Читать книгу "Теория государства - Виталий Иванов"

5.5. Олигархии (и, следовательно, политические режимы) можно и нужно делить также на соревновательные и консенсусные.

Соревновательная олигархия организована на конкурентных началах, олигархи и олигархические коалиции, претенденты на олигархический статус публично соперничают напрямую или опосредованно через партийные, медийные, общественные институты. При консенсусной олигархии политическая конкуренция существенно ограничена, подчас вплоть до ее полной непубличности – из соображений сохранения политической стабильности и т. п. Соревновательная олигархия, конечно, не только не исключает, но, напротив, востребует свой консенсус. Как минимум консенсус о «правилах игры». Другое дело, что они не всегда оказываются адекватными и не всегда соблюдаются. И у такого консенсуса нет реального гаранта. Приходится полагаться на традиции, обычаи и право. Иногда их более чем достаточно, иногда нет, все зависит от политической культуры и конкретной конъюнктуры. В свою очередь при консенсусной олигархии, как сказано, конкуренция ограничена. Но не отменена. Конкуренция неотменяема в принципе, поскольку имманентна человеческой природе. Сущностное различие здесь не в наличии или отсутствии конкуренции либо консенсуса. При соревновательной олигархии конкуренция рассматривается как благо, как основа и как фактор развития. А при консенсусной – как «неизбежное зло», как то, что надлежит сдерживать или секвестировать.

Соревновательная олигархия при ее совмещении с либеральной демократией предполагает достаточно регулярную ротацию ядерных и периферийных участников олигархата посредством выборов, создает довольно многочисленные социальные лифты для желающих приобщиться к элите, войти в олигархат. При таком совмещении обеспечивается доступ во власть более многочисленного числа людей и групп, нежели при совмещении соревновательной олигархии и любой другой разновидности демократии. Но это никак нельзя считать безусловным благом.

Ограничение конкуренции при консенсусной олигархии гарантируется и поддерживается правителем-автократом (соправителями-автократами), выступающим верховным источником политической воли, устанавливающим «правила игры» и обеспечивающим их соблюдение. Возможен и вариант, при котором олигархат не позволяет появиться сильному правителю и при этом, стремясь консервировать статус-кво, самоограничивает себя, ограничивает возможности претендовать на олигархический статус.

Когда правитель-автократ навязывает себя либо устанавливает свой консенсус принуждением[367]и / или поддерживает его репрессиями, следует говорить о диктатуре. Такие случаи, однако, в наши дни редки. Режимы Сапармурата Ниязова (туркмения, 1991 – 2006 гг.) или Теодоро Обианга Нгемы Мбасого (Экваториальная Гвинея, с 1979 г.) – прецеденты по-своему уникальные. Вообще же к диктатурам относятся все консенсусные режимы, систематически применяющие насилие («неавтократические» партийные диктатуры типа большевистской и т. д.).[368]

Соревновательной бывает олигархия демократическая или демократическо-автократическая. Но не только. В Великобритании в XVII—XIX вв. функционировала идеальная соревновательная олигархия, то есть не демократическая и не автократическая (структура олигархата – аристократическая, затем аристократическо-плутократическая). Консенсусной же бывает олигархия и идеальная, и автократическая, и демократическая, и демократическо-автократическая. Примеры первого – «постфеодальные» аристократические режимы в арабских petrostates, военные режимы в Греции в 1967 – 1974 гг. при «черных полковниках»[369], в Аргентине в 1976 – 1983 гг., в Бразилии в 1964 – 1985 гг., лютая партийная диктатура «красных кхмеров» в Камбодже в 1975 – 1979 гг. И т. п. Примеры второго – режимы в Парагвае при альфредо стресснере Ма-тиауде в 1954 – 1989 гг., в Индонезии при Ахмеде Сукарно в 1959 – 1966 гг. И Мухаммеде Cухарто в 1966 – 1998 гг. Примеры третьего – нынешние режимы в Китае и Иране (там автократические элементы основательно вывелись после, соответственно, отхода от власти «патриарха китайских реформ» Дэн Сяопина в 1990-е гг.[370]и смерти лидера исламской революции и первого Рахбара Рухоллы Мусави Хомейни в 1989 г.[371]). Примеры четвертого – режимы в России при владимире Путине, в Казахстане при Нурсултане Назарбаеве, в Азербайджане при гейдаре и ильхаме алиевых.