Читать книгу "Это всегда был ты... - Виктория Дал"

Но это не Восток и она не слабая и беспомощная, какой была когда-то. И нет никакой серой пелены, чтобы заглушать ее чувства к Эйдану. Она попыталась ускорить шаг и оставить их позади, но они вцепились в нее и не отпускали, как бы быстро она ни шла. Они оставались с ней, когда она проходила доки, улицы, шагала по переулку к своей лавке.

Кейт отперла дверь, вошла и решительно захлопнула ее за собой. Но нехорошее предчувствие вошло вместе с ней. Сердце отчаянно шептало, что она сделала что-то неправильно. Что она совершила ошибку.

Она отвечала ему упрямым молчанием.

Тяжело поднявшись по лестнице, Кейт остановилась наверху и с равнодушным видом огляделась. Увидела свою крошечную аккуратную гостиную, свою узкую кровать. Ей придется все это оставить, но, как ни странно, это ее не печалило. После стольких упорных трудов все это, казалось, ничего для нее не значит.

Глава 28

Скакать на коне было таким облегчением! Каждый удар копыта о землю словно выпускал часть ярости из тела Эйдана и направлял в глубины преисподней. Но в конце оказалось, что ничего никуда не ушло. Потому что как только он натянул поводья своего скакуна и спрыгнул на землю, ярость вернулась. Обычно после такой встряски он чувствовал себя лучше, но сегодня был слишком погружен в собственные эмоции, и от мысли, что надо возвращаться в дом брата, по коже тут же поползли мурашки.

И все равно он ни минуты больше не мог оставаться в Лондоне, в своем доме. Он теперь казался таким пустым без Кейт. По крайней мере здесь ее никогда не было.

Его распоряжения груму были прерваны запыхавшимся голосом лакея.

— Мистер Йорк! — Он спешил к нему через конюшенный двор. — Вам письмо, сэр.

Эйдан выхватил бумагу из протянутой руки лакея и сломал печать. Наконец-то, известие, что Кейт благополучно добралась до Халла. Слава Богу.

Если она не может простить ему его прошлое, что же тут поделать? Он не умер десять лет назад, как не умерла она. Он жил, совершал ошибки.

Но ярость его была пустой, так же было и у него в душе. Неужели нельзя простить его, забыть все и начать новую жизнь? Зачем без конца теребить прошлое?

Эйдан медленно направился в родовое гнездо. Через два дня у матери день рождения, и она никогда бы ему не простила, если бы он его пропустил, но главным побуждением было все же не это. Нет, он вернулся домой, как раненый зверь. За утешением. Пониманием. Ему необходимо выпустить пар, в конце концов просто повыть от горя и отчаяния.

Но где бы он ни находился, все равно думал о Кейт. Зачем она ходила в контору какого-то поверенного в Лондоне? Не могла же сама затеять развод? Это было бы равносильно самоубийству.

Следующая ее остановка была еще более загадочной. Дерби. Дом ее родных. Она навещала их? Или просто заехала, чтобы пройтись по старым местам? Пенроуз не сообщал подробностей, а Эйдан был слишком горд, чтобы спрашивать, хотя подозревал, что в будущем может и передумать.

Тихонько проскользнув в дом через боковую дверь, он направился к своей комнате, намереваясь распорядиться насчёт ванны и обеда. А потом при помощи изрядной порции виски уснуть, с Божьей помощью.

Но, проходя мимо библиотеки, понял, что все-таки зря вошел в дом. Он здесь не один. Марисса окликнула его, и он нехотя остановился, когда сестра поднялась из кресла у окна. На лице ее было написано беспокойство.

— С твоего позволения, — глухо проговорил он, — мне срочно нужна ванна.

Она нахмурилась, как будто он говорил на непонятном языке.

— Зайди, Эйдан, пожалуйста. Мне надо с тобой поговорить.

Он постарался смягчить свой голос:

— Извини. Я сейчас не в настроении.

— Это она, я все знаю, — донеслось до его слуха.

— Не собираюсь разгадывать загадки…

— Это Кейти. Кейти Тремонт. Ты нашел ее! — воскликнула Марисса.

Клокоча от ярости, Эйдан сдался, шагнул в библиотеку и захлопнул за собой дверь.

— Это тебе твой муж разболтал? Хотя теперь это уже не имеет значения — огрызнулся он. — Да, я нашел ее. Поздравляю, ловко ты все выведала, Марисса. Представляю, какая это для тебя захватывающая история.

— Прекрати! — крикнула она, выпрямив спину. — У тебя нет никакого права быть жестоким со мной. Или с кем-то еще в этом доме. Что ты вообще здесь делаешь?

Его бешено колотящееся сердце чуть не остановилось. Неужели он теперь не нужен даже своей семье?

— А куда же мне еще деться?

— Если ты нашел Кейти, если любишь ее, чего ты слоняешься здесь сам не свой и рычишь на всех, как раненый зверь?

— Она замужем.

— Ну и что? Ты ведь уже сделал первый шаг к преодолению этого препятствия.

— Теперь это не важно. Кейти все знает обо мне.

— О чем ты говоришь?

— Эта тема не из тех, что мужчине приличествует обсуждать со своей родной сестрой.

Он скрестил руки на груди и зыркнул на нее, но Марисса бесстрашно смотрела, вопросительно подняв брови. Он прокашлялся и постарался не заерзать.

— Ну? — настаивала она. — Так что же?

Злость тут же исчезла.

— Я… В общем… я оказался не тем, каким она меня считала… каким ожидала увидеть. У меня самого нет повода гордиться собой, тем паче у кого-то другого.

Эйдан ждал, что сестра велит ему замолчать и скажет, какой он чудесный и милый. Но она лишь плотно сжала губы.

Он попытался сменить смущение раздражением.

— Вижу, ты согласна со мной.

— Ты здорово погудел в свое время, что верно то верно.

— Иисусе, — выпалил он.

Когда сестра пожала плечами, Эйдан развернулся к двери.

— Ну что ж. Ты получила свое объяснение.

— Не уходи. Это важно. Важно для всех нас, Эйдан.

— Я не желаю об этом говорить.

— Ну еще бы! Ты предпочитаешь забиться в угол, как собака с костью, и рычать на любого, кто приблизится. Твоя боль так дорога тебе?

— Не болтай чепухи.

— Или ты думаешь, ты единственный, кто когда-то кого-то терял?

— Дело совсем не в этом! — закричал он. — Я стыжусь себя, и единственное, чего я хотел, это чтобы Кейти не узнала о моей прошлой жизни. Но время вспять не повернешь и шила в мешке не утаишь, и теперь она не желает меня видеть. Это ты можешь понять?

— Она сама так сказала? — спокойно спросила Марисса.

— Конечно.

— Возможно, Кейти передумает.

— Но она будет все знать о моем прошлом, а я никогда не смогу этого изменить. Всюду, куда бы мы ни пошли, какую бы женщину ни встретили, она будет гадать: не моя ли это любовница? Каждый скрытый намек, каждая хитрая улыбка… Она станет подозревать и будет права. Ты могла бы с этим жить? Джуд смог бы попросить тебя об этом?