Читать книгу "Смерть перед Рождеством - Кристоффер Карлссон"

Это были последние слова, которые Юнатан и Эби сказали друг другу.

* * *

Кафе «Каиро» открывается в десять, в нашем с Бирком распоряжении полчаса. Пока Габриэль паркует «Ситроен», представители Шведского института метеорологии и гидрологии уведомляют о своей готовности к приходу «Эдит» и объявляют третий уровень опасности.

– На сегодня обещают веселый вечер, – говорит Бирк.

– Похоже.

Мы почти вприпрыжку передвигаемся по морозу. В узком проходе между домами ветер, конечно, не такой сильный, но распахнутую дверь буквально отшвыривает в сторону так, что со стены осыпается штукатурка.

Экзема на подбородке Оскара как будто стала еще крупнее и ярче.

– Я не успел представиться в прошлый раз. – Бирк протягивает руку, после того как нам с ним не без труда удается запереть за собой дверь. – Габриэль.

– Оскар, – представляется Сведенхаг, как будто несколько удивленный церемонностью полицейского.

Без посетителей зал кажется меньше. Столы тщательно протерты, стулья аккуратно задвинуты. Пахнет мылом и кофе. За барной стойкой дымится кофейник. Оскар достает три чашки: две черных и одну красную. На стойке – белый ящик величиной с обувную коробку.

Оскар подает нам с Бирком чашки и открывает ящик.

– Сожительница Эби принесла это после того, как его ранили, – поясняет он. – Она… она не ждала его обратно… Здесь вещи из квартиры Эби и кое-что из того, что было на нем в тот день.

Оскар прокашливается, как будто только для того, чтобы разогнать мрачные мысли.

– Я думал, Эби Хакими жил один, – удивляется Бирк. – Он единственный был зарегистрирован по тому адресу.

– Регистрация – это одно, жизнь – другое, – замечает Оскар.

В ящике обнаруживается разная мелочь: брошюры, этикетки, наклейки, странные фотоснимки с фестивалей и демонстраций; ключ – похоже, велосипедный…

Из кучи этого хлама я выуживаю мобильник и с удивлением замечаю, что тот включен.

– Да, – охрипшим голосом соглашается Оскар. – Наверное, девушка решила, что так будет разумнее. У самой у нее такой же, поэтому они пользовались одним зарядным устройством. – Он достает одну из фотографий. – Вот что привлекло мое внимание. Снимок сделан цифровой камерой, потом распечатан.

На фотографии четверо бритоголовых молодых людей выстроились в ряд, не касаясь друг друга. Все одинаково серьезны, все в узких джинсах и тяжелых ботинках. Юноши держат перед собой транспарант, где на грязно-желтом фоне выведено витиеватыми синими буквами: «Мигранты – вон из Швеции! Швеция для шведов».

Собственно, цвет шрифта можно определить лишь приблизительно, поскольку солнце светит молодым людям в спины. Но надпись читается отчетливо.

– Это перед демонстрацией Народного шведского фронта три года назад, – поясняет Оскар. – Сегодня все они – члены «Шведского сопротивления». Это движение основано Патриком Хёйером, парнем из Стрэнгнеса, который занимался «арийской музыкой» в середине девяностых и дружил с убийцей журналиста Бьёрна Сёдерберга. Они были очень сильны после известного убийства в Салеме, но потом сдали и возродились только после того, как «Шведские демократы» вошли в риксдаг.

– Но какая здесь может быть связь? – удивляется Бирк. – Между выборами «Шведских демократов» и их возрождением, я имею в виду.

– Она есть, – отвечает Оскар. – Кое-кто почувствовал себя обманутым, после того как «Шведские демократы» убрали нацистские штандарты с глаз долой в сундуки. И сегодня таковых больше, чем когда бы то ни было. Одно лишь стокгольмское отделение «Шведского сопротивления» насчитывает около сотни членов. Так или иначе, именно эта фотография заставила Эби податься в политику.

– Откуда вы знаете?

– Потому что мы спрашивали его. Мы всегда это делаем – проверяем каждого, кто хочет к нам присоединиться. Причины, надеюсь, понятны: во-первых, риск… и потом, нам важно убедиться, что человек действительно болеет за наше дело, а не притворяется и не имеет какого-нибудь нежелательного скрытого умысла.

– И сколько лет этим парням? – спрашиваю я.

– Лет по девятнадцать, я думаю. Они примерно ровесники, а этот… – Оскар показывает на крайнего справа молодого человека, – друг детства Эби, некто Юнатан Асплунд. Они оба выросли в Халлунде. Похоже, Юнатан и в самом деле славный парень, великодушный и добрый, возможно, чересчур доверчивый, потому-то они с Эби и оказались по разную сторону баррикад. У Юнатана было много друзей-нешведов вроде Эби. Их пути разошлись в гимназии, тогда все и началось…

– Что началось? – спрашивает Бирк.

– Юнатану было семнадцать или около того, когда он связался с «правыми». У них в Халлунде была… даже не организация… просто группа молодых людей, которые любили пить пиво под «арийский рок» и увлекались нацистской символикой. И вот Юнатан стал к ним захаживать и… – Оскар постучал ногтем по фотографии. – Иногда больше ничего не требуется. Старшие товарищи быстро промыли ему мозги и взяли в оборот. Эби был сам не свой, когда один из друзей показал ему этот снимок. Не мог потом вспоминать об этом без слез… Но Эби не просто потерял друга. Он понял, что они завербуют кого угодно, если уж такой человек, как Юнатан, счел для себя возможным к ним присоединиться. Эби понял, что нужно действовать не откладывая, и решил, что RAF вполне для этого подходит.

– И что нам со всем этим делать? – Бирк перевел взгляд с фотографии на содержимое ящика. – Не понимаю, что это нам дает.

– Я полагал, что связь между ними разорвалась, – Оскар поскреб ногтем раскрасневшуюся экзему и взялся за мобильник, – но это не так. Во всяком случае, не совсем и не накануне смерти Эби. Вот… – Он кликнул на папку с сообщениями. – Это начало октября… читайте.

Я заглядываю Бирку через плечо.

Ю.А.: Это Юнатан. Мы можем встретиться?

Э.Х.: Зачем?

Ю.А.: Я не могу так…

Э.Х.: А ты попробуй. В чем дело?

Ю.А.: До меня дошли слухи, что вас разоблачили.

Э.Х.: Что за слухи, ты о чем?

Ю.А.: О покушении на Мартина Антонссона.

(Молчание)

Ю.А.: Эй!

– И Эби Хакими ответил на это? – спросил Бирк.

– Нет, – покачал головой Оскар.

– О чем он хотел предупредить его, вы знаете?

– Вы имеете в виду нашу акцию?

– Да.

– Я знаю… Там не так все страшно, как можно подумать. Мы планировали всего лишь разгромить его музыкальную студию.

– Студию? – переспросил Бирк. – И я должен в это поверить?

– Можешь верить, во что тебе больше нравится… Будем читать оставшиеся сообщения?

– Да.

– Смотрите. Предыдущие были от девятнадцатого октября, насколько я понял… Эти отправлены в начале ноября.