Читать книгу "Лабиринт иллюзий. В погоне за успехом на финансовых рынках - Александр Кургузкин"

Ваш бизнес должен быть выстроен так, чтобы исключить коллапс бизнес-процессов по причине, что вам не удалось предсказать отдельный шок или его конкретную форму. Ваш фрейм ограничений должен иметь достаточный запас прочности, чтобы устоять даже перед теми рисками, которые еще ни разу не реализовывались.

2. Толпа воспринимает краткосрочную волатильность как меру риска. Нужно перестать смотреть на волатильность цены как на что-то, что создает угрозу невосполнимых убытков.

3. Толпа смотрит на будущее как на другую версию прошлого.

Будущее отличается от прошлого на объем непредсказуемых изменений, и главные опасности порождает именно эта добавка. Те риски, которые недавно реализовались, становятся менее опасными, потому что о них уже известно, и это дает рынку против них определенный иммунитет. Наиболее опасны риски, реализаций которых не было давно или не было вовсе, потому что все расслаблены по поводу опасности, которую они несут.

4. Толпа не любит норму, она пребывает в постоянных фантазиях о том, как рынок улетает вдаль от нормы – вверх или вниз.

Ваш бизнес должен полагаться на процессы возврата к норме. Ваша главная задача – найти устойчивую логику возврата к норме и выстроить вокруг нее бизнес-схему.

Вам понадобятся некоторые поведенческие способности, чтобы вынести ваш горизонт планирования за пределы характерного времени процесса возврата к норме. В случае успеха механизм возврата к норме будет делать за вас работу по переработке шоков. Тогда ваша работа станет предельно простой – обеспечивать техническую устойчивость вашей схемы, не позволяя шокам повалить ваш фрейм ограничений и вывести схему из планового режима. Если все выстроено правильно, то волатильность внутри контекста станет источником ваших возможностей – пользуясь ею, вы сможете покупать риски тогда, когда это вам максимально выгодно.

Итак, наши возможности оказываются связаны с тем, как мы выстраиваем отношения с понятием риска.

Рынок часто затрудняется в оценке рисков, полагаясь на эмоциональное восприятие опасностей будущего, и если мы станем более последовательны и рациональны в определении риска и его оценках, мы сможем получить преимущество перед рынком. Ведь публика часто принимает за риски волатильность на коротких, «эмоциональных» горизонтах.

Для многих рыночных участников волатильность несет реальную опасность, потому что эффекты Лабиринта вынуждают их выходить против рынка с раздутыми ожиданиями и чересчур узким фреймом ограничений.

Волатильность сама по себе превращается в проблему, только если вы позволяете ценовым эксцессам обрушивать ваш фрейм ограничений. Наработав способность сопротивляться эффектам Лабиринта и контролировать свой фрейм ограничений, вы сможете превратить волатильность из опасности в возможность.

Глава 26.

Фрейм ограничений: пределы прочности

Какой бы схемы работы на рынке мы ни придерживались, у нас есть определенное пространство, где мы действуем в режиме «бизнес как обычно». Но у этого пространства всегда есть границы. Непредсказуемое будущее периодически подбрасывает нам изменения, создающие экстремальные для нас обстоятельства и тестирующие на прочность нашу схему работы.

Эти обстоятельства могут оказаться настолько экстремальными, что «бизнес как обычно» уже невозможен. Наш фрейм ограничений находится под ударом, и мы вынуждены действовать за рамками схемы. Приходится как-то маневрировать, менять схему или даже убегать в безопасное место под давлением обстоятельств или эмоционального напряжения, которое мы оказываемся не в состоянии выдержать.

Фрейм ограничений определяет пространство, в котором мы способны действовать по плану. Это ключевое понятие, потому что проблемы вокруг фрейма ограничений создают массу рисков, которые очень просто проглядеть и с которым непросто работать.

Каковы возможные проблемы вокруг фрейма ограничений?

Главная опасность, что удары по фрейму создают невосполнимые потери.

В предыдущей главе мы обнаружили, что далеко не все, что на первый взгляд кажется риском, порождает долгосрочные потери. Если мы строим свою схему в виде бизнеса по переработке шоков, многое из того, что публика принимает за опасность, будет в плановом режиме перерабатываться вашей схемой. Но когда мы вынуждены действовать экстремально, это обычно заканчивается частичным или полным фиксированием последствий удара. И эти убытки окончательные.

Главным риском для нас будет не ценовая волатильность сама по себе, а наша неспособность противостоять экстремальным событиям, которые время от времени станет подбрасывать будущее.

Если мы строим работу вокруг некого возвратного контекста, главные риски оказываются связаны с тем, насколько верно мы понимаем его природу, насколько верно мы понимаем границы контекста и нашу способность адекватно работать вблизи этих границ.

Именно удары по фрейму ограничений несут настоящие риски. Вполне может оказаться, что долгосрочный итог вашего взаимодействия с рынком будет в существенной мере определяться такими экстремальными эпизодами и связанными с ними неудачными решениями.

Провалы ожиданий – это неизбежная часть взаимодействия с неопределенностью финансовых рынков. Но эта часть слишком часто оказывается вне фокуса внимания. Люди предпочитают фантазировать, сколько они заработают, если все будет идти по плану, в рамках их ожиданий. Они склонны гнать от себя неприятные мысли, что будущее полно сюрпризов, способных обрушить их планы.

Концентрация внимания на плановом режиме «бизнес как обычно» оставляет сценарии внепланового развития событий недостаточно проработанными. И когда сюрприз все-таки случается, приходится действовать в условиях сильного психологического давления, в которых вряд ли можно ожидать адекватных решений.

Можно смело предполагать, что большинство участников выходят против рынка со слишком узким фреймом ограничений, переоценивая свои возможности и недооценивая опасности. Поведенческие эффекты вполне однозначно действуют на сокращение фрейма ограничений.

Еще одна из причин недостаточной ширины фрейма – будущие шоки сложно оценивать. Даже если вы честно пытаетесь это делать, ваши возможности здесь не слишком велики. Делая предположения о шоках, вы вынуждены, по сути, пытаться предсказывать будущее, а это занятие, в котором довольно сложно преуспеть.

Есть масса причин, по которым вы можете недооценить объем будущих проблем. Давление Лабиринта приводит к тому, что вы видите будущее более предсказуемым, чем оно есть.

Главным образом, это вина неприятия риска. Вы очень хотите, чтобы будущее было предсказуемым, потому что альтернатива вас слишком пугает. Поэтому попытки предсказаний будущего обычно заканчиваются обращением к надежному, проверенному способу выдать желаемое за действительное – смотреть на будущее как на немного другую версию прошлого.

Это удобная и успокаивающая концепция, в которую очень хочется верить, потому что она обещает простой и доступный ключ к будущему. Доверие к прошлым данным как к инструменту предсказания будущего часто становится мощным источником потенциальных проблем. Прошлых данных много, они разнообразные и интересные, а у вас на руках обычно имеется богатый арсенал инструментов для построения количественных моделей. Очень соблазнительно поверить, что всей этой мощи вполне достаточно для предсказания будущего. Нужно просто набросить модели на данные, и будущее у вас в кармане.