Читать книгу "Букет из Оперного театра - Ирина Лобусова"

— Интересно… А у Золотого Зуба откуда деньги на оружие? — хмурясь, рассуждала вслух Таня. — Бандит он неудачливый, в последнее время ему не фартит. Так, корчится, пытается доказать, что он фраер. Но крупных дел не было.

— Господи, как отвратительно, когда ты переходишь на бандитский язык! — поморщился Володя. — Раньше ты так не говорила.

— С кем поведешься, от того и наберешься, — парировала Таня, — в конце концов ты сам говорил, что я дитя Молдаванки.

Они шли уже достаточно долго среди одинаковых, запертых дверей, как вдруг им в ноздри ударил резкий запах сырой земли — словно они оказались в погребе или на кладбище.

— Что это? — Таня даже остановилась, принюхиваясь. — Опять катакомбы?

— Насколько я понимаю, запах идет отсюда, — Володя тоже остановился, с интересом смотря на дощатую дверь, которая была немного приоткрыта. — Давай посмотрим.

Таня хотела ему помешать, но Володя уже распахнул дверь и даже стал спускаться по лестнице. Эта дверь была ходом, ведущим к узкой, тесной лестнице с крутыми, высокими ступеньками.

— Снова катакомбы, — заворчала Таня, — плюнуть нельзя, чтобы не ступить в катакомбы, черт бы их побрал…

И действительно, лестница вела все ниже и ниже, а запах сырой земли все усиливался, забивая ноздри.

— Какая мерзость… — Таня поморщилась.

— Пахнет не только землей, но и навозом, — удивился Володя. — У нас в Петербурге так пахло в цветочной оранжерее после полива. Там были удивительно красивые цветы, но из-за запаха я брезговал туда заходить.

— Ты у нас вообще брезгливый, — не могла удержаться Таня, но Володя сделал вид, что пропустил ее слова мимо ушей.

Еще несколько ступенек вниз — и, разглядев арку входа, Володя зажег фонарь. Наконец они прошли последнюю ступеньку, и…

Таня ахнула! Сдержаться она просто не смогла. Зрелище, открывшееся их глазам, было абсолютно невероятным, самым фантастическим из всех, которые они видели в жизни. И если бы им кто-то сказал, что подобное они обнаружат в подвалах бывшего губернаторского дворца, они решили бы, что тот человек сошел с ума.

Глазам Тани и Володи открылась цветочная оранжерея — но что это была за оранжерея! В вольерах-клумбах, разделенных деревянными перегородками, росли исключительно редкие цветы.

Таня ужаснулась, с порога разглядев синие орхидеи — такие же, какие ей довелось уже видеть.

В загородках росли самые невероятные цветы — гвоздики, лилии, розы, множество ярких осенних цветов, разбрасывающих вдоль грубых стен из тесаного камня свои самые яркие краски. Воздух был сухим и теплым. Однако запах был действительно отвратительным.

Эти цветы кто-то поливал — вода в кадках и вазонах была мокрой, и Таня вспомнила слова Володи о том, что так пахнут удобрения после полива.

Фантастическое зрелище было настолько невероятным, что в первые минуты они просто стояли и смотрели вперед на это море подземных цветов, которые все равно были прекрасны, даже без солнечного цвета. Таня вдруг вспомнила свое странное ощущение, преследующее ее, когда она получала букеты в Оперном театре. Цветы были без запаха, и ей все время казалось, что они какие-то безжизненные. Теперь ей было ясно почему — эти цветы выращивали под землей.

— Боже мой. Что же это такое… — буквально простонала Таня, глядя на это великолепие, порожденное больной, безумной фантазией убийцы.

— Оранжерея Призрака. Он действительно сумасшедший, — мрачно прокомментировал Володя, — только больная фантазия заставляет убивать, а затем украшать трупы женщин цветами. Он полный псих.

— Ужасно… — Таня вздрогнула, — значит, он действительно сумасшедший убийца. Но зачем он посылал цветы мне?

— Боюсь даже предположить, — вздохнул Володя. — Похоже, он считает свои жертвы чем-то вроде цветов.

— Ты хочешь сказать, что я была для него очередной жертвой?

— Не все так просто. Боюсь, во всех этих убийствах у него была какая-то цель. Определенная цель. И если мы ее не узнаем, а мы пока ее не знаем, он будет продолжать убивать.

— Считает этих женщин цветами, — задумалась Таня, — а кому преподносят цветы?

— Да мало ли кому! Именниникам, победителям…

— То есть мужчинам. И этих девушек он пытался преподнести кому-то, как букет цветов. А когда они не оправдали его ожиданий, просто выбросил, как выбрасывают цветы из вазы.

— Любопытная мысль, — Володя с интересом посмотрел на нее, — узнать бы, кому он их преподносил, и почему выбросил…

— Если мы это узнаем, мы поймем мотив убийств, а также имя очередной жертвы, — подытожила Таня, — а чтобы это сделать, мы должны найти Призрака. Ты знаешь его в лицо, а это уже немало.

Глава 21

Сплетни о романе актрисы. Императорская купель. План Тани. Ржевский-Раевский нашел кандидатуру на убийцу актрис

Таня споткнулась, зацепилась за ступеньку каблуком, с трудом удержалась на ногах. Фира с силой толкнула ее локтем и зашипела.

— Платье-то! Платье!

И действительно: пышный шлейф платья Фиры пришелся как раз под каблук Тани, и песочное хрупкое кружево повисло блеклой полоской вдоль оторванной оборки.

— Ну, и как я теперь сдам это в костюмерную! — зло шептала Фира. — У тебя голова или шо?

— Перестань, — отмахнулась от нее Таня, — дома заметаешь ниткой — никто и не заметит.

Таня и Фира находились на кинофабрике «Мирограф» и в толпе других актеров шли к съемочному павильону, где снимались в новом фильме Дмитрия Харитонова. Это была драма по рассказам Чехова. Девушки были одеты в костюмы той эпохи. Таня — в пестрый костюм цыганки, Фира — в пышное платье светской дамы из высшего общества. В главной роли в фильме играла Вера Холодная.

Получить роль в этом фильме стало для Тани настоящей удачей. Надо ли говорить, что она буквально расцвела, когда в первый же день съемок знаменитая актриса узнала ее и любезно с ней поздоровалась. С тех пор съемки шли каждый день, быстро, с утра до вечера, и к концу недели новый фильм должен был уже появиться в кинотеатрах.

Красавица Вера Холодная играла цыганку из хора, в которую влюбился богатый барин. И на фоне этой любви было очень много драматических событий.

Съемки шли в жестком графике — актерам массовки не давали спуску ни на минуту. И вот теперь, по окончании перерыва, все они спешили вернуться в павильон.

— На что ты засмотрелась? — полюбопытствовала Фира. — Ты же всегда такая собранная.

— Да вон там, посмотри, — Таня указала рукой на странную сцену, которая приковала ее взгляд.

В павильоне в старинном кресле буквально из чеховского спектакля сидела красавица-актриса уже в съемочном цыганском костюме, а возле ее ног, на маленькой скамеечке, примостился мужчина, не узнать которого было нельзя. Это был Анри Фрейденберг, всем известный француз, олицетворение власти в Одессе. Здесь его знала даже последняя собака, как сказала бы Фира. Но в человеке, который сейчас сидел рядом с актрисой, гордого и надменного француза узнать было нельзя.