Читать книгу "Эйнемида I. Семена раздора. - Антон Чигинёв"

я ничем не могу вам помочь, пожалуй, мне пора. Служба не ждёт, а мы, кажется, уже можем продолжить путь.

В подтверждение его слов, застрявшая повозка двинулась, наконец, вперёд, и остальные неторопливо последовали за ней. Скрип колёс и тягучее мычание волов сопровождали скорбную процессию.

– Что там, в повозках? Что случилось? – спросил Диоклет.

– А вы ещё не слышали? Большое несчастье – сгорела тюрьма, что у зиккурата Ушшура, и это как раз, когда все камеры были переполнены. Такое злосчастное совпадение!

– Как сгорела?!

– О, очевидцы рассказывают странные вещи. Запылало внезапно и сразу с нескольких сторон, словно на тюрьму обрушили гнев сами всемогущие боги. Конечно, у богов был повод гневаться – заключённые бунтовали против повелителя, большое святотатство – но сжечь заживо... Боги Мидонии очень суровы.

– В тюрьме были вчерашние арестованные?!

– Почти полтораста человек. Огромное несчастье.

– И никто не спасся? – выдохнул Диоклет.

– Никто, кроме немногих стражников. Здание запылало в один миг ‒ раз, и уже всё в огне. Вы ту тюрьму видели? Старая, ветхая, всего три входа, да такие, что осёл едва протиснется. Говорил я, нельзя туда сразу столько людей отправлять, пошлите часть в другую тюрьму, у Старого рынка или у Речных ворот. Не послушали старика, и вот... Ну да мы заболтались. Рад был вас видеть в здравии. Как там вы, эйнемы, говорите? Калимера!

Махнув рукой, Нефалим прошёл мимо них, что-то насвистывая. Пахнущие гарью и горелым мясом повозки, печально поскрипывая, ползли дальше по улице.

– Да... Доброе утро... – прошептал Диоклет, провожая взглядом медленно плетущуюся процессию. Вывалившаяся из повозки обугленная рука волочилась по земле, оставляя в серой пыли змеистый след. Солнце нового дня вставало над двенадцативратной Нинуртой.

Глава XII

Восточный ветер пронёсся над Келеферской долиной, вздымая клубы каменной пыли. Широкое длинное ущелье с редкими чахлыми деревцами на голом щебне продувалось насквозь, от деревеньки Келефера на входе до самого выхода, не оставляя ни малейшего укрытия от пронизывающего ветра. На унылом бледно-коричневом пейзаже было бы совсем негде задержаться глазу, если бы не высеченные в отвесной стене ущелья статуи Эйленоса и Осме, высотой почти в сто локтей каждая. Статуи принадлежали к числу Двенадцати чудес Эйнемиды. Ровно между ними проходила граница между Калаидой и Омфалоном, землёй Осме, хранительницы очага. Такие же две статуи возвышались на границе Калаиды и посвящённого Эйленосу Эсхелина.

Облокотившись о парапет крыши храма Алейхэ, притулившегося к склону холма у Келеферы, Хилон устало разглядывал долину. Пыльная дорога была запружена людьми и повозками, это эйнемы возвращались домой со священных Калаидских игр.

– Просто возмутительно! – в очередной раз взревел Диомид, глава анфейского посольства на Играх. Этот могучий седовласый мужчина в красном гиматии поверх розового хитона, в молодости взял немало венков в борьбе и панкратионе. Голову Диомида украшал зубчатый венок за победу в строительтстве лагеря, а шею ‒ витой бело-голубой шнур с платиновым символом Эйленоса – знак долгожданной победы Анфеи на Играх. Хилон машинально поднял руку к голове и тут же отдёрнул, словно ожёгшись. Некогда столь желанный, венок из нежной мяты казался тягостней тернового.

– Полно тебе браниться, Диомид, – улыбнулся Анексилай. Его золотые кудри покрывал пышный венок из полевых трав за победу в колесничных бегах – самом важном из трёх выигранных им состязаний.

– Да как не браниться?! Что вообще этот Харидем возомнил?! Победитель состязаний пожелал проститься с другом, стратопедарх велел остановиться, а он, видите ли, не пожелал ждать! Это неприемлемо!

– Что ж, гражданин волен идти куда ему вздумается, – пожал плечами Анексилай. – Это не запрещено.

– А обычаи?! Испокон веков граждане возвращаются с Игр вместе!

– Ну что ж. Видимо, Харидему и его друзьям этот обычай чем-то не по нраву.

– Нет, я этого так не оставлю! – от рёва Диомида присевшие на парапет чайки испуганно вспорхнули в воздух. – Граждане ещё узнают! Я буду не я, если, ему не присудят такой штраф, что он последние сандалии заложит!

– С удовольствием увижу босого Харидема на рыночной площади, – усмехнулся Фелес, глава анфейских торговцев, обходительный полнотелый мужчина с рыжеватыми кудрявыми волосами и бородой. Лицо его лоснилось от дорогих притираний.

– Он не желал оставаться с убийцей дольше необходимого... – пробормотал Хилон, не глядя на собеседников.

– Так, Хилон, ты это брось, – строго сказал Диомид, уперев руки в бока. – Царь Пердикка, твой приятель Эолай и этот урвософорец более чем убедительно доказали, что ты невиновен.

– А невиновен ли я? – Хилон безразлично посмотрел в сторону пыльного ущелья. – Всего-то нужно было идти чуть-чуть скорее…

– Ты может себя в падении Пнатикамены обвинишь? Мол родился слишком поздно, – проворчал Диомид.

– Действительно, Хилон, прекрати или, хотя бы, держи это при себе, – сказал Анексилай. – Будешь себя винить, другие радостно подхватят. Или Харидем мало ославил Анфею, при всём народе называя тебя убийцей? Такой позор для полиса, – он покачал головой, незаметно покосившись на Диомида.

– И это ему с рук не сойдёт! – снова взорвался стратопедарх, гневно стукнув по парапету. Он шумно выдохнул, пытаясь успокоиться. – Ладно, я пойду, проверю, как там обоз. Проходят сенхейцы, и сразу выступаем. К ночи я хочу быть в Зевкарах. Фелес, ты со мной?

Грузно ступая, он направился к выходу. Фелес, подмигнув Хилону, последовал за ним.

– Наш любезный Харидем, кажется, окончательно закусил удила, – рассмеялся Анексилай, когда они остались вдвоём. – Ну, нам же лучше: теперь ещё и Диомид на него ополчится. Будет отличная разминка перед главным судом.

– Да, Диомида ты распалил достаточно... – равнодушно сказал Хилон.

– Разумеется. Если у дурака хватило ума ослушаться стратопедарха, глупо было не воспользоваться. И о чём он думал?

– Видно, хочет ославить меня перед согражданами как убийцу. Он прибудет на сутки-двое раньше нас.

– Ну об этом волноваться не стоит. Ничего у него не получится.

– Почему?

– Гонцов в Анфею я отправил в тот же вечер. Уверяю тебя, весь полис уже пару дней как обсуждает подробности. Я дал указание почаще повторять доводы твоих защитников. Благодарить будешь?

– Буду. Спасибо.

–Мы, Менетеиды, не оставляем своих друзей, – Анексилай горделиво выпрямился. – Ты и впрямь считаешь, что это дело рук Эрептолема?

– Не знаю. Эолай и сенхейцы считают, но у них эферияне виноваты всегда и во