Читать книгу "Философия без дураков. Как логические ошибки становятся мировоззрением и как с этим бороться? - Александр Силаев"

6. Точных чисел для измерения «степеней свободы» не существует, но давайте прикинем. В первую очередь, берем свободу самоопределения. Если человек рождается тысячу лет назад в традиционном сословном обществе, за него все уже решено. Социальный статус, вероисповедание, с сильной вероятностью – профессия, место жительства, партнер по браку. Человек делал то же, что его родители. Жил и умирал там же. Брачного партнера ему находили. От него зависел разве что уровень мастерства в той нише, где он уже есть, и набор привычек.

Сейчас возможен, пожалуй, любой выбор, кроме генов (но в этом направлении активно работают). Можно выбрать веру, гражданство, даже пол. Если все устраивает – не менять.

Сторонников традиционных ценностей такая вольность пугает, но это лишь максимизация полезности. Повторим, если все устраивает – можно ничего не менять. Можно, как тысячу лет назад, след в след повторить путь отца или матери – почему бы и нет? К новым опциям ничто не принуждает. Если традиционные ценности действительно хороши, просто остаешься с ними. Кнопка «перезагрузки», так смущающая консерваторов, не может быть антиблагом именно потому, что ее можно не нажимать. Поэтому чем больше кнопок на панели нашей жизни, тем лучше. И с каждым веком их больше.

7. Помимо роста образованности, растет IQ. Давайте сразу согласимся, что тесты на измерение интеллекта несовершенны, ограниченны, они позволяют измерять далеко не все, что нам важно, и т. д. Конечно, но они позволяют измерять хоть что-то. И это что-то нам важно. И это «что-то» очень ощутимо выросло за XX век. Можно предположить, что та же динамика была бы, например, и в XIX столетии, и ранее, но тогда измерять было некому и нечем.

Как известно, эти тесты устроены так, чтобы средний показатель всегда был 100 баллов. И в какой бы год мы ни провели тест, средний балл населения всегда будет 100. Но если вы не знали, с годами тесты усложняются. Именно для того, чтобы удержать средний балл в районе 100, типовые тесты начала XXI века сложнее, чем век назад. Если бы их не обновляли, средний балл неуклонно полз бы вверх.

Насколько вверх?

«С каждым годом навыки, измеряемые IQ-тестами, у людей улучшаются. По основным тестам на IQ, таким как шкала Векслера для измерения интеллекта детей (WISC), шкала Векслера для взрослых и тест Стэнфорда-Бине, за период с 1947 по 2002 год рост этого показателя составлял почти треть балла за год. […]

Быстрое повышение IQ обнаружено у всех жителей развитых государств, где проводились подобные исследования. В некоторых странах он был несколько ниже, чем в США, а в некоторых – выше. […]

Повышение IQ наблюдается как минимум с 1917 года. С этого момента и до начала призыва в вооруженные силы во время Второй мировой войны результаты армейских тестов повысились на 12–14 пунктов. […]

Мы имеем рост на 18 пунктов за 55 лет и примерно такой же, или даже более высокий, за предыдущие 30 лет».

Ричард Нисбетт, «Что такое интеллект и как его развивать. Роль образования и традиций»

Конечно, все не так просто. Какие-то задачи люди стали решать намного лучше, что-то осталось без изменений. Понятно, что свою роль сыграло массовое образование. Во многом оно развивает как раз те навыки, которые проверяет тест. С этими навыками получать образование проще, люди учатся дольше и по ходу прокачивают навыки. Получается положительная обратная связь.

Сказать «наши предки были умственно отсталые» (даже если они набирали бы позорные 70 баллов по нашим тестам), пожалуй, преувеличение. Хотя бы потому, что жизнь не сводится к тестам и интеллект не сводится к тому, что измеряют тесты на интеллект. Но можно сказать мягче, зато увереннее. Например то, что почти нет когнитивных аспектов, по которым мы уступали бы своим предкам, но есть многие, по которым превосходим.

Подробнее, где мы не уступаем и превосходим – например, в той книге Ричарда Нисбетта. И если очередной консерватор будет вздыхать об отупении молодежи, не спорьте. Просто помашите перед его носом реальными исследованиями. Люди, которые не вздыхали, а считали, посчитали обратное.

И так почти по всем пунктам, где мог разгореться спор с поборником старины.

Это очень простое и важное правило.

Не надо лишний раз дискутировать там, где можно просто сравнить большие массивы.

Побить «традиционализм» просто, потому что ясно, что сравнивать, и это уже есть. В самой удобной форме – в цифрах или почти в цифрах. Здесь нечего обсуждать. Увы, человек найдет много сложных способов, чтобы не увидеть простые вещи. Вот это обсудить можно.

Как правило, в уме консерватора происходит сравнение воображаемого прошлого с воображаемым настоящим. Если бы не воображение, такой теории не было бы.

Почему оно возникает – это один вопрос. Какие средства выбирает в свою защиту – вопрос другой и второстепенный. То, что консерватор говорит, не так интересно, почти вся аргументация там взята из мира, которого нет и никогда не было (но который ему чем-то нравится). А вот чем ему симпатичен мир, которого нет, и откуда вообще такие наклонности – да, это предмет исследования.

Глава 39

Консерватизм: поклонение пустым местам

Мир катится из пропасти. – Уберите вашу картинку. – Три нуля в подарок. – Взрослые не дураки. – Измеритель сакральности.

Чем аргументирует консерватор? Чаще всего логическими ошибками в форме ярких картинок.

Проще всего швыряться в столетние графики каким-то единичным фактом. «Дети до сих пор умирают в Африке с голоду». Раньше умирали чаще. «В Нью-Йорке поймали каннибала». Когда-то каннибалов было сильно больше. «Террористы убили 200 человек». И это 0,2 % от смертности прошлых войн. Обидно, что человек при этом может переживать вполне искренне – по поводу детей и каннибала. Но если он из этого заключает, что мир катится в пропасть, то он дурак. Последние тысячи лет (а также миллионы и миллиарды) мир катился из пропасти.

Ходить на статистические массивы с яркой историей – все равно что с рогаткой на бронепоезд.

Чуть разумнее подвергать сомнению сами массивы. Искать в цифрах оппонента огрехи, прорехи. Что-нибудь да найдешь. «А у вас на штанах сбоку дырочка». Ответить можно по-разному. Зашить дырочку. Взять другие штаны. Заметить, что сам критик вообще без штанов. Например, если он уверен, что за последние 200 лет люди стали хуже (просто знает и все, спросите откуда – только вздохнет), но с академической лупой подвергает сомнению «ваш якобы экономический рост», то это и есть бесштанное хамство.

Оппонент, включающий критическое мышление исключительно в свою пользу, хуже того, кто не включает его вообще.

Еще хитрее перенести разговор в сослагательность. «Конечно, ваш прогресс многое дал, спасибо, но какие он принес риски!»

Допустим, что-то пошло не так, какая-то технология подставила всех нас, и погиб миллиард человек. Стало страшно? Не пугайтесь абсолютной цифры, смотрите только на процент. Если это произойдет завтра, то это лишь 13 % всей популяции. Для традиционного общества обычное дело, несколько неурожайных лет или эпидемия, в хроники бы попало (если там уже велись хроники), в устное предание – вряд ли, не тот масштаб, с Концом Света точно не перепутаешь. В палеолите численность населения падала в разы, и это было намного ближе к вымиранию вида, чем сейчас всего лишь миллиард трупов.