Читать книгу "Кости и цветы - Ярослав Гивиевич Заболотников"

вмиг застучали подхваченные ветром предметы. В голове же лихорадочно замелькали мысли. Не крылась ли за нелепостью обвинений истина? Что, если Дельвинуса лишила жизни не демоница, не дэнрийцы, а именно вампиры? Ведь Эста узнала о конечной точке путешествия в самую первую встречу. От королевской особы. Не вздумалось ли ей после этого больше разузнать о заброшенных руинах? Тогда так удачно обретённая союзница — олицетворение коварства и лжи…

— Мои слова правдивы, — с последней упавшей книгой развеяла защиту Лайла. — Я пришла по зову друга, который всегда выступал на стороне Света. Вас же не беспокоит ни вторгшийся в мир демон, ни грядущий апокалипсис, — тепло горевшего на ладони огня покачивало каштановые пряди.

— Я не глупырь, вампирия. Ибо своими глазьями видел гниючих во дворе трупелей. Вестимо, дней десять назад ты выхитрилась убедить их в благучести своих намереньев.

Лайла испытала облегчение: давность разбила внезапную теорию о ненадёжности союзницы, а вот речи Гонтукхара по-прежнему множили враждебность.

— Даже если Дельвинус был убит не вами, ты повинен в том, что решил похитить его труды ради возвеличивания секты жестоких фанатиков.

— Умолкни, — презрение превратило глаза мага в злобные щёлки. — Вы — нелюди. Сгубили Гехрама, сгубили столёко послушцев! — готовясь к атаке, он взял посох в обе руки.

— Все отнятые жизни на твоей совести! Твоими стараниями им смерть ближе капитуляции, а слепая преданность повелит ударить в спину при первой же возможности! Думаешь, я допущу подобное? Ты знаешь, каково это, хоронить возлюбленного и просить подругу лишить тебя жизни, чтобы воссоединиться с ним под землёй?..

Чуть ослабив тетиву, Джон изумлённо обернулся, но тут же одёрнул себя, вернув взгляд к охраняемому проходу.

— Нет⁈ — продолжила Лайла. — Тогда не тебе меня судить!

— Заблужданичаешь… — прозвучало затишьем перед бурей. — Именно минэ судилить мертвечень, что снахалилась присосаться к Потоку гнуснявой пиявкой!!!

Направленный вперёд посох. Гордо выставленная ладонь. Шквальный ветер и ревущее пламя схлестнулись в безжалостной битве.

* * *

Лужа разлитого масла почти прогорела. Отсветы низкого пламени дрожали на земляных щитах, по размеру похожих на башенные. Выставив их перед собой, трое послушников осторожно двигались навстречу таившимся впереди стрелкам. После засады в темноте и подлой атаки из-за угла, когда в зоне видимости лишь на секунду мелькнул арбалет, от них можно было ожидать что угодно. Какое-то чувство защищённости вселяли выведенные на спинах Обереги Жизни, и всё равно пот стекал по лицам ручьями, подсаливая губы едкими сомнениями. Каждому хотелось бы услышать подбадривающие слова идущих рядом, но руна «Беззвучия плоти» заглушала не только биение сердец, не только шумное дыхание: голос — тоже. Всё ради того, чтобы сделать острый слух вампиров бесполезным. Человеческий запах же, как утверждал магистр Гонтукхар, спутают сквозняки, если нежить прорвётся в библиотеку. К сожалению, это всё-таки случилось. Теперь жизнь зависела от выученных заклинаний и правдивости древних легенд.

Сквозь щели сомкнутых щитов проглядывал повреждённый шкаф судьбоносной развилки, где мерцающий свет резал растекавшийся по бокам сумрак. Там господствовала тишина. Словно никого не было. Но с одной стороны, из-за угла, темнел сантиметр сапога, а с другой — виднелся край дуги арбалета. Выжидают? Опасаются? Неважно. На потных ладонях твердели руны Земли. На сей раз «Каменная плеть» будет тройной. Объединённые усилия должны принести плоды. Нужно оправдать надежды Потока. Исполнявшие Его Волю обязаны преодолевать все ниспосланные испытания, какими бы ужасными они ни казались.

Разгоняя страх отважной преданностью, сердца дэнрийцев беззвучно бились… пока два из них не пронзило воткнутыми в спины кинжалами — земляные щиты вмиг осыпались тёмными комьями. Крайний послушник успел обернуться: в его глазах отразился отсверк стремительного лезвия — разрубленное наискосок лицо брызнуло кровью, а тело отскочило в жёлто-коричневый ряд гримуаров и грохнулось на пол. Оно, как и два других, безропотно осевших, дёргалось в конвульсиях.

Дэнрийцы не подозревали, что за углами их ждали только снятые сапоги и арбалет, приколотый к шкафу парой кинжалов. Да и враги оказались невосприимчивы к выведенным меж лопаток символам, какие теперь громко шипели рассечённые безжалостной сталью.

— Легко отделались, — поочерёдно поставив ногу на спины, Рэксволд выдернул из трупов клинки. — Было б время, они бы за всё ответили… — он пристально поглядел на хмурую Эрминию, чьё лицо, помимо глубоких царапин, ныне алело от свежих брызг, кровь стекала даже по косе.

Северянка упёрла меч в пол. Задумчиво коснулась пальцами губ. Затем быстро отвернулась к шкафу, опёрлась на него и согнулась пополам — рвота едва не замарала босые ноги.

— Ты чего?.. — слушая смачные шлепки, остолбенел Рэксволд, но вскоре ухмыльнулся: — От крови воротит? Совсем изнежилась. Лайла на тебя дурно… — шутку сковали серьёзные мысли: — Погоди-ка… Эрми, ты… — немигающий взгляд сполз на живот северянки, что повернулась, утирая рот.

— Да иди ты, — пырнула его взором она. Потом же недовольство разбавили сомнения. Загадочная улыбка вампира. Дополнительный пузырёк, который он вроде как больше никому не выдавал. И теперь… странная тошнота. Хотелось верить в отраву, в побочное действие лекарства, но охватившая разум паника порвала хлипкие надежды: — Вот дерьмо…

Одной этой фразы хватило, чтобы Рэксволд, забыв обо всём, подлетел к Эрминии, заключив её в крепкие объятия. Он ощутил себя самым счастливым воином во всех семи королевствах. Однако радость была недолгой.

Ассасин вдруг заметил, как за спиной возлюбленной, в густом мраке прохода, очертился силуэт. Чей-то взгляд замер на ничего не подозревающей девушке, а мгновением позже, олицетворяя возмездие за павших собратьев, пространство разорвала каменная «змея».

У Рэксволда потемнело в глазах. Он не понял, что произошло. Руки больше не обнимали Эрминию, будто она превратилась в воздух. Вблизи же различались контуры чужого лица, на котором застыла гримаса изумления. Лишь когда с пола донёсся стук капель, ассасин опустил взор, увидев блестевший от крови кинжал, снизу вверх вонзённый в подбородок послушника до самого основания. Отпустив оружие, а вместе с ним и обмякшее тело, Рэксволд посмотрел назад: Эрминия по-прежнему стояла у шкафа, только теперь находилась аж в десяти метрах. Судя по её настороженному лицу, она была удивлена не меньше — потерянно смахнула с плеча бурый песок, каким темнел весь пол у босых ног…

* * *

Огненный поток рассёк воздушную круговерть, запетлял в вихре и врезался в шкаф — по сторонам разлетелись горящие книги. Гонтукхар взмахнул посохом. Оглушающий ветер ударил в стеллажи, и те опасно накренились, готовые раздавить стоявшую спина к спине пару. Лайла выкинула вбок ладонь. Пламенный столб подпёр заскрежетавшие громадины, вернул их в вертикальное положение и пропал в ярком всполохе.

Взгляды заклинателей встретились. Сменившие вдруг направление порывы бури принесли с собой что-то опасное. Осколки. Они выдали себя свистом и увязли в выросшей перед Джоном стене огня, что сразу же распалась на оранжевые искры — россыпь острого фарфора безобидно зазвенела по каменному полу. Однако попытка навредить воину не прошла бесследно.

Смоляные зрачки, утопавшие в алом зареве, превратились в зловещие палки. Лайла оскалилась и направила на врага обе ладони — похожие на копья струи пламени устремились в бой. Гонтукхар крутанул посох, защитившись развёрнутым поперёк шкафом, а едва в воздух взмыли сверкающие щепки, толкнул махину на вампиршу. Струи моментально скрестились в бушующий поток — пол вздрогнул от опрокинутого шкафа, по центру какого дымилось чёрное пятно.

Вдыхая едкую гарь, слушая яростный рёв пламени, Джон безучастно стоял за спиной Лайлы, что сейчас отчаянно сражалась за их жизни. Впервые. Одна. Против настоящего повелителя бури. Руки чесались развернуться и всадить в него пару стрел, но план есть план: пока авангард не сдавал позиций, арьергарду положено стеречь тыл. Вдобавок, интуиция буквально кричала о задуманной дэнрийцами хитрости. Чуть не впившиеся в лицо осколки — первая весточка. Грянет и вторая, более существенная. Надо думать, подкрепление. Нельзя проглядеть его. Онемевшие пальцы продолжали держать тетиву натянутой, а взор — рыскать в полумраке дальней развилки, где рано или поздно очертятся тёмные силуэты.

Обострив вампирические умения, Лайла настолько сосредоточилась на вражеских атаках, что чувствовала себя призраком: была нигде и везде одновременно. Ветер под сводом пронзал разум звериным воем, отвлекал от шелеста церемониального кинжала по пыльной