Читать книгу "Алмазные горы. Души нижних миров - Юлия Карасева"

Командиры дружески попрощались.

Когда отряд отъехал уже достаточно далеко, Тимур бросил свою добычу поперек седла Юстинианы:

– Когда украсишь свой дом, я хотел бы увидеть, как он будет смотреться в нем.

Юстиниана отодвинула краешек ткани. Это был причудливый кашимский ковер.

– Спасибо, Тимур.

Он кивнул и пришпорил коня, чтобы возглавить отряд.

* * *

Дальнейший путь был однообразен, а потому долог. Еще дважды меняли коней. Теперь под седлами воинов красовались высокие пустынные аргамаки. Они стойко переносили палящий зной и были благодарны своим седокам, укутывающим их попонами на ночь. Фураж был скуден, но именно лишения создали этих отточенно скульптурных животных, и они вышагивали по пескам, гордо подняв свои благородные головы.

Пустыня забирала все силы. Красные пески перекатывались изменчивыми барханами, подчиняясь воле ветра. Жар дня сменял холод ночи. Редкие ящерки и ядовитые змеи вызывали оживление, и их обезглавленные тела служили пищей изрядно вымотанным путникам. Один раз пришлось изменить маршрут и потерять почти сутки. Тимур заметил в небе стаю падальщиков, кружащихся черной воронкой почти у линии горизонта, и остановил отряд.

– Что-то там есть! – сказал он подъехавшему Нерку.

– Давай я слетаю?

– Это не так просто, к тому же, случись что, укрыться тебе будет негде, – возразил Тимур.

– Если в объезд, то мы потеряем много времени.

– Иного выхода у нас нет. Из двух зол нужно выбирать меньшее.

Нерканн легче всех переносил жажду, но и он страдал неимоверно. Вампир взглянул на обветренные и выжаренные пустыней лица своих спутников и еще раз обратился к Тимуру:

– Эта дорога может доконать нас не меньше, чем столкновение с неизвестной опасностью.

Тимур обернулся к товарищу. На загорелом лице его глаза смотрелись, как голубовато-белесые озера; сузившаяся точка зрачка была похожа на прицел, выбирающий себе жертву.

– Никогда нельзя игнорировать этих птиц. Где скопление ворон – там смерть. Мы можем столкнуться с мором или убитыми, что в такой жаре однозначно погибельно. Посмотри, – обратился Тимур к Нерканну, – как оживлены птицы! Ворон горячит падаль. Они только собираются на пиршество. Значит, убийца, будь то болезнь или человек, рядом. Мы можем столкнуться с ним случайно, а можем нарваться на засаду, которая предназначена для нас.

Нерк слушал и понимал, что Тимур верно говорит. Он забыл, что люди не обладают иммунитетом от болезней, каким защищен он сам.

– Да, наверное, ты прав.

– Я прав, – горько заключил Тимур. У него не было слюны, чтобы сплюнуть, как он обычно делал после неприятного разговора и что стало у него вредной привычкой. – Отряд выдержит еще сутки пути, а на необоснованный риск мы не пойдем.

И опять красные пески жгли копыта коней и, поднятые сухим ветром, немилосердно секли измученные лица путников.

* * *

Всадник в черном плаще потянулся к поясу и отцепил флягу. Он знал, что она пуста уже четыре часа, но надеялся, что соберется хотя бы капля. Он пощупал бесчувственным языком горлышко. Увы, фляга была абсолютно пуста. Первым порывом Лима было желание запустить ее подальше в проклятые красные пески. Но разум еще не покинул его, и мужчина прицепил бесполезную флягу обратно на пояс. Она гулко звякнула, как безъязыкий колокол, суливший скорую погибель. Лим спешился и ловким движением вонзил кончик стилета в горло своего коня. Тот захрипел, но Лим крепко удерживал повод. Сухим ртом путник прилип к отворенной яремной вене пустынного скакуна. Он сделал пару глотков и прижал вену пальцем, чтобы она припеклась и конь не терял больше сил. Густая конская кровь отвратительно рвала горло. Ржавый привкус сковал язык, а желудок возмущенно сжался. Лим заставил себя отключиться от восприятия вкуса и запаха. Через несколько минут они уже следовали дальше.

Ослабевший конь, пошатываясь, поднялся на вершину бархана. Умелым движением Лим тут же подсек скакуна, и тот завалился на бок. Лим прижал ему голову. Таким образом они сразу же исчезли из поля зрения путников, которые расположились между высокими барханами, укрываясь от суховея. Лим пристально вглядывался в четверых расположившихся в низине. Его глаза резал песок, но слез не было, чтобы вымыть колючие песчинки. Он с трудом различал нечеткие фигуры. Но главное Лим уяснил: они вооружены и достаточно обеспечены водой. По тому, как расположились фигуры, было ясно, что они не испытывают недостатка в чем-либо. Их кони лоснились и перебирали тонкими ногами, выражая готовность следовать дальше. Однако путники не спешили покинуть погибельные пески, вероятно, они кого-то ждут. Их ожидание беспечно, значит, пройдет еще немного времени и врагов, как определил для себя Лим, станет больше. Он заколол своего несчастного коня и, словно песчаная змея, пополз, укрываясь красной тенью бархана к людям, сидящим в чаше барханов.

Не успели вздыбившиеся кони странников опустить передние копыта на песок, как все уже было кончено. Лим черной змеей взвился перед разморенными зноем путниками. Его разящий клинок молнией сверкнул перед изумленными его внезапным появлением людьми. Один из них успел коснуться рукояти своего клинка, а последний извлек меч из ножен лишь наполовину. Двое других умерли, так и не успев понять, что произошло.

Первым делом Лим рассек пояс ближайшего воина и, срезав флягу, напился теплой воды, вернувшей его к жизни. Только после этого он стал рассматривать тех, чьи жизни прервал. Лицо Лима исказила гримаса досады. Это были люди Сулеймана! Лиму не стоило трудиться, чтобы получить воду и помощь. Впрочем, ему не было их жаль. Они позволили себе беспечную халатность, за которую он в полной мере их наказал. Сулейман и его люди никогда не отличались организованностью и дисциплиной. С таким отношением к войне можно мародерствовать и истреблять мирное население, но уж никак не сталкиваться с обученными воинами. Выехали как на пикник.

Лим презрительно сплюнул.

Не мешкая, он обобрал убитых и погрузил провизию и фляги с водой на одного из скакунов. Среди убитых была девушка. Она лежала, уткнувшись лицом в песок, но из-под капюшона вывалились под лучи пялящего солнца белокурые локоны, такие же как у Лины. Воин с замиранием сердца перевернул ее на спину, пнув мыском сапога. Она была удивительно похожа на Лину. Но все-таки это была не она.

Лим вспомнил свое знакомство с Линой. Он увидел ее у Мо Ши лет шесть назад, она была еще почти ребенком. Мо Ши играл с девчонкой, как со щенком: клал ей руку на кудрявую голову и придавливал. Лина взрывалась от ярости, стряхивала руку господина и пыталась укусить или оцарапать его. Мо Ши ее гнев только веселил. Раскрасневшаяся и растрепанная Лина сделала попытку встать и уйти, но могучая лапа Мо Ши опять прижала ее к ковру.

– Куда? Сидеть! – приказал он едва не плачущей девчонке, как плохо вышколенной собаке. И обратился к Лиму: – Ну как она тебе? Правда, смешная?