Читать книгу "Юрий Андропов: реформатор или разрушитель? - Олег Хлобустов"

Если раньше о своих возрастающих интеллектуальных возможностях говорилось тайно (как, например, в докладе Л. И. Брежневу «О результатах работы КГБ при СМ СССР и его органах на местах за 1967 г.» № 1025 А/ОВ от 6 мая 1968 г.: «В решении задач качественного укрепления кадров, прежде всего подразделений разведки, контрразведки и следственных аппаратов, Комитет госбезопасности исходит из того, чтобы эти кадры по уровню своей подготовки и чекистскому мастерству были способны обеспечить в современных условиях дальнейшее совершенствование методов и средств борьбы с противником на основе новейших достижений социальных наук и научно-технической мысли»), то в последние годы КГБ неоднократно демонстрировал это открыто: «С именем Ю. В. Андропова неразрывно связаны творческое развитие ленинских принципов в деятельности органов и войск КГБ, большие и важные свершения в их жизни. Под его непосредственным руководством была разработана и успешно осуществляется научно обоснованная, выверенная жизнью программа деятельности по обеспечению государственной безопасности страны в условиях развитого социализма» [51. С. 3]; «В Комитете разработана и последовательно осуществляется научно-обоснованная программа действий по защите советского государственного и общественного строя от разведывательно-подрывной деятельности противника. Большой вклад в ее разработку и практическое осуществление, в одухотворение чекистской работы большевистской страстностью внес Ю. В. Андропов» [52. С. 53]. Так что скажем спасибо Ю. В. Андропову и В. М. Чебрикову за эту откровенность. Теперь Лубянка не сможет сказать: а кто его вообще знает, как делаются такие вещи, эти разные перестройки — мы вот не знаем и не знали… Или опять скажет, что это было блефом?

Не подпуская других специалистов СССР к стоящей информации, перекрывая им «интеллектуальный кислород», ограничивая допуски к той или иной литературе, сам КГБ стремился к максимальной информированности, т. к. он входил в т. н. Список 1C — степень ограничения для поступавшей из-за рубежа литературы, куда входили библиотека ЦК, Библиотека имени Ленина и, возможно, ИНИОН.

Рассказывает доцент Высшей школы КГБ СССР, кандидат юридических наук, полковник А. П. Фролов: «…стал выходить «Сборник КГБ». Первые номера я прочитывал с большим вниманием, от корки до корки. Потом интерес к изданию стал убывать: в Сборнике обычно помещались обширные доклады и выступления высокопоставленных руководителей КГБ, содержавшие трескучие призывы, тривиальные критические замечания, шаблонные рекомендации либо публикации с простенькими, наивными сюжетами из практики контрразведывательной работы. Правда, попадались и хорошие, содержательные работы по юридическим вопросам, например о прямом и косвенном умысле при шпионаже. (…)

Отношение отдельных руководителей Высшей школы КГБ, факультетов и кафедр к теории КРИ в немалой степени определялось мнениями должностных лиц с Лубянки: «А генерал имярек на этот счет сказал так-то», — говорили оппонентам в дискуссиях. И все противоположные аргументы становились излишними, непригодными, так как точки над «i» этим суждением как бы расставлялись раз и навсегда. Чем выше стоял в служебной иерархии начальник, тем весомее и неоспоримее считалось его утверждение. (…)

В. В. Федорчук, сменивший Ю. В. Андропова на посту председателя КГБ, был полной противоположностью ему. Наука, в том числе специальная, его не привлекала. (…)

Особенно ярко у Федорчука проявилась одна удручающая черта — маниакальное чувство всеподавляющей ненависти к теории КРИ и к сотрудникам, так или иначе связанным с ней. (…)

Особенно В. В. Федорчук неистовствовал в этом плане на посту председателя КГБ Украины (1970–1982 гг.). Вот некоторые факты. До него КГБ Украины многие годы (1954–1970 гг. — А. Ш.) возглавлял кандидат экономических наук генерал-полковник В. Ф. Никитченко. При нем здесь был образован научно-исследовательский отдел, в котором работали рядом с опытными чекистами видные юристы, психологи, кибернетики. В НИО разрабатывались актуальные вопросы теории и практики КРИ, другие проблемы. Вступив в должность председателя КГБ Украины, Федорчук первым делом ликвидировал единственный в своем роде НИО, а его сотрудников в приказном порядке направил на работу в оперативные подразделения в отдаленные от Киева города» [53. С. 50–51, 92]. Действительно, в апреле 1960 г. КГБ при СМ УССР создана группа по изучению и обобщению опыта органов госбезопасности республики. Такие же группы были созданы в 1-м (разведывательном) и 2-м (контрразведывательном) управлениях КГБ Украины. 6-й отдел создан 18 декабря 1967 г. приказом КГБ при СМ УССР № 00154 как научно-исследовательское подразделение для разработки и внедрения в оперативную практику научных основ ведения борьбы с подрывной деятельностью противника. В мае 1971 г. отдел был ликвидирован, а его функции частично возложены на Инспекцию при Председателе КГБ УССР и 4-й отдел КГБ, который выполнял информационно-аналитическую работу по обеспечению оперативной деятельности органов госбезопасности. В связи с необходимостью создания единой системы информационного обеспечения контрразведывательной деятельности приказом КГБ СССР от 22 июня 1980 г. № 0045 в КГБ УССР создана Информационно-аналитическая служба на правах отдельного подразделения.

Многому не доучивали в разведшколах, и за это незнание потом приходилось расплачиваться срывом операций. Вспоминает бывший начальник Информационно-аналитического управления КГБ генерал-лейтенант Н. С. Леонов: «Вообще, надо сказать, что овладение специальными дисциплинами, то есть техническим инструментарием разведчика, шло успешно. Гораздо сложнее обстояло дело с изучением иностранных языков. (…) Еще хуже обстояло дело с общеполитической, страноведческой подготовкой будущих разведчиков. Почему-то никому в голову не пришло включить в программу подготовки курсы «Современная внешняя политика», или «Внешняя политика Советского Союза», или «Основные региональные проблемы современности». Куцые курсы страноведческого профиля давали элементарные справочные знания. Мы не изучали и не знали внешней политики тех стран, куда готовились ехать на работу. В школе не было профессоровполитологов, специалистов-международников, социологов, юристов. Не было и соответствующей литературы, пособий. Практически вся информация ограничивалась читкой газет. Эта зияющая прореха в учебных программах давала о себе знать на протяжении всей жизни выпускника школы. Такая «черная дыра» превращала разведывательную школу в ремесленное училище, выпускавшее специалистов в лучшем случае средней квалификации. Наиболее способные продолжали свое образование уже во время практической работы, а большинству это оказывалось не под силу» [54. С. 51–52].

Именно юристы и впадают в такую ересь, что становится просто смешно. Даже там, где, казалось бы, все должно быть проработано на самом высочайшем уровне, они делают возмутительные логические ошибки. Кибернетикам в руки как-то попала Конституция РФ (вообще-то, это не их дело, юстиция весьма далека от подлинной науки), и вот умные головы насчитали целый ряд не состыкованных друг с другом статей «Основного Закона» в области наиважнейшей: национальной безопасности. Предваряя этот анализ, кибернетики пишут, что это неудивительно: «…за исключением отдельных усилий, вызванных разработкой Конституцией РФ, закона РФ о безопасности, Военной доктрины РФ и других подобных документов, систематической разработки теоретических основ обеспечения безопасности в СССР / России не предпринималось» [55. С. 7]. И теперь, когда известные патриоты С. Бабурин и С. Сулакшин требуют изменения Конституции, не следует забывать и этот фактор. А то такая Конституция изменит нас…