Читать книгу "Реквием по мечте - Владимир Корн"

Наверное, до меня тут лежал такой же как я страдалец, и развлекал себя чтением. В самом доме, кстати, ни одной книги не видел. Или слишком не до того мне было. Жаль, конечно, что не получится здесь задержаться, с удовольствием что-нибудь почитал. Точно ведь, с того самого момента, как сюда угодил, ни в одну книгу даже не заглядывал. Вечно все бегом: если не спишь, значишь, куда-то идешь, или ешь, или оружие чистишь, или что-нибудь ищешь.

Да и не видел я нигде за все это время ни одной книги. Журнал на островах однажды нам попадался. Яркий, практически полностью состоящий из иллюстраций, с редкими вкраплениями текста из нескольких строк то ли на испанском, то ли на португальском языке. Издание специально для мужчин, заполненный обнажёнными красотками в самых завлекательных позах. Мокрый, со слипшимися страницами, его забрал себе тогда еще живой Гриша Сноуден. Несмотря на едкое замечание Бориса, что уединяться с ним у Гриши ни за что не получится.

— Сноуден, ты бы лучше настоящую бабу себе завел, — помню, сказал ему Гудрон. — Чтобы каждый раз по приходу «Контуса» в Радужный она на причале тебя ждала, махая трусиками над головой. Позоришь ты наш коллектив своими выходками. Тут недолго и обструкцию тебе устроить, дождешься ведь, — заявил он в заключении.

У Гриши женщина в Радужном была. И пусть по приходу ничем ему не махала, но Сноуден редко ночевал на корабле. Лишь в том случае, когда приходила его очередь дежурить. Кстати, уж не Гудрону ли было об этом не знать, если они вдвоем к каким-то дамам в гости и хаживали? Но как он мог упустить такую возможность? А теперь Гриша мертв. И с самим Борисом неизвестно что случилось. Также, как и с остальными, и об этом совсем не хотелось думать.

Я провел здоровой рукой по корешкам книг. Прикосновение получилось приятным, как будто поздоровался с людьми, которых давно не видел, и теперь ужасно рад встрече. Если придется сегодня отсюда уйти, обязательно выпрошу одну из них. Кроме учебника по сопромату: мне эпюры внешних сил одно время так осточертели, что на всю оставшуюся жизнь. А так — без разницы. Пусть даже женский любовный роман.

Где-то вдалеке раздались голоса, и я напрягся. Посмотрев на стоявший у изголовья карабин, только махнул рукой, ухватив рукоять нагана. Толку с него немного, но хотя бы попытаюсь забрать одного с собой, чтобы не так обидно. Голоса приближались, они казались мне все более знакомыми, пока, наконец, не удалось разобрать.

— Ну и дульный ты тормоз, Демьян!

— Боря, почему дульный?

— Ладно, пусть будет просто тормоз.

— И это мне говорит человек, которого я практически всю дорогу чуть ли не на себе нес?!

— Да тебе за счастье было со мной прогуляться под ручку! — и тут же. — Хозяева, ну и где вы его прячете? — и после секундной паузы. — Валерия! Ровно пять минут вам даю на то чтобы помиловаться! И ни секундой больше! Остальной народ и сам в нетерпении его лицезреть!

Голос Гудрона звучал на удивление строго. И если бы я его отлично его не знал, ни за чтобы не смог понять: он, как и обычно шутит.

Глава 21

Практически сразу же скрипнула входная дверь, и на пороге, в лучах яркого солнца, возникла Лера. Она застыла на миг, привыкая к полумраку, затем бросилась ко мне. Чтобы осторожно опуститься на самый краешек постели. Я улыбнулся ей как можно более ласково, но Лера уже не видела, прижав мою руку к лицу, всхлипнув.

— Здравствуй, милая! — опасаясь, что она сейчас разразится слезами. — Я так успел по тебе соскучиться.

— Я тоже. Больно?

Даже если бы в тот момент умирал от боли, ни за чтобы не признался, настолько участливым было ее лицо.

— Нет, — теперь уже точно нет. И поинтересовался. — Дарья с вами?

По-моему, Лера немного обиделась. Наконец-то мы встретились, и тут такой вопрос.

— Да. Позвать ее?

— Не надо, — головой я крутить не стал, чтобы не тревожить больное место. Которое сразу же проснулось после того как погладил Леру по волосам.

— Как ты? — вопросов у меня было множество.

О том, как они оказались здесь, где лодка, все ли живы-здоровы? Но сейчас просто хотелось чувствовать ее рядом с собой, и понимать, как она мне дорога.

— Нормально. Только за тебя очень боялась. Ой, наверное, пять минут уже прошло!

Сначала я не понял, о чем она. И только затем вспомнил слова Гудрона.

— Да хоть пять недель! И вообще, всех уволю, если они нам с тобой мешать будут. Но потом. А пока скажи, пусть заходят.

Мог бы и сам, но громкий голос мог стать причиной нового приступа боли. Сейчас они сюда заявятся, и вид у меня должен быть таким, чтобы даже самому последнему паникеру стало понятно: все у нас идет хорошо, а дальше будет еще лучше. Хотя где у нас таких взять? Лера легко вспорхнула с постели. Эх, мне бы так! Открыв дверь, подалась в сторону, освобождая проем: заходите, мол.

Они и зашли, все вместе. В комнатке сразу стало тесно. И шумно. Особенно старался Гудрон.

— Теоретик, ты же скоро грозой всех перквизиторов станешь! Они же бояться будут появляться в тех местах, где по слухам появился ты. У тебя же на них личный счет скоро за десяток перевалит, пора как за самолеты героя давать!

Это он хватил через край. Да и о каком десятке может идти речь, когда всего семеро? Трое — у выхода из каньона. Того самого, который едва не стал нашей общей могилой месяца три назад. И сейчас четверо. Или все-таки пять? Напрягаться, вспоминая, я не стал. Да мне и не дали, обрушив такое количество вопросов, что только и успевал переводить взгляд с одного на другого, даже не пытаясь сказать ни слова в ответ. Наконец, когда поутихло, начал с самого главного.

— Борис, как самочувствие?

Хотя и без того хорошо было видно, насколько для него трудной оказалась дорога. Но Гудрон не был бы самим собой, если бы не заявил.

— Дёма все ноги мне оттоптал. Я ему: держись от меня подальше. А он всю дорогу обниматься лез.

Демьян лишь фыркнул: кому, мол веришь?

— Как вы вообще здесь оказались?

Спрашивал я как будто бы у всех, но смотрел на Яниса. Он — мужик серьезный, лишнего трепать не станет. И еще, когда возбуждение от встречи прошло, мне вдруг стало так нехорошо, что единственной мыслью было: быстрей бы они ушли, чтобы заснуть снова.

— Остапа встретили, — сказал Янис. — А вообще удачно получилось, могли бы и разминуться.

— Далеко отсюда? — следующий вопрос мне дался с трудом, и это сразу заметили.

Они дружненько переглянулись, после чего Гудрон сказал.

— Отдыхай, Игорь, будет еще время.

И я не стал возражать. Лишь покрепче сжал Лере руку: не уходи, пожалуйста, пока не усну. Так приятно чувствовать ее тепло в своей, даже боль становится меньше. Вот ведь ухмылка судьбы: могу помочь всем, кроме себя самого.