Читать книгу "Венерин башмачок - Алина Знаменская"

— Мы цветы забыли купить! — вдруг всполошилась она.

— Ну ты, мам, даешь! Тут кино бесплатное, судьба у людей решается, а ты — цветы… Тут цветов и так достаточно.

— Ларочка розы любит.

— Будут ей и розы, — уверил Андрей.

Инна Викторовна не поняла, что он имел в виду. Вернее — кого из двух. Она дернулась, чтобы выйти, но сын остановил ее:

— Сиди, мам. Рано.

— Но как же…

— Сиди.

Инна Викторовна послушалась. Впрочем, ей тоже было интересно, что же произойдет, хотя материнский инстинкт и толкал ее на выручку племяннице. Ее подмывало избавить Ларису от щекотливой ситуации. Но она пересилила себя. Успеется.

А сейчас оба мужчины старались показать, что им дела нет друг до друга. Петров пытался закурить, отворачиваясь от ветра. У него ничего не получалось — мешали цветы, и он не знал, куда их деть. Положил на капот машины, но тут же передумал, забрал. Цветы были слишком белоснежные для забрызганного талым снегом капота. Нотариус же, напротив, выглядел весьма спокойным и самодостаточным. Он не делал лишних движений. Стоял возле своей машины и держал руки за спиной. Там же пристроился букет с хризантемами.

Инна Викторовна поерзала на своем сиденье. Дорого бы она отдала за то, чтобы узнать мысли этих двоих.

…Когда Петров подъехал к больнице, он не разрешил детям выйти из машины. Похоже, они заметили, как он нервничает, и не стали возражать. Вернее, Аня возразить попыталась, но Сашка цыкнул на сестренку, и она притихла. Петров вышел из машины и посмотрел на окна третьего этажа. Ему показалось — он увидел силуэт за шторой. Но может быть, это была не она…

Бесконечно долго тянулись минуты. Казалось, конца не будет этому изнурительному ожиданию. Подъехал нотариус и припарковался прямо напротив них. Нотариус вышел надутый, демонстрируя собственную важность. Впрочем, то, что Стасик приехал за Ларисой один, без тетки и другой родни, несколько взбодрило Петрова. Почему-то этот факт показался ему обнадеживающим. Но потом он заметил и тетку, притаившуюся за колоннами. И сник. Никто из них не знал, чем закончится этот день.

А Лариса знала?

Она появилась в тот момент, когда Петрову наконец удалось раскурить сигарету. Он стал гасить ее, искать, куда выкинуть. А Стасик рванул навстречу бывшей жене, рискуя сломать шею. Ступени крыльца были скользкими, легко можно было навернуться. Петров тоже сделал невольное движение вперед, но остановился. Он не знал — нужен ли он там.

Ребенка держала медсестра. Еще несколько медсестер толпились на крыльце. Стасик подлетел с цветами к Ларисе, с разбегу чмокнул ее в щеку. Она ответила ему тем же и что-то быстро сказала на ухо. Стасик кивнул и побежал наверх, к сестрам. Вручил цветы одной из них.

Петров увидел, что Лариса смотрит на него, И он смотрел на нее, не смея сделать ни шагу. Медсестра в замешательстве топталась у Ларисы за спиной. Все замерло в ожидании, даже Стасик остановился там, наверху, на крыльце, не смея нарушить мизансцену. Было как перед выстрелом. Именно так Петров воспринял хлопок дверцы собственной машины. Как выстрел. Это нарушили тишину его дети. Они подбежали к отцу, и сразу все пришло в движение. Лариса сделала шаг навстречу Петрову-старшему, тот рванул к ней. Сашка подбежал и принял из рук медсестры сверток, перевязанный голубой лентой. Наклонился, показывая младенца сестре. Петров-старший подхватил на руки Ларису и закружил по нижней площадке крыльца.

— Осторожнее, уронишь! — заорала тетка с другой стороны тротуара.

Медсестры окружили детей, подстраховывая на скользких ступеньках. Все двигалось, суетилось, все смешалось в едином порыве радостного вдохновения. Возле машины Петровых образовалась толпа. Все шумели, шутили, смеялись. Только один человек остался на верхней площадке широкого больничного крыльца и не знал, что ему делать. И когда машина Петрова рванула с места и исчезла за поворотом, нотариус все еще топтался на крыльце, не чувствуя, что мерзнут ноги.

* * *

Ульяна Викторовна собиралась в город. Каждую весну она неизменно ложилась в сестрицыну клинику на обследование. И неизменным было при встрече с соседями ее ворчание на сестру, которая срывает ее с места, заставляет бездельничать, валяться в больнице, как будто она генеральская жена. В ответ соседи и знакомые дружно опровергали точку зрения Ульяны, и она с удовольствием выслушивала их доводы. Соседи справедливо напоминали, что не у каждого имелась сестрица, которая постоянно приглашала бы к себе в частную клинику на бесплатное лечение. В такой клинике полежать — сколько деньжищ надо? То-то. А ты лежи себе и плюй в стерильный потолок. И соседи-знакомые, и сама Ульяна знали, что ворчание больше для форсу. На самом деле она рада-радехонька понежиться с месяцок на всем готовом, пользуясь столь драгоценным щедрым вниманием знающего персонала клиники. К событию готовилась загодя, жила им всю зиму и всегда приезжала к Инне без предупреждения. Считала, что и та должна жить ожиданием их встречи.

Ульяна выгрузила корзины с вареньем у калитки и отпустила таксиста. На ее звонок никто не вышел, и гостья, подхватив корзины и перекинув через плечо сумку, вползла в чистенький сестрицын двор.

«Хоть бы собаку завела для порядку, — с досадой отметила она, перетаскивая тяжелую ношу от калитки к крыльцу. — Вот ведь заходи кто хочет, ни одной живой души!»

Остановившись на крыльце, Ульяна Викторовна перевела дух. Посмотрела наверх и покачала головой. Ну куда такой домина одной-то? Совсем Инка с ума сошла. Кому строила? Зачем? Дело-то не к молодости. Дети разлетелись.

Ульяна вошла в холл и с порога поинтересовалась:

— Есть кто живой?

Никто не отозвался. Где-то в глубине квартиры работал телевизор. Ульяна оставила корзины и двинулась на звук. В холле зачем-то горел свет. Ульяна выключила. Заглянула в гостиную, там тоже хрустальным дождем горела люстра. Целых три лампочки, и, конечно же, все три — сотки.

— Денег куры не клюют, — проворчала Ульяна и снова устранила беспорядок. Нет, раньше не замечала она за сестрой подобной расточительности. Да, у Инны водились деньги, но оттого и водились, что им знали счет. Смутное чувство тревоги зарождалось в душе Ульяны во время обхода владений сестры. Проклятые ноги не давали двигаться живо, как раньше, в молодости. Как две тяжелые колоды — передвигались с трудом, а мысль, полная тревоги, бежала впереди. И еще, пока она разворачивалась в дверях гостиной, мысль уже летела на звук звякнувшей ложечки на кухне. Она догадалась, что и телевизор работает там же, на кухне. А есть и смотреть телевизор любит племянник Андрюшка. Все нутро Ульяны радостно всколыхнулось. Уж как она любила племянников, кто бы знал! В их младенчестве они месяцами живали у нее в деревне. Босиком бегали по грядкам, гоняли кур.

Ульяна доползла до кухни и остановилась как вкопанная: в кухне был не Андрюшка. За кухонным столом вольготно разместился чужой высокий мужик в синей атласной пижаме и дорогих велюровых тапках. Мужик и не заметил гостью, он весь был поглощен автогонками, которые транслировал спортивный канал. Гоночные машины визжали и то и дело ударялись о борт ограждения.