Читать книгу "Долг чести, или Верность чужому мужу - Рина Полевая"

И мне не было обидно — он действительно не имел права решать. Всего лишь наемник, всего лишь мой телохранитель и опекун, пусть и командир отряда.

Корд и Гроулен — маги крови, оба рыжие и оба очень приметные. Если допустить, просто допустить, что о них в розыск не объявляли и могут не опознать, то им стоило попробовать уйти отдельно ото всех. Возможно они даже сумели бы пересечь границу оркских земель и, добравшись до портальной площади сообщить о нас. Но… Это только если допустить.

Лескот и Мессой — боевик и рунный маг, эти наемники очень сильно наследили и точно выбраться из города не смогут. Оба сильны в защите и нападении, но также оба могут быть опознаны, как и мы со Стевергом.

Ольвейг и Хорикейн — эти сами не захотят нас оставить. Как бы сильно они ни были настроены против маркиза, но понятие долга и чести у них гипертрофировано: для них, как я успела узнать, долг перед Гильдией и честь наемника превыше всего. Разорви я с ними контракты прямо сейчас, и они оба пойдут за нами из собственных соображений.

Баронет Оргрес Палмир и сам оказался под ударом, Лессия хоть и сестра Орга, но отомстить ему не преминет. Орга давно разыскивают маги Радияра, за него назначена немыслимая по величине награда и он точно в таком же положении, как и мы с маркизом Блисс — даже мысленно назвать его собственным мужем я перестала после разговора в лесу.

Бартрейн Клиффор, вот с ним я расстаться была не готова. Я не стала поддаваться искушению и смотреть ему в глаза. Боялась выдать себя перед Стевергом, хотя прекрасно знала — Бартрейн знает какое смятение и сумбур сейчас у меня внутри. Но он сам поймал мой взгляд: и в нем я прочитала и нежность, и решимость, и поддержку.

Олейва. За эту женщину я совсем не переживала, и её судьба меня мало волновала. Эта выкрутится везде и в любой ситуации окажется в выигрыше. Пойдет она с нами дальше или останется в городе — мне было абсолютно все равно. Вернее, было бы…

Я наблюдала за ней сейчас и поражалась её поведению — женщину совершенно не заботило, что по её вине мы все подвергаемся опасности. Она услышала только то, что захотела — сейчас она может обрести мужа и подняться по социальной лестнице вверх, перешагнув несколько пролетов.

— Ну что же. Насколько я поняла, другого выхода у нас действительно нет. Кто из вас готов спасти репутацию молодой леди?

Олейва стреляла глазками в сторону Барта и закусывала губу. Лицо её не было скрыто оркским хабжахом и на нем можно было прочитать беспрепятственно все эмоции. Их было много, и то что я видела, мне не нравилось еще больше, чем сказанное жрецом. Она определенно ждала ответа именно от Барта.

Я тоже, затаив дыхание, ждала его слов, его ответа, его решения. И они последовали, но совсем не те, что ожидала Олейва и чего так сильно боялась я сама.

— Это — не выход. Предлагай другой вариант, жрец, — я мысленно выдохнула, обрадовавшись его словам.

Да, я знала, что выслушаю при случае от этой вздорной девицы. Помнила о том, что сама замужем и возле себя держу ещё одного мужчину. Пусть только контрактом. Но проведенная вместе ночь говорила, что не только им.

Отчитываться перед ней не собиралась. От сломанной Елены во мне не осталось ничего, а от слабой Хейллин я постаралась избавиться. На тонкую спицу характера Хейллин нанизались стальные обломки моего опыта и прежнего характера, оплавились в огне испытаний, спаялись и закалились во время путешествия, отполировались сущностью ведьмы. Я поняла, что давно не являюсь ни Еленой, ни Хейллин. И Несси была права, называя меня Линн.

Хитрая и умная женщина была во многом права, и мы с ней определенно подружимся.

— Я согласна на брак, — брюнетка не осталась в стороне и опять нарушила приказ (единственный приказ, который я отдала ей за все время, хотя и имела на это полное право) — молчать и не влезать. Вот только овцу жертвенную строить из себя ей не стоило, я и так злилась на неё. И не я одна.

— Ну раз согласна, то брак первой степени с бароном Палмиром вы сможете расторгнуть через год. Это если мы доберемся до Карноса живыми, — мои слова заставили мужчину передернуть плечами и посмотреть на меня с укоризной. Оказывается, он и так умел.

В другой ситуации я умилилась бы и поаплодировала его актерским талантам, которые он в последнее время почти не применял. Но не сегодня. Отказаться выполнить мой прямой приказ он не мог — контракт еще никто обойти не сумел.

Я до этого всего пару раз пользовалась своим правом приказать и всегда это были критические ситуации, сегодня, как и в Героде в самом начале нашего пути, была как раз такая. Руководил всем и всегда Бартрейн, а я не вмешивалась в то в чём совсем не разбиралась.

— Ты не поняла меня. Я согласна на брак с тем, кого выберу сама и это будет союз второй или третьей степени, — вот сука! Нерасторжимый брак захотела, и я даже не сомневалась, что на роль мужа она выбрала Клиффора.

Этот брак поднимет с колен весь её захудалый род, сотрет позор рабства, даст пропуск в высший свет и обеспечит на всю жизнь. И верность — абсолютная верность — супругов друг другу.

Любовь к другой? Зачем волноваться об этом, если изменить всё равно не смогут?

Ненависть? Зачем об этом беспокоиться, если ты для него единственная и на всю жизнь?

— Это ты не поняла меня, Олейва. Тебе было сказано не создавать проблем и помалкивать. Только на таких условиях я согласилась забрать тебя с нами и помочь добраться до родных. Не смотри на меня коровьими глазами, я не мужчина и на взгляды не поведусь, — про взгляды я сказала намеренно. Я могла запросто осыпаться горсткой пепла под её взглядом, и лишь присутствие не одного, а нескольких магов, да рабский ошейник‑блокиратор останавливал её от последнего шага. — Ты нарушила правила, не выполнила ни одного приказа, подставила под удар весь отряд и выполнение миссии. И именно по твоей вине мы попали в безвыходное положение.

— Хейллин, сейчас не время для женских обид и истерик, — Стеверг попытался остановить меня, и вывернул мой протест, представив его как обычную истерику ревнивой женщины. Он полагал, что наемники его поддержат? Или своим поведением заслужил уважение среди достойных мужчин?

Всё, что копилось во мне за месяцы, проведенные в поисках и попытках его освободить, выплескивалось наружу потоком слов. Но я не сказала ни одного слова неправды.

— Не время поддаваться на манипуляции этой девицы. Для меня не имеет значения, что Олейва жила с тобой в одном бараке, — я хотела сказать о способе, которым эта девица отрабатывала его поддержку и защиту, но не стала — я достаточно ему наедине.

Во мне зрел протест и негодование. Вот как можно унижать человека, который пришел к тебе на помощь? Как можно законную жену выставлять на посмешище перед посторонними?

А ведь наемники — подчиненные мне мужчины, они видят моё унижение. Мне было стыдно смотреть им в глаза. Мне было стыдно за то, что они были свидетелями моего унижения. Но и брезгливые и неодобрительные взгляды в сторону Олейвы и Стеверга от меня не укрылись.