Читать книгу "Отдам осла в хорошие руки... - Марианна Гончарова"

— Прекратите трогать девочку! — возмущается мама. — Выясните наконец, натуральный он или нет. А иначе мы пойдем в «Лев и корону»!

— Мада-а-ам, — Сеня хватается за голову, неподдельные слезы блестят в его лукавых глазах, — я имею вас за человека, который обладает пониманием на драгоценности. Кому вы верите, Рыбочке?! Посмотрите на эти перлинки, я сам их сортировал. Я сам их набирал! Это натуральный жемчуг. Тяжелый. Живой и дышит.

— Хорошо же, старый мошенник. Давайте я потру, — переходит к решительным действиям Рыбочка.

— Трите, давайте трите, только бережно, Шурик. Не царапайте! Не царапайте, вам говорят! Это не штукатурка вам, а перламутр! Ну что? Ну? Есть песочек, вы слышите песочек, я вас спрашиваю? Есть?

— Не слышу… Песочка нет. Не… Не скрипит, нет.

— Как «не скрипит»?! Что значит «не скрипит»?!

— А так — не скрипит, и все. Что ж, надо подбрасывать. Давайте его подбрасывать. Пусть упадет. Если он натуральный, — это он объясняет нам, — тогда он будет скакать, как мячик. И не разобьется.

— Рыбочка, вы сошел с ума? Вы будете подбрасывать ожерелье! Вы все ожерелье собираетесь подбрасывать? Вы сейчас будете играть «Зеленым павлином» в футбол?!

Мы с мамой переглянулись.

«Бды-дыщ! Штанга!» — подумала я.

— А серьги к нему есть? — деловито интересуется эксперт.

— Есть. Только они еще не готовы.

— Покажите.

Сеня выносит коробочку поменьше, где покоятся два изящных темно-зеленых шарика. Жемчужины поменьше, чем в ожерелье, одинакового размера, предназначенные для изготовления серег.

— О! Будем подбрасывать это!

— Не да-а-ам… — испуганно шепчет Сеня.

— Тихо, не нервничайте, никто не бросает, успокойтеся, Казанчик! Я только приложу его к губам. Если он холодный, значит, это стекло, — это опять объясняется нам, — и вы сегодня пролетели, Сеня-плут.

Рыбочка прикладывает жемчужину к своим губам, хочет его потрогать «на зуб», в это время Сеня кидается к нему, чтобы забрать драгоценную коробочку:

— Уберите ваши плавники, Рыбочка! — орет Казанчик и случайно спотыкается о мою туфлю, падая на Рыбочку. Тот, протянув руки, чтобы поймать Сеню, машинально кладет жемчужину в рот и делает глотательное движение. М-глглык! (Бды-дыщ! Штанга!)

Мы с мамой, открыв рты, смотрим это представление.

— Съел!!! — в ужасе вопит глубоко потрясенный Сеня. — Вы съел моего «Зеленого павлина» таитянского, вы сожрал мой жемчуг, Шурик! Акула, скотина!!!

Рыбочка хихикает и достает «павлина» из-за щеки:

— Нате! Нате ваше стекло! Нате!

— Обслюнявили, вы такая сволочь! — опять ноет Казанчик.

— Что вы, Сеня, так испугалися? Что я фальшивым жемчугом отравлюсь, а?! — вовсю уже издевается Рыбочка.

— Шас как вломлю вам, Рыбочка!

— Достаньте сперва… — подначивает Шурик

— Да я вам… Да я!!!

— Ой-ой… Забоялся уже…

Казанчик и Рыбочка наконец схватываются не на жизнь, а непонятно на что, они метелят друг друга, пихаются и возятся, елозят расползающимися ногами, как в какой-то дивной пляске, передвигаясь с одного конца лавки в другой, сваливая на себя полки и стеллажи. Мы стоим в растерянности, наблюдаем это подозрительное танго, не зная, что нам делать — то ли вызывать милицию, то ли смываться самим, чтоб не досталось за компанию.

— Подождите, подождите… Сеня! — это мама, она опасается, что Сеню может хватить удар, так он разошелся. — Мы берем ожерелье, мы берем, Сеня. Упакуйте нам его, а потом уже продолжите драться.

Сеня проворно упаковывает ожерелье, кидая гневные взгляды на оппонента. Мама торопливо рассчитывается, опасливо поглядывая на разъяренных ювелиров.

Когда мы, извиваясь и уворачиваясь, наконец выскакиваем из магазина, захлопнув за собой дверь, и в испуге заглядываем в небольшую витрину, мы видим, что картина резко изменилась: ювелиры сразу успокоились, повеселели и перестали тузить друг друга. Они пожимают руки и похлопывают один другого по плечам. Казанчик, отдуваясь, приглаживает остатки волос на лысине, ставит на место стеллажи, поправляет сатиновые нарукавники, надевает на лоб свою линзу-стаканчик и садится за прилавок. А Рыбочка, отирая большим носовым платком лоб, суетливо прячет в карман врученную ему Казанчиком сумму и трусит в магазин напротив. Как потом выясняется, за коньяком.

Я ехидно комментирую, что вся сцена отыграна как по нотам для того, чтобы впарить нам фальшивый жемчуг втридорога. (Бды-дыщ! Штанга!)

— Не может быть! — категорично возражает мама. — Сеня никогда не обманывает. Хотя Шурик — тоже не обманывает никогда.

— Зачем же тогда, зачем они устроили весь этот балаган? — интересуюсь я и, конечно, спросите вы. — Зачем? — спрашиваю я у мамы.

— Хм… А это они так привыкли… Это им так интереснее… Это вот они такие…

Так что на следующую фотографию в паспорт я пришла фотографироваться в элегантном платье и ниткой жемчуга на шее, жемчуга насыщенного серо-зеленого цвета под названием «Зеленый павлин». Самого натурального…

«Отдам осла в хорошие руки»

Если на столбе или заборе висит бумажка, значит, ее не просто так повесили. Ее повесили в надежде, что человек обязательно подойдет, прочитает, оторвет из бахромы, внизу листка нарезанной, номер телефона. Ну и, может, позвонит.

Я, например, всегда читаю такие объявления. Ведь человек же ждет, чтоб ему позвонили.

Вон однажды мне несказанно повезло. На заборе увидела такое, написанное ужасно корявым почерком:

«Продаєсэ стара хата. Є кєрница и город. Питайте вуйну Марію або сусідів спитайте де вона подалася. Може за хлібом а може в дітей. Адреса: село Буджіука, вул. Головна та шо була Леніна номер 17. Але хата тепла є горище та підпіл. Або може в церкву пішла якшо неділя».

То есть продается старый дом (хата). Есть колодец («криниця» по-украински) и огород. Спрашивать тетку Марию или спросить соседей, куда она ушла: может, за хлебом или у детей. Адрес: с. Будживка, улица Центральная, дом 17. И добавлено, чтоб не сомневались, что дом теплый, есть чердак и подвал. И еще добавлено, что бабушка может и в церковь пойти, если воскресенье.

За этим вот клочком — какой характер, целая жизнь и судьба. История.

А когда-то давно я увидела на автовокзале еще одно объявление:

Первая строчка уже практически выцвела от солнца и растеклась по листу от дождей:

«Отдам осла в хорошие руки».

Вторая строчка была посвежей, видимо, дописывали недавно:

«Готов обсуждать».

И третья — совсем свеженькая, видимо, дописана вчера или сегодня: