Читать книгу "Армагеддон. Книга 1 - Аллан Коул"

– Кто? Назовите их имена, чтобы они остались в записи.

Игорь попытался возразить:

– Прошу прощения, но мне кажется вполне естественным, что моё начальство…

– Я не спрашиваю вас о том, что вам кажется естественным, а что нет, старший лейтенант Долгов. И не вам решать, что является правильным и неправильным в галактическом законодательстве. На данный момент меня интересуют имена тех, кто вас допрашивал, – и ничего более.

Игорь набрал в грудь побольше воздуха и доложил всю цепочку своего прямого командования, начиная с непосредственных начальников и кончая адмиралом Амириани. Затем последовали имена членов бортового отдела внутренних расследований космической крепости «Бородино». Завершал список главный колдун станции Даниэль Карвазерин.

Список получился преизрядным, что убедило Таню в верности её догадки. После стольких допросов, скорее всего не слишком доброжелательных, если выразиться помягче, этот лейтенант наверняка уже рад хоть в чём-то признаться, лишь бы его оставили в покое. Если бы она расследовала убийство на сексуальной почве со всеми возможными извращениями, совершённое на другом конце Галактики, он без особых возражений признался бы и в этом преступлении.

Кроме того, что-то странное Таня почувствовала в интонации перечисления допрашивавших. У неё сложилось впечатление, что Долгов что-то недоговаривает. В самом конце он словно в чём-то усомнился, но не стал себя выдавать.

– Кто ещё допрашивал вас? Точнее – кто допрашивал вас после Даниэля Карвазерина? – Вопрос был поставлен прямо и требовал прямого ответа.

– Никто, мадам. – Для большей убедительности Игорь покачал головой.

На панели «Ангела» замигала красная лампочка.

– Почему вы лжёте, Долгов? Вам не следует опасаться реакции вашего начальства. Наш разговор останется между нами. Более того, межпланетный закон запрещает подвергать вас наказанию за то, что вы сотрудничаете с нашей службой и делаете это искренне.

– Я клянусь вам, – сказал Игорь, глаза которого выражали лишь одно чувство – страх. – Я клянусь вам, никто больше меня не допрашивал.

Вновь сорвавшись на крик, он выдохнул:

– Клянусь!

– Успокойтесь, лейтенант! – одернула его Таня. – Что за детские истерики?!

С видимым усилием взяв себя в руки, Игорь Долгов повторил свой ответ:

– Я уже сказал вам: список имён, полученный вами, полон и окончателен.

– Что ж, хорошо, – сказала Таня, словно соглашаясь с его утверждением.

Красная лампочка упрямо продолжала гореть.

– Теперь перейдём непосредственно к инциденту. Опишите, пожалуйста, всё, что тогда случилось, и постарайтесь не забыть ни одной детали, сколь малозначащей она бы вам ни показалась.

Медленно, секунду за секундой, Игорь описывал тот день, начиная с момента, когда он заступил на дежурство, и заканчивая взрывом боеголовки в чреве «Холидея». Рассказ шёл как по маслу – неторопливо, но чётко, без запинок.

Парню либо растолковали, что и когда нужно говорить, подумала Таня, либо он столько раз повторял одно и то же, что зазубрил свои показания наизусть. Слушала она его вполуха, полагаясь на анализатор «Ангела», который позднее перескажет ей весь текст с указанием того, где Долгов врал, а где говорил правду.

Тем временем внимание Тани сконцентрировалось на едва заметном намёке на чьё-то магическое присутствие в помещении для допросов. Соглядатай спрятался так надёжно, что Танино чутьё на всякую чертовщину далеко не сразу среагировало на непрошеное вторжение. Видимо, кто-то из сильных колдунов, едва ли не сам Карвазерин, приложил немало усилий, чтобы прикрыть таинственного незнакомца.

Вот он, недостающий элемент в списке допрашивающих, поняла Таня. Видимо, он навёл на Долгова такого страха, что тот даже наедине с нею не согласился назвать его имя.

Впрочем, нельзя было сразу отдаваться во власть новой версии. Кто знает, а не специально ли всё это подстроено, чтобы увлечь её, направить по ложному пути, прочь от истинной разгадки. В то же время существовала немалая вероятность, что именно этот назойливый, но осторожный незнакомец является единственным виновным случившейся трагедии.

Когда Игорь закончил «чтение наизусть», Таня спросила:

– Как насчёт времени, непосредственно предшествовавшего инциденту. Что вы делали в тот момент, когда вас вызвали в рубку по тревоге?

Густо покраснев, Игорь пробормотал что-то неразборчивое.

– Повторите, пожалуйста. И будьте любезны говорить ясно и чётко – идёт запись.

– Я… я был… не один, – не громко, но вполне отчётливо произнёс Игорь.

«Ангел» мигнул зелёным светом: лейтенант не врал.

– Назовите её. – У Тани не мелькнуло ни тени сомнения в том, что это была «она».

Игорь протестующе поднял руки:

– Она здесь совершенно ни при чём. К трагедии она не имеет ни малейшего отношения.

Таня молча смотрела на него. Словно сломавшись под её взглядом, Игорь вздохнул и сказал:

– Я был с Катей Поповой, младшей шифровальщицей шифровального отдела штаба станции.

Таня прикинула распространённость и неаристократичность фамилии девушки, присовокупила к этому незначительность её должности и сделала вывод об изрядном социально-классовом неравенстве этой парочки.

Одно нажатие кнопки на пульте «Ангела» – и голос адмирала Амириани тотчас же раздался в маленьких громкоговорителях аппарата:

– Слушаю вас, полковник Лоусон.

– Мне необходимо видеть одну из ваших шифровальщиц, а именно Катю Попову, – сказала она по-английски.

После секундной паузы адмирал сообщил:

– Она будет вызвана к вам немедленно.

Таня отключила связь, записала что-то в блокнот, затем отложила ручку. Игорь был сам не свой. Он не понял точно, что именно она сказала командующему, но вполне разобрал имя своей подруги.

– Я прошу вас, – Долгов позволил себе первым вступить в разговор, – Катя здесь ни при чём. Она совершенно…

Таня лишь посмотрела на него, удивлённо вскинув брови, а затем, вынув из портфеля какой-то документ, сделала вид, что его содержание всецело завладело её вниманием.

Игорю ничего не оставалось, как сидеть и ждать, нервно сжимая и разжимая кулаки.

Глава 21

Билли понял, что Дэвид собрался по его душу задолго до того, как тот достиг больничного коридора.

Разумеется, ребёнок не знал ни имени, ни рода занятий этого человека, но что ему было нужно, это Билли почувствовал за версту: вопросы, вопросы, опять вопросы.

Билли был вне себя от злости. Ну когда же они наконец поймут, когда вобьют в свои дурацкие головы, что он не собирается отвечать ни на один из их идиотских вопросов?!