ошеломляют, потому что ранним утром, во время сборов на блошиный рынок, невозможно предположить, что случится с тобой сегодня.
* * *
Так вот, через несколько лет книга «Еленины детки» (именно «детки», а не «дети») попалась нам с Наташей в немецком переводе на мюнхенском
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов) - Наталья Нарская», после закрытия браузера.
