Читать книгу "Красавица и чудовище - Оливия Дрейк"

Майлз посмотрел на нее. Белле показалось, что этот взгляд пронзил ее насквозь. Какие мысли скрывались под его суровой маской? Или он всего лишь удивлен, что она с ним соглашается?

Он снова взглянул на Сайруса. Опустив голову, подросток ломал пальцами сандвич на своей тарелке.

– Простите меня, – пробормотал он. – Но я оказался привязанным к дому, где мне нечего было делать, только учиться. Это несправедливо!

Отодвинув стул, Майлз поднялся из-за стола.

– Мужчина всегда выполняет свои обязанности, и справедливость не имеет к этому никакого отношения. Завтра я позабочусь о том, чтобы ты вернулся в Оксфорд. Будь готов к отъезду с первыми лучами солнца.

Бросив еще один пронзительный взгляд на Беллу, Майлз вышел из кухни.

Ее сердце сжалось и заныло. Ей хотелось побежать следом за ним, поблагодарить его за корзину фруктов и за отеческие советы ее брату. Но больше всего Белле хотелось обнять его и раствориться в его тепле и страсти.

Но она сама положила конец интимным отношениям между ними. И они оба согласились прекратить их импульсивную связь. «Будет лучше, если мы оба навсегда забудем эту ночь. Тогда мы сможем общаться как раньше. Ни к чему больше говорить о произошедшем».

Белла больше не была наперсницей и любовницей герцога, она сама так решила. Она снова стала для него всего лишь служащей. И теперь, когда Майлз поймал ее на том, что она скрывает от него правду о своей семье, у него больше не было оснований ей доверять.

Глава 21

Майлз ехал верхом рядом с черной каретой по узкой, изрытой колеями дороге. Был уже полдень, и солнце светило с чистого голубого неба, умытого вчерашним дождем. Наконец они доехали до окрестностей Оксфорда. Путешествие из Лондона заняло больше шести часов, и они сделали всего одну короткую остановку в почтовой гостинице, чтобы перекусить.

Белла с братом спустились в конюшню, едва рассвело. Пока Белла давала указания кучеру, Сайрус с завистью смотрел на блестящего черного мерина, оседланного для Майлза. Мальчик с надеждой попросил дать коня и ему, но Майлз велел ему ехать в карете с Беллой. Сорванец не заслуживал награды за то, что бросил свою сестру-двойняшку.

Майлзу все еще не верилось, что у Беллы есть младшие брат и сестра. Он считал, что она – единственный ребенок в семье, как и он сам. Почему она никогда не говорила о них? У нее была отличная возможность для этого, когда они обсуждали смерть его отца. «Отстаивая свою точку зрения, учишься быть мужчиной – это естественный шаг для тринадцатилетнего мальчика», – сказала она тогда.

Белла могла бы объяснить, что у нее богатый опыт общения с мальчиками-подростками. Вместо этого она позволила Майлзу поверить, что она одна на всем белом свете. И ему было очень неприятно узнать, до какой степени она закрыла от него свою личную жизнь.

Хотя какое право он имел ждать от нее откровенности? Если не считать их давнего знакомства в Египте, они были знакомы меньше двух недель. Едва ли этого времени было достаточно для того, чтобы сблизиться, пусть они и провели самую потрясающую ночь в его жизни.

Вдоль дороги выстроились маленькие домики, палисадники пестрели яркими весенними цветами. Майлзу вспомнилось, что давным-давно сэр Сеймур смеялся со своей женой над тем, что на свое академическое жалованье он может позволить себе только крохотный коттедж. Даже в юности Майлз был поражен тем, с каким обожанием леди Ханна смотрела на своего мужа. Это составляло резкий контраст с его родителями – хрупкой, угрюмой матерью и холодным, властным отцом.

И теперь в сознании герцога образ голубоглазой и русоволосой леди Ханны превращался в образ ее дочери. Майлзу хотелось, чтобы Белла смотрела на него с таким же обожанием. На короткое мгновение ему показалось, что она сильно привязалась к нему.

«Моя любовь…» Она так назвала его в пылу страсти, и он подумал – понадеялся, – что она действительно испытывает к нему чувство. Яростное желание пустило в нем корни, и эта слабость продолжала терзать его, несмотря на то что вчера вечером она обратилась с этими же словами к своему брату.

Майлз чувствовал себя полным идиотом. «Моя любовь» – для нее эти ласковые слова были случайны или привычны. Вероятно, за годы она говорила их множеству людей – членам семьи, друзьям. Они мало что значили для нее – всего лишь нежная фраза, брошенная в очень напряженный момент.

Тем не менее, Эйлуин ждал, что Белла пойдет за ним, когда он вышел из кухни. Ему хотелось похитить хотя бы одно мгновение наедине с ней, заключить ее в объятия и выплеснуть свое разочарование в страстном поцелуе. Но Белла не была заинтересована в дальнейших интимных отношениях. А любая близость между ними была всего лишь иллюзией. Она явно не доверяла ему настолько, чтобы делиться с ним подробностями своей личной жизни.

Логика подсказывала Эйлуину отдалиться от Беллы. Ни к чему мучить себя ложными надеждами. Но он же сам вызвался отправиться в это путешествие. Пожертвовал днем работы, чтобы отвезти ее брата в Оксфорд. Возможно, потому, что Белла позволила ему почувствовать себя живым, как будто он пробудился после долгого сна. Одной ночи любви было мало, чтобы удовлетворить его – близости с ней никогда не будет достаточно.

Злясь на себя, Майлз подавил возрастающее желание. Фантазировать смысла нет. Он не станет навязывать свое внимание женщине, которая его не хочет, вот и все.

Кучер остановил упряжку лошадей перед старомодным коттеджем, крыша которого, судя по дырам в соломенной кровле, отчаянно нуждалась в ремонте. Каменная труба рассыпалась, а сад превратился в дикие заросли сорняков. Несколько желтых роз тянулись вверх по стене, соперничая с толстым покрывалом плюща.

В одном из многостворчатых окон появилось женское лицо, за старым волнистым стеклом его черты казались размытыми. Мгновение спустя дверь домика распахнулась. Это произошло как раз в тот миг, когда Белла открыла дверцу кареты, не дав этого сделать лакею, уже потянувшемуся к ручке.

Невероятно красивая девушка помчалась вниз по тропинке. Как у сказочной принцессы, у нее были золотисто-русые волосы, перехваченные розовой лентой в тон платью, и Майлз решил, что это пятнадцатилетняя Лейла.

Белла соскочила на землю, не дожидаясь, пока лакей опустит ступеньку. Одетая в бронзовое шелковое платье, в котором она была во время их первой встречи, Белла поспешила встретить сестру у садовой калитки. Там они крепко обнялись, а когда Сайрус подошел к ним, они приняли и его в свой маленький круг.

Майлз спрыгнул со своего мерина, почти не замечая лакея, забравшего у него поводья. Его охватило чувство одиночества, осознание того, что ему там не место. Беллу с сестрой и братом объединяла та близость, которую он не знал никогда в жизни – за исключением разве довольно близких отношений с их отцом, сэром Сеймуром.

Но это было так давно…

Стянув с рук перчатки, Майлз раздумывал, следует ли вмешиваться в их теплую встречу. Быть может, ему лучше подождать у кареты, пока Белла пообщается со своей семьей. Он может дать им час-другой, прежде чем они с Беллой поедут назад в Лондон.