Читать книгу "Феодал. Усобица - Александр Логинов"

После полудня прискакал гонец от Кулчука. Татары еще затемно ушли по следам разбойников и обнаружили их курень совсем не далече. Паршивцы настолько были уверенны в своей безнаказанности, что уселись отмечать удачный налет на купцов. Разбойники упились в дым и изволили почивать. Тут-то их и взяли. Взяли, но не всех. Все на кораблики не поместятся. Разбойников было больше семи десятков. Поди, в темноте разбери, кого в полон брать, а кого зарезать. Татары поступили философски: треть оставили в живых, остальных вырезали. Татары в наглую бродили по лагерю устроив кровавую резню.

Когда они вернулись назад, выяснилось, что пленники все сплошь женского пола и довольно молодые.

— Много серебра дадут в Кафе, — пояснил Булат, видя немой вопрос князя.

На некоторых ватажников появление татар с пленницами подействовало как красная тряпка на быка. Они взвыли нечеловеческими голосами, и буквально с голыми руками, имея лишь ножи, набросились на воинов Андрея. Засверкала сталь. Безумцев просто покрошили в капусту.

— И что теперь делать будешь? — спросил Андрей своего воеводу сосредоточенно обтиравшего кровь со своего меча.

— Паскуды! — Лука зло сплюнул. — Сами управимся, не впервой.

Потом хоронили своих убитых. С десяток новгородцев забрали двоих покойников и возложили тела на костер. Воевода не препятствовал, Андрей и подавно. Остальных похоронили по христианскому обряду, все как положено.

Лишь один человек воспринял сожжение погибших на костре отрицательно.

— Язычники! — процедил он сквозь зубы, но препятствовать обряду не стал.

Интересно, в дворне Андрея есть приверженцы старых богов! Но они носили нательные крестики и даже посещали православный храм! Андрей сам видел. И на тебе — оказываются они язычники… Да уж, христианство еще далеко от полной победы над языческими верованиями. Тайных поклонников старых богов, на Руси еще достаточно, а явных, особенно среди подвластных Руси племен проживающих на окраинах княжеств — хоть пруд пруди.

Андрей только махнул рукой.

Пленницы охотно поведали, что мужья их пришли сюда недавно, еще седмицы не прошло. Местных, живущих на волоке, кого зарубили, а остальных, кто помоложе, продали армянину-купцу, приехавшему с ними. Купец забрав рабов тут же отправился восвояси.

— Куда именно? — уточнил Лука.

— Не знаем, — хором ответили девушки, которых отобрали для допроса.

— Туда, — махнула рукой в сторону юга, самая младшая из пленниц.

Поход с самого начала не заладился. У разбойников имелось кое-какое барахло. Лошадей опять же — целый табун. Пришлось выделять полдюжины человек, что бы отогнать табун в усадьбу. Татары прошвырнулись по окрестностям и пригнали сотни две овец. Бросить все — рука не поднималась. Раньше, еще полгода назад, Андрей бы плюнул на все и продолжил плавание, но то раньше. Князь изменился, стал мыслить так, как все. А это значит, кому-то не повезло. Лука отрядил четверых человек отогнать скот в вотчину, да парочку татар выделили, для надежности. С татарами идти до усадьбы — спокойней будет.

* * *

Наконец-то они добрались до Дона. Чего это стоило, один бог знает. Тащить кораблики, даже на конной тяге — тяжелая работа. Часто люди сами впрягались, помогая животным — упрямо волоча корабли по бревенчатому настилу. Андрей тянул лямку наровне со всеми. Не принято на Руси начальственным людям наблюдать со стороны, как другие трудятся. Ты князь? Значит первый. Везде и во всем! В брани и в труде. Иначе никак нельзя. То же самое можно сказать про бояр и боярских детей. Если бы не поход, то весной боярские дети вместе со своими холопами вышли бы в поле — пахать и сеять, словно заправские пахари. Такова жизнь. Каждый зарабатывает свой кусок хлеба.

Дальше, пошло веселей. Добрались до устья речки впадающей в Дон. Опять встали. Спуск корабликов на воду отложили до утра. Течение Дона в этом месте столь сильно, что была опаска, что кораблики унесет течением. Пришлось весь остаток дня потратить на ремонт небольшой пристани, построенной тут в незапамятные времена. С утра, с превеликим трудом, спустили корабли на воду, привязали толстыми канатами к вымолу и день прошел. Только к вечеру следующего дня корабли были готовы к отплытию, но плыть на ночь глядя… Заночевали.

Андрей очень переживал из-за задержки. То разбойники чуть было не сорвали поход, то застряли у самого Дона. Московский купец отнесся к вынужденной задержке философски, очень спокойно. Не в первой ему проходить волоки и на собственной шкуре знает, что дело это не быстрое. Быстро только посланцы князя добираются. Но у таких скоровестников путь лежит чуть иначе. Они обычно до Дона добираются сушей и другой дорогой. Много ли струг весит? Поставят его на колеса и вперед. Лошадей меняют часто, благо по грамоте проезжей ямы (заведенные еще татарами) исправно поставляют сменных лошадей. Но то княжеские или митрополичьи посылы.

А купцам дорога одна — по Пронове и Ранове, а там уж смотри сам. Есть варианты. Дальнейший путь зависит от татар и разбойников. Уж больно волоки удобны для грабежа. Сейчас не времена князя Олега, порядку в этих местах нет. Приходится держать ухо востро.

Бывало, купец сам тянул лямку, перетаскивая свои паузки. А что делать прикажите, когда вместо справных мужиков, в селении одни обглоданные косточки валяются. Татары приходили. Хорошо хоть мыто платить не пришлось. Убили мытника разбойнички. Убили окаянного, вместе с семьей. Хороший был человек. Душевный. Положишь, бывало, под яблоньку серебра чуток и в казну княжескую платить все полагающееся по закону — совсем не обязательно. Эх, прошли те времена, когда путь в Сурож был настолько безопасен, что полудюжины охранников на всю купеческую флотилию хватало за глаза. Татары порядок блюли строго. Попробуй кто купцов тронь — мигом найдут и башку отсекут.

Теперь татары уже не те. Царскую власть не признают, каждый бек и мурза спит и видит себя полновластным правителем. У самого людей чуть больше двух сотен — а считает себя самостоятельным правителем. Казак он и есть казак — изгой, одним словом. И грабит купцов при случае. А царю не до купцов, на троне усидеть лишь бы только.

Зато когда доберешься до Дона — смотри не зевай. Течение столь стремительно, что летишь как на крыльях. До устья Дона по течению идти — любо дорого. Но расслабляться не стоит. Чревато.

Берега могучей реки пустынны. Вот уже который день все одно и тоже однообразие. Следов человека нет. Андрей стоял в полный рост на носовой палубе ушкуя, шли под парусом, невеликая команда кораблика отдыхала. Пристально всматриваясь в берег, Андрей пытался обнаружить хоть какие-то следы присутствия жизни на столь благодатной земле. Пустое.

— Людей все ищешь? — спросил москвич. — Пустое.

— Не может такого быть, что бы такие земли и не заселены, — возразил Андрей.

— А кто говорит, что не заселены? — вопросил Вострый кнут, оторвавшись от своего занятия.

Он рыбачил. На пару с Лукой они закинули невод и теперь вытаскивали улов, бросая огромных рыб на расстеленное полотнище. Булат, вооруженный деревянной колотушкой, оглушал громадных рыбин, иначе рыбка имела все шансы выскочить обратно за борт.