Читать книгу "Право на месть - Сара Пинборо"

Шторы распахнуты, но за большими фасадными окнами я не вижу признаков жизни, и это меня не удивляет. Это не место решительной схватки, где мы с Кейти поставим точку, а только трамплин на пути. И все же ладони у меня вспотели, во рту сушь, и я для успокоения притрагиваюсь к рукоятке ножа в моем кармане. Я не могу позвать полицию или Мэрилин, пока не буду уверена. Но даже и тогда я не смогу вызвать полицию, пока не буду знать точно, где она. Я не могу рисковать моей деткой. Они ищут не Кейти, а Шарлотту. Они бросят меня за решетку, и Ава погибнет.

Высокая калитка в сад с боковой стороны дома не заперта. Все верно: она ждет меня, и лишние препятствия ни к чему. Газон сзади длинноват и неухожен в сравнении со стерильной аккуратностью дома. Не было времени, да, Кейти? Ах ты, пчелка-трудяга. Челюсти у меня болят от напряжения, от смеси ярости и страха.

Дверь патио легко отодвигается, и я вхожу внутрь. Я сразу же понимаю, что я права и здесь никого нет. Здесь слишком тихо. Сам дом уснул, послужив своему назначению. Здесь нет жизни. Нет повседневной суеты. Если бы я побывала в этом доме раньше, я бы распознала его. Подобие дома для того, кому нужно, чтобы он послужил одной-единственной цели.

Пачка сигарет и зажигалка на обеденном столике контрастируют с безликостью всего остального. Я беру их. В конечном счете они ведь для меня. Для Шарлотты. Все это часть возвращения Шарлотты. Я кладу их в карман и направляюсь в коридор.

Затаив дыхание, подхожу к лестнице, теперь все сомнения в справедливости моей догадки рассеялись. Кейти была здесь. Она оставила для меня наводки. Ах, игра у Кейти не знает границ!

Кейти – мать Джоди, Амелия Казинс. Теперь я это знаю.

Всегда работает вдали от дома, бойфренд во Франции, масса времени, чтобы разобраться с Джоном; ребенок, который первые годы жизни прожил с кем-то другим. Легко сказать, что у нее никогда не было детей, если никто не обращал внимания, а тело так и не было найдено. Значит, она манипулировала дочерью, чтобы через Аву добраться до меня и таким образом быть рядом со мной, но не слишком близко.

Я смотрю на лестницу. На каждой кремовой ступеньке лежит по ракушке, словно хлебные крошки, показывающие дорогу в дом ведьмы, и я осторожно иду по ним, пока они не приводят меня в главную спальню. Жест вычурный – словно я, добравшись сюда, могла не подняться по лестнице, – но он откровенно говорит о характере Кейти, которая наслаждается собой. На аккуратно застеленной двуспальной кровати лежит приз.

Первое, что я вижу, – раковина, и тут же на меня накатывает воспоминание о раковине, прижатой к моему уху, звук таинственного моря, маленькая рука Кейти держит мою, решительное выражение лица. Я знаю: моя раковина здесь. Символ моего предательства.

Я отодвигаю раковину в сторону, взяв ее кончиками пальцев, словно Кейти может вдруг появиться из внутренних завитков. «Ты послушай, Шарлотта! Разве это не замечательно? Звук моря. Звук свободы!» Моя рука дрожит, когда я беру футляр кассеты, на которой лежала раковина. Пластиковый корпус потрескался и пообтерся, блеск потускнел с годами, а внутри на сложенном тетрадном листе надпись: «Любимые мелодии К. и Ш.!» – на подложке из яркого кусочка фетра, буквы тщательно выписаны, но с детской размашистостью. Копия кассеты, что подарила мне Кейти, – «Уедем со мной, детка, уедем прочь», – сохраненная через все эти годы. Футляр кажется мне слишком легким, и я открываю его.

Первое, что я вижу, – короткая записка. Почерк четкий, аккуратный – взрослый. «Не ищи Джоди, я отправила ее на каникулы». Я смотрю на записку. Чего она ожидает от меня? Дочь на дочь? Так она обо мне думает: я захвачу ее дочь, потому что она захватила мою? Я должна ей мать, а не ребенка, но она почему-то упоминает свою дочь. Не крохотная ли это слабинка в броне Кейти? А вдруг я, думая, что это поможет мне найти Аву, захвачу Джоди? Конечно, я сделала бы это. Но стала бы я убивать? Нет. Я бы не смогла мучить ребенка. Больше не смогла бы. Никогда.

Я сую записку в карман, хотя она никакая не улика. Кейти тщательно подбирала слова. Вполне себе невинное послание, которое она собиралась подсунуть кому-то под дверь, чтобы дать знать – Джоди нет в городе. В этой записке нет ничего, что могло бы опровергнуть свидетельства моей вины, имеющиеся у полиции.

В футляре есть еще что-то, засунуто под обложечную картонку, и я вытаскиваю бумажку. Сердце мое колотится, я непроизвольно охаю, развернув плотную бумагу. Пропавшая фотография Авы. Моей детки. Она улыбается мне, лицо из прошлых лет, но все равно ее лицо. Я прижимаю фотографию к губам, словно могу каким-то образом вдохнуть дочь в себя, ощутить ее запах, почувствовать. Ава. Ава, детка моя! Я чувствую вкус странной фотобумаги, такой знакомый мне по тому времени, когда я только вышла из тюрьмы и познакомилась с Джоном. Круги моей жизни смыкаются, сжимаются и грозят задушить. Но сейчас я не могу быть слабой. Не могу спасовать перед чувством жалости к самой себе. Ава, Ава, Ава. Я нужна ей. Ее жизнь зависит от меня.

Не выпуская фотографии, я трачу секунду на то, чтобы взять себя в руки и еще раз оценить мои находки. Наша кассета. Раковина. Не очень тонко, но так и задумывалось. Она хочет, чтобы я нашла ее.

Берег моря. Скегнесс. Дом ее дедушки. Но где он? Как мне его найти? Я кладу на секунду фотографию, хотя у меня болит сердце, оттого что я отпускаю мою маленькую девочку, снова осматриваю кассету – не пропустила ли чего. Ничего. Разочарование снедает меня. Она не стала бы завлекать меня сюда, если бы след обрывался здесь. Я хватаю раковину, трясу ее, но там, внутри, ничего, и я, бросив раковину, тяжело опускаюсь на кровать. Не могу же я быть такой дурой. Что-то она наверняка оставила.

И только тут я обращаю внимание на аккуратные буквы на обратной стороне фотографии Авы: «Кафе „Крабовая палочка“, Браун-Бич-стрит». Сердце мое воспаряет. Я хватаю телефон у кровати и вызываю такси до вокзала. Скегнесс. Моя детка в Скегнессе. За десять минут до прибытия такси я пытаюсь дозвониться до Мэрилин, но меня отправляют в голосовую почту.

«Я знаю, кто Кейти, – говорю я. – Это мать Джоди. Я должна ее найти. Еду… – Я замолкаю, включается мое чувство самосохранения, я пока не хочу оставлять слишком ясного следа. – Еду туда, куда мы собирались с ней убежать. Она ждет меня там. Позвоню, когда буду знать точный адрес».

Хочу сказать Мэрилин, что люблю ее, что она самый удивительный человек в мире, потому что поверила мне, но не делаю этого, слова путаются во мне, и я просто вешаю трубку. Она знает, что я ее люблю. Она мой лучший друг.

Через двадцать минут я на станции, а еще через десять – в поезде. Я буду в Скегнессе меньше чем через два часа. Я откидываюсь на спинку, крепко сжимая фотографию Авы, смотрю в окно на плывущие мимо пейзажи, которые словно возвращают меня назад в детство.

Пора покончить со всем этим. Я найду тебя, Кейти!

61

ДО

1989

Ей нужно найти Кейти. Только Кейти улучшит ей настроение. Но чтобы найти Кейти, ей нужно выйти из спальни. Подперев дверь стулом, Шарлотта все утро пролежала, свернувшись калачиком на мокром матрасе, – она описалась. Никто не пытался войти к ней. В голове у нее пульсирует. Таблетки больше не улучшают настроения, а словно помещают за стеклянную стену, отделяя от остального мира, туманят голову. Но все равно она хочет принять еще одну. Шарлотта стащила упаковку, положив ее в карман своей куртки. Матери придется покупать еще, но пошла она в задницу! Все равно уже поганее не бывает.