Читать книгу "«Б» - значит безнаказанность - Сью Графтон"

Меня охватило возбуждение, граничившее с экстазом. Я вдруг нашла ответ на вопрос, который давно не давал мне покоя, а именно: каким образом им удалось обвести вокруг пальца экспертов, проводивших анализ содержимого желудка? В той сумке, которую Майк видел в прихожей, был мусор из квартиры Элейн; в ней лежали две пустые банки – из-под консервированного тунца и из-под супа, из которых в тот злополучный вечер состоял ужин Элейн. У Марти ушло несколько часов, чтобы все провернуть. Теперь я, словно ясновидящая, могла воочию представить себе события того дня во всей их последовательности. Леонард отправился с Лили в ресторан, а Марти позвонила Элейн и пригласила ее зайти, выдумав какой-нибудь предлог. Элейн пришла к ней домой и в какой-то момент получила удар по лицу. Марти била ее до тех пор, пока не убедилась, что та мертва. Дождавшись темноты, Марти взяла ключи и направилась в квартиру Элейн. Она взяла пакет с мусором и, вернувшись домой, на минутку оставила его в прихожей, пока спускалась в погреб за керосином. Именно в этот момент появился Майк; он заглянул в дверь и, увидев, что произошло что-то неладное, тут же ретировался. Марти облила дом керосином и стала ждать звонка Леонарда. Ровно в девять, как и было договорено между ними, он позвонил, и она сообщила ему, что ела Элейн за ужином, чтобы он позже упомянул об этом полиции. Сандвич с тунцом и томатный суп. Возможно, Марти даже убрала банки с остатками в холодильник, чтобы все выглядело правдоподобным и у полиции не возникло никаких подозрений. Затем Марти подожгла дом и спряталась в квартире Элейн, где и отсиживалась до понедельника. В понедельник она улетела во Флориду. Я подозревала, что волосы она перекрасила до отъезда, и та прядь, которую я нашла в мусорной корзине в ванной, служила лишним подтверждением того факта, что Марта там была.

Подъехав к дому Грайсов, я остановилась на противоположной стороне улицы. Некоторое время пристально вглядывалась в едва угадывавшийся силуэт дома. Темнота скрыла от глаз последствия пожара, однако от дома веяло духом запустения и разрухи. Машины поблизости я не обнаружила. В доме никакого света видно не было. Вокруг ни души.

Я заглушила мотор и вышла из машины, оставив дверцу открытой на тот случай, если вдруг придется спасаться бегством. Открыла багажник и достала оттуда инструменты, которые, на мой взгляд, могли пригодиться. Убедившись, что вокруг никого нет, я пересекла улицу и шмыгнула во двор дома Грайсов.

Я крадучись шла по дорожке, не сводя глаз с окон. На фасаде все окна были выбиты и заколочены досками, но, зайдя за дом, я увидела пару уцелевших. Выбрав одно, я открыла его с помощью монтировки. Меня окружала тьма египетская, тишину нарушал лишь стрекот сверчков в траве. Я понимала, что хорошо бы оставить себе путь к отступлению, но не могла рисковать. Появись здесь эти двое, открытое окно или дверь непременно привлекли бы их внимание. Надо было действовать побыстрее и уповать на то, что интуиция не подвела меня и я верно рассчитала, где спрятано орудие убийства. У меня не было времени на ошибки.

Я влезла на кухню и закрыла за собой окно. Под ногами у меня хрустнуло битое стекло. Луч фонарика выхватил из темноты обгоревший дверной проем, закопченные стены, скользнул в коридор. Затаив дыхание, я прислушалась. Тишина была полной, сплошной – не хватало привычного шума работающей техники: холодильника, отопительного агрегата, настенных часов, водяного нагревателя. Словом, тихо как в склепе. Я постаралась отогнать прочь дурные предчувствия.

Под ногой у меня снова хрустнуло стекло. Я вздрогнула. Мне показалось, что наверху кто-то есть. Я направила луч фонаря на потолок, словно рассчитывала, что шаги материализуются в виде зримых отпечатков. Спросите у любого ребенка – он скажет, что воображение подчиняется примитивным законам мультипликации. Я пошла дальше. Впереди в темноте брезжил свет, падавший из окон соседнего дома. Задержавшись у окна, я заглянула в гостиную мистера Снайдера – он сидел перед телевизором; на экране мелькали живые картинки. В этой части дома имелось еще одно-единственное окошко рядом с кухней. Теперь я знала, что за стук могла слышать той ночью Мэй Снайдер, и мне хотелось убедиться, права ли я. Я посмотрела в сторону ее окна, но там было темно. Вот что такое старость, думала я, ты спишь все дольше и дольше, а потом однажды тебе уже лень проснуться.

Я провела пальцами по оконной раме, осветила съежившуюся от огня белую краску, которая осыпалась струпьями, словно старая змеиная кожа. Отыскала место, где дерево было повреждено, а также относительно новые гвозди: вот откуда "бам, бам, бам". Несколько минут я копалась с фонарем, пока не установила его на подоконнике таким образом, чтобы видеть, что я делаю. Потом вставила монтировку плоским концом в щель и попробовала ослабить планку. Скрежет был страшный – у меня даже сердце екнуло. Я полагала, что Элейн убили планкой из оконной рамы, которую затем поставили на место и приколотили гвоздями. Эта мысль пришла мне в голову, когда Беки демонстрировала свою работу в ванной и фрамуга с глухим стуком встала на место.

Приятно, черт побери. В этом угадывалась природная аккуратность, по-видимому, присущая Марта. Если бы в тот день дом сгорел дотла, никто бы ни о чем и не догадался. Бульдозеры сгребли бы руины в кучу, потом их погрузили бы на самосвалы и отвезли на свалку. Впрочем, и без этого все выглядело тип-топ. На ее месте я бы не стала возвращаться. Почему не оставить все как есть? Видно, запаниковала, решила замести все следы, чтобы чувствовать себя спокойно, куда бы в дальнейшем ни забросила ее судьба. Положим, ее арестовывают, но где доказательства? А орудие убийства – это отпечатки пальцев. Возможно, на нем остались волосы Элейн или мельчайшие осколки зубов, микроскопические частицы ткани. Мне было бы небезынтересно узнать, что она собиралась сделать с этой мрачной штуковиной. Может, закопать... или бросить с пирса в океан? Я засунула большую отвертку в узкую щель между рамой и деревянной коробкой, к которой она крепилась. Должно быть, у деталей окна имеются специальные названия, но мне они неизвестны. Я просто старательно имитировала действия Беки. Результат был тот же. Я разобрала окно, вытащив обе фрамуги вместе с соединявшим их шнуром и шпингалетами, которые регулируют подъем скользящей рамы. Посветив фонарем, я внимательно осмотрела все это, стараясь ничего не касаться руками. Проклятие. Вряд ли можно рассчитывать найти отпечатки пальцев. Металлические детали были покрыты тонким слоем пыли пополам с сажей. К тому же они сильно заржавели, так что если слабые отпечатки и были, то давно уничтожены ржавчиной. Полгода не прошли бесследно. Конечно, частицы запекшейся крови под микроскопом обнаружить можно, но на большее надеяться не приходилось. Направив луч фонаря на фрамугу, я увидела два светлых волоса, застрявших на темно-коричневом торце одной перекладины, и поморщилась от отвращения.

Натянув на перекладину полиэтиленовый пакет, я закрепила его скотчем. Открыла нож, перерезала шнур и стала укладывать отвесы в пластиковый мешок, наделав при этом шуму. У лейтенанта Долана и у его верных криминалистов наверняка случился бы припадок, если бы они видели, как я обращаюсь с вещественными доказательствами, но у меня не было другого выхода. Я побросала в пакет инструменты. Из-за шуршания всех этих пакетов я и не услышала, когда Марти и Леонард оказались на заднем крыльце.