Читать книгу "Хорошее соседство - Тереза Энн Фаулер"

Она не ответила.

– Мам?

– Наверное, нет. Но я уже говорила – мне плевать на деньги. Я взяла в долг, так что все нормально.

– Да уж. Нормально.

– Харрингтон – хороший адвокат.

– Куда уж лучше. Он хочет, чтобы я признал себя виновным. Это я и без адвоката могу.

– Он рассматривает все варианты, только и всего.

Ксавьер почувствовал, как к глазам опять подступают слезы.

– Я не могу в тюрьму, мама!

– Тебя не посадят, – сказала она, но Ксавьер знал – она не верит в эти слова точно так же, как и он сам.

Несколько часов они ехали молча. Потом Ксавьер сказал:

– Позвоню, спрошу, нельзя ли мне еще немного поработать.

– Пожалуйста, не переживай из-за денег. Я виновата в этом не меньше, чем ты.

– Чем я? То есть ты считаешь, что я насильник?

– Нет… нет! Я имела в виду – очевидно же, что Брэд Уитман хочет отомстить мне за тот иск.

– И поэтому решил упечь меня за решетку?

– Я недооценила его ум. Верный способ вонзить в меня нож – причинить боль тебе…

Она заплакала, и Ксавьер тоже тихо заплакал – это были слезы ярости, гнева и печали. Из этих чувств росла еще более сильная жажда справедливости. И Ксавьер снова в нее поверил.

* * *

Тем же вечером Ксавьеру позвонил управляющий магазином и сказал:

– Послушайте, я понимаю, ситуация сложная, но нельзя, чтобы машины репортеров занимали место на парковке и отпугивали покупателей. И, если честно… мы должны проявлять осторожность, когда речь идет о безопасности наших сотрудниц. Не то чтобы мы во все это верили, но… Вы нас понимаете. Мы надеемся, что вопрос разрешится в вашу пользу. Удачи.

* * *

Два дня спустя на почту пришло письмо:

«Уважаемый мистер Алстон-Холт,

в связи с недавними событиями мы, к сожалению, вынуждены отменить наше предложение о зачислении и финансовой помощи на предстоящий учебный год. Мы желаем вам всего наилучшего».

* * *

К грузовикам с местными репортерами добавились новые, из других районов.

Глава 43

Теперь, когда Джулия, Лотти и девочки уехали, Брэд Уитман каждый вечер после захода солнца сидел на крыльце, скользил взглядом по бассейну, по изгороди, по умирающему дубу и довольно улыбался. Он улыбался тому, что Вэлери Алстон-Холт тряслась над своим драгоценным сыном и жалела, что связалась со старым Брэдом – в этом он не сомневался. Тому, что Ксавьер Алстон-Холт усвоил урок, понял, кто он такой и где его место в мире. Тому, что Джунипер, сидя в доме его родителей на западе, благодарила свою счастливую звезду за то, что Брэд примчался вовремя и избавил ее от этого ублюдка аферистки, неспособной обеспечить себе порядочного мужа.

Нет, наверное, нет, Джунипер не благодарила свою счастливую звезду. Он понимал. Просто ему хотелось, чтобы это было так. Но он знал – она страдает и мучается оттого, что ее настолько легко обвели вокруг пальца. Брэд искренне так считал, даже осознавая в глубине души, что мальчишка ее не насиловал. Даже, наверное, не слишком сильно на нее давил – просто уболтал, как любой другой мальчишка любую другую девчонку. Девушки, женщины – они иногда хотят, чтобы их подтолкнули, убедили. Заставили совершить то, чего они хотят и сами – он понял, что Джунипер именно этого ждала от него. Решив, что он недоступен, она расстроилась и переключилась на соседского мальчишку. Или она таким образом хотела обратить на себя внимание Брэда. Сложно сказать.

Он немного винил и себя. Почему он не присмотрелся к ней, зная – каким же иногда он был дураком! – что ее переменчивые настроения связаны с ним? Откровенно говоря, он считал, что они действительно связаны с ним, пока они не переехали и этот скользкий тип ее не приманил. Как он понял, что Ксавьер – скользкий тип? Темнокожие музыканты с легкостью цепляют девчонок на крючок, как и темнокожие спортсмены – это всем известно. Может быть, это у женщин в крови. Он так завидовал цветным в те времена, когда ни одна девушка не желала на него смотреть. А теперь завидовал Ксавьеру – за то, что юный, за то, что заманил Джунипер в эту хижину.

И да – хотя Ксавьер сорвал часть плана Брэда, связанную с Джунипер, он в то же время оказал ему услугу. Предоставил возможность приструнить Вэлери, вынудить ее сдаться, отозвать иск – такую отличную возможность Брэд уж точно никогда бы не упустил. Теперь все детали заняли свое место, и план ожидал воплощения в жизнь. Конечно, Джунипер он потерял, но по крайней мере ему осталась надежда, что, когда все уладится, он станет для нее героем. Все, что ему осталось – нажать на курок.

Но для большего удовольствия он решил дать мальчишке и его мамаше еще немного побарахтаться, прежде чем их утопить.

Глава 44

Ксавьер вернулся домой, но молчал, и Вэлери молчала, и жители Оак Нолла неохотно шли на контакт, не желая высказываться ни за, ни против одной из сторон, поэтому репортеры на время взяли передышку. Впереди ожидал судебный процесс, и они собирались кружить над ним, как стервятники, которыми они и были, в надежде обнаружить труп.

А пока все притихло. Хорошие ребята и не подозревали, какой шум поднялся в менее известных СМИ, темных глубинах, куда любят погрузиться те, кому свойственны предрассудки, раздражительный характер и повышенная бдительность. Планы строились. Люди собирали сплетни, желая выяснить, получил ли насильник то, что ему причиталось, поскольку не могли знать наверняка, правильное ли решение вынесет закон.

* * *

Безвылазно проторчав дома целую неделю, Ксавьер наконец решился выйти на улицу поздно вечером, не зная, куда идти. Можно было бы смотаться к Дашону, сделать вид, что он еще может жить нормальной жизнью; и Дашон, и Джозеф убеждали его «выбраться из норы». От Харрингтона не было никаких известий о том, согласился ли окружной прокурор пойти на сделку. Не то чтобы Ксавьер хотел заключить эту сделку; ему просто нужно было понять, что и как. Тишина беспокоила его. Неужели он пал так низко в глазах окружного прокурора, что тот и думать не стал бы ни о каком компромиссе? Вэлери говорила, что колеса закона медленно вращаются в тишине. В конце концов, судьба Ксавьера никого не интересовала, кроме него.

В конце концов окружной прокурор и Харрингтон займутся этим вопросом.

В конце концов.

В конце концов он станет жалким ничтожеством, все друзья которого разъехались по колледжам, пока он сидит тут и ожидает судебного процесса – этот процесс необходим, иначе Ксавьеру не стоило и надеяться очистить свое имя.

В конце концов – это значит спустя несколько месяцев, или год, или два. Он читал о процессах, длившихся целую вечность. Процессах, куда были втянуты темнокожие молодые люди, не пожелавшие признать свою вину. Он не собирался входить в их число.