Читать книгу "Живые зомби - С. Дж Браун"

Тщетно пытаюсь развязать руки. Не могу двигаться. Не могу взмолиться о помощи. Даже закрыть глаза не могу. Плачу и смотрю, как умирают в огне Джерри, и Рита, и мой так и не успевший родиться ребенок. Двое — безмолвно, третий — бьется в агонии. Не в силах больше выносить этого, я закрываю глаза и слушаю крики Джерри.

Глава 56

На заднем сиденье мини-вэна Хелен рядом со мной лежит то, что осталось от Риты. Пытаюсь нащупать ее руку, никак не могу найти ничего похожего и плачу еще сильнее. Останки Джерри, завернутые в кожаную куртку Наоми, лежат на полу позади нас.

Когда подоспели остальные, Джерри уже не кричал и не двигался, но все еще пылал. Пламя сбили курткой Наоми. Рита — она так и не пришла в сознание — дымилась, пока Карл не накрыл ее своим пальто.

Мы еще надеялись, что накормим Риту и Джерри и восстановим потери, однако от них осталось лишь мясо, сожженное до костей. Если бы и был способ их реанимировать, без ртов и шей они не смогли бы съесть ни кусочка человечины.

Мое лицо покрылось волдырями, брови и волосы спалены. В какой-то момент я подполз к горящей Рите и улегся рядом. Не помню, как это произошло. Помню только, как открыл глаза и увидел Риту менее чем в футе от себя — расплывчатую черную массу на выжженной траве.

Я по-прежнему вижу ее лицо — бледная кожа, темные глаза, прелестные губы, подкрашенные одной из ее бесчисленных помад. Кажется невероятным, что она погибла, что ее теперь невозможно даже узнать. Но когда я смотрю на эту массу костей и расплавленных тканей, меня переполняет гнев.

Двоих сбежавших мы не нашли, а когда вернулись к Марте Стюарт, тот уже скончался от полученных травм, и мы так и не выяснили, откуда они. Затем я вспомнил, что юнец в военной форме вырвал что-то у Риты из уха. Буквы на футболке Марты Стюарт подтвердили мои подозрения.

С тех пор как мы уехали с кладбища, никто не промолвил и слова. Мы едем в тишине, и никому не хочется говорить о том, что произошло, но каждый знает, что следует делать.

Для начала нам нужно спрятать в надежном месте останки Риты и Джерри. Мы бы похоронили их где-нибудь в лесу, с соответствующими почестями, однако на это нет времени. По крайней мере сегодня.

Как только мы выгрузим тела, поедем ко мне за близнецами — может, они тоже изъявят желание пойти с нами. Если нет, я возражать не буду, но, как мне видится, выбор они должны сделать сами.

А затем нам останется заехать только в одно место.

Глава 57

— Конфеты или жизнь!

Согласен, мы припозднились на пару месяцев, но настроение — вот что важно.

Открывший дверь молодчик из «Сигма Хи» с бутылкой пива в руках оторопело смотрит на нас, пытаясь сообразить, в чем прикол.

— Вы кто?

— Мы — друзья Ника, — говорю я, хватаю его за рубашку, прижимаю к двери и впиваюсь зубами в горло. Затем он падает на пол — тело бьется в судорогах, бутылка все еще зажата в руке. Вокруг растекается кровь.

Двое его однокашников в фойе кричат и роняют бутылки, затем припускают вверх по лестнице. Зак и Люк бросаются вслед как две борзые, а за ними и мы врываемся внутрь и запираем дверь на ключ.

Зимний семестр начнется только во вторник, сейчас почти два часа ночи, а посему мы не ожидали, что здесь полно народу. Сверху доносятся звуки попойки и музыка, так что у нас, по-видимому, забот будет предостаточно. И хорошо.

Хелен и Карл берут на себя нижний этаж, а я отправляюсь за близнецами наверх в спальни. Том с Наоми остаются у двери, чтобы никто не убежал. Разбираться некогда, и кое-кому из невинных людей придется расплатиться жизнью за то, что сделали сегодня те трое, но с нас хватит.

Наверху уже слышны удивленные возгласы и крики ужаса, сопровождаемые звуками всеобщего хаоса и истерии: значит, Зак и Люк делают свое дело.

Обязательно нужно повысить им жалованье.

В середине первого пролета я натыкаюсь на мальчишку в одних трусах, с еще не отпустившим стояком.

— Бежим! — кричит он, пытаясь проскочить мимо. — Наверху такое творится…

Тут он замечает мое покрытое волдырями лицо, стекающую по подбородку и забрызгавшую одежду кровь.

Он разворачивается, чтобы задать деру, но Зак сбивает его с ног — так лихо, что я почти завидую. Сколько же в нем злости! Я даю Заку возможность закончить и продолжаю путь на второй этаж.

Первые две комнаты пусты, зато в третьей я обнаруживаю голого парня с волосатой задницей, который пытается выбраться через окно. Одна нога уже снаружи, но вторую он не успевает убрать с подоконника: я цапаю его зубами за ляжку, прокусываю бедренную артерию и резким рывком втаскиваю обратно в комнату.

Сперва я не узнаю его, потом замечаю на полу военную форму. По какой-то неведомой причине вязаная шапка до сих пор у парня на голове.

— Нет! — вопит он. — Нет! Нет!

Он изо всех сил пытается достать хоть что-нибудь, чем можно драться, затем начинает молотить меня кулаками. Хватаю его за яйца и сдавливаю, чтобы он перестал дергаться, потом кусаю за руку и жую, рву куски мяса и выплевываю, пока не добираюсь до кости. Мама учила меня не переводить еду понапрасну, но сейчас у меня аппетита нет.

С того времени, как я прокусил его ногу и принялся за руку, он потерял уже много крови, однако все еще дышит. Пока.

Я наклоняюсь над ним и заглядываю в глаза. Его собственная кровь капает с моих губ ему в рот. Не знаю, узнает ли он меня. Не знаю, понимает ли он вообще что-нибудь. Я лишь хочу, чтобы мое лицо стало последним, что он увидит перед смертью.

— Это за Джерри, — говорю я и впиваюсь зубами ему в горло.

Я уже собираюсь уйти, когда слышу приглушенные рыдания. Открыв дверь в чулан, я вижу дрожащую голую девчонку, свернувшуюся клубком на куче грязного белья. Она смотрит на меня полными слез глазами.

Я тоже не отрываю от нее взгляд, от бледного лица и темных волос, и на мгновение мне кажется, что она — Рита. Но мгновение проходит.

— Привет, — произносит она.

Наверно, в шоке. Или видела меня в «Ежедневном шоу».

Представляю, как выгляжу сейчас, весь в крови ее парня. А может, это был секс на одну ночь? Не важно. Зря она сюда пришла.

Я стягиваю с кровати одеяло и накрываю ее, затем, прижав к губам палец, захлопываю дверь в чулан.

В коридоре стоит Люк, у его ног — еще один юнец из братства, мертвый и истекающий кровью. Зак загоняет в одну из комнат орущую брюнетку; к тому времени, как я заканчиваю проверять две оставшиеся спальни, она замолкает.

Снизу доносятся визг и крики. Кричат не только в агонии или от ужаса. Некоторые из членов братства отбиваются, подбадривают друг друга, пытаясь собрать в кулак остатки мужества. Но сильнее всего слышны хриплые возгласы Наоми — она призывает Тома «порвать эту суку в клочья» и подначивает всех и каждого словами: «Ну же, давай, покойничек! Неси сюда свою хлипкую задницу!»