Читать книгу "Ким Джинсу. Путь к вершине - Ник Тарасов"

человеком действия, поэтому не нуждался в долгих разъяснениях.

— Я займусь этим прямо сейчас, — сказал он, вставая со стула. — К обеду уже будет список подходящих компаний.

— Отлично, — одобрительно кивнул я. — Давай сделаем всё возможное, чтобы успеть подготовить обращение к ним к обеду. Хвану нужно предоставить готовый план как можно скорее.

Минсу ушёл, а я снова вернулся к работе. Мы с ним действовали чётко и слаженно, как команда, которая знает, что на кону не просто репутация компании, а будущее всего проекта. К обеду мы уже подготовили официальное обращение от имени Хвана, адресованное самым известным аудиторам, чья репутация не вызывала ни малейшего сомнения. Каждое слово в письме было тщательно выверено, чтобы ни у кого не возникло ощущения давления или неискренности. Мы понимали, что в нынешней ситуации малейшая ошибка может стоить нам слишком дорого.

Когда все бумаги были готовы, я почувствовал, как напряжение слегка отпустило. Мы сделали первый важный шаг, и теперь оставалось лишь дождаться результатов.

Я встал из-за стола и потянулся. В голове замелькала мысль о том, что пора пообедать. Рабочие задачи заняли всё моё время с утра, и я совсем забыл о том, что уже давно пора подкрепиться. Спускаясь вниз по лестнице, я думал о том, что всё складывается лучше, чем я ожидал. План был прост и эффективен, и с такой командой, как у нас, у меня не было сомнений, что мы справимся.

Когда я вышел в холл, я вдруг заметил знакомую фигуру. Это была Сухён. Она стояла у входа, скрестив руки на груди, и её взгляд был сосредоточен на мне. Внутри что-то ёкнуло. Я не ожидал её увидеть здесь, да ещё и в таком состоянии.

— Нам нужно поговорить, — тихо, но твёрдо сказала она.

Её голос не допускал возражений. Сначала я было хотел предложить обсудить всё позже, после обеда, но понял, что она настроена серьёзно. Я кивнул и указал на выход и в сторону нашего любимое кафе.

Мы дошли в молчании, и, только когда мы сели за столик в углу кафе, я почувствовал, что настало время для разговора. Сухён выглядела не так, как обычно — её обычно спокойное выражение лица сменилось каким-то напряжённым, будто бы внутри неё происходила борьба.

— О чём ты хотела поговорить? — спросил я, решив начать с простого вопроса, хотя внутри чувствовал, что разговор будет непростым.

Сухён вздохнула и на мгновение отвела взгляд, прежде чем продолжить. Она, казалось, собиралась с мыслями, и я решил не торопить её.

— Я хочу, чтобы ты знал, — начала она, возвращая взгляд ко мне, — ты мне очень дорог. И мне бы не хотелось, чтобы ты думал обо мне как-то нехорошо или подозревал в чем-то. Ты, наверное, уже заметил, что в последнее время я немного не в себе.

Я кивнул, хотя это было заметно даже невооружённым глазом. В её поведении чувствовалась напряжённость, особенно в те моменты, когда я замечал её взгляд на те самые букеты.

— Это не из-за работы, — продолжила она. — Где-то три или четыре месяца назад мои друзья, с которыми я время от времени встречаюсь, устроили мне согэтхин.

Я понимал, что такое согэтхин — это своего рода организованное свидание, своего рода «слепая встреча», где друзья знакомят тебя с потенциальным партнёром. Это довольно распространённая практика в Корее, особенно среди молодых людей, которые по разным причинам не могут найти время для романтических отношений. Однако в данном случае эта новость застала меня врасплох.

— Так я познакомилась с одним парнем, — продолжила она, и её голос на мгновение дрогнул. — Его зовут Джихун.

Я внимательно слушал, пытаясь разобраться в её словах. В какой-то момент я заметил, как она нервно переплела пальцы.

— Вначале всё было вполне нормально, — продолжала она, пытаясь объяснить. — Мы встретились, поговорили. Но буквально через пару дней я поняла, что между нами нет ничего общего. Ему не интересно со мной, и, честно говоря, у меня к нему не возникло никаких чувств. Совсем.

Я заметил, как в её глазах мелькнуло облегчение, когда она это признала. Возможно, она давно хотела это сказать, но не знала, как правильно подойти к этому разговору.

— Я сразу же сказала ему, что ничего не выйдет. Он вроде бы это принял, не возражал. Мы расстались на вполне нейтральной ноте.

Она на мгновение замолчала, словно взвешивая свои следующие слова.

— Но буквально позавчера он снова объявился. Начал звонить мне, причём постоянно, буквально засыпал сообщениями. Вчера утром он даже подвёз меня до работы, не спросив, нужно ли мне это. И дважды уже подарил мне букеты. Я пыталась ему объяснить, что его внимание мне не нужно, что он меня не интересует, но… — она снова отвела взгляд, явно расстроенная.

— Он оказался чрезмерно настойчивым, — тихо добавила она, возвращая на меня свои усталые глаза. — И я не знаю, что делать.

Её откровение поразило меня. Я видел, что ситуация действительно её тяготила. В её словах не было ни капли притворства или лукавства. Сухён, как и я, была недовольна происходящим. Я понял, что она оказалась в ловушке навязчивого внимания, от которого сама не могла избавиться.

Я молча кивнул, собираясь с мыслями. Мне было неприятно слышать, что кто-то доставляет ей такие проблемы, но я хотел разобраться в ситуации до конца, прежде чем предпринимать какие-то действия.

— Ты ему ясно дала понять, что не хочешь продолжать общение? — спросил я, стараясь говорить максимально спокойно и взвешенно, чтобы не подлить масла в огонь.

— Да, конечно, — ответила она, вздохнув. — Я объяснила ему всё прямо и честно. Но, похоже, он меня не услышал.

Я почувствовал нарастающее раздражение. Этот Джихун, по всей видимости, не понимал или не хотел понимать её отказ. Это было неприятно и для неё, и для меня. Мы оба оказались втянутыми в эту ситуацию, хотя никто из нас этого не хотел.

— Сухён, я постараюсь помочь тебе с этим, — сказал я, решив, что настало время взять ситуацию под контроль. — Мы что-нибудь придумаем.

Её глаза на мгновение просветлели, и она благодарно кивнула. Я почувствовал, что сделал правильный шаг. Пусть это был не самый приятный разговор, но теперь она знала, что не одна в этой ситуации, и я готов поддержать её.

Мы немного помолчали, каждый погружён в свои мысли. Затем