Читать книгу "Француженка по соседству - Лекси Эллиотт"

– А вот это ты зря, – усмехается Том. – Вот увидишь, Каро будет на высоте. Радушная хозяйка и все такое прочее.

– Хотелось бы, – уклончиво отвечаю я. – Кстати, пока не забыла. Ты случайно не знаешь, почему у Каро с ее отцом разные фамилии? Знаю, ее родители в разводе, и все же…

– Там был поток взаимных обвинений. – Том делает глоток пива и отворачивается, вспоминая. – Насколько мне известно, у Гордона был роман на стороне, и Камилла – мать Каро – приняла это слишком близко к сердцу. Она была в ярости, хотя то была такая спокойная, я бы даже сказал, бесстрастная ярость. – Он хмурит брови, пытаясь подыскать правильные слова. – Камилла была зла на Гордона не столько потому, что он изменил ей, а потому, что нарушил ее идеальную жизнь. Как бы то ни было, Каро встала на сторону матери. Ей тогда было лет тринадцать. Она официально сменила фамилию отца на девичью своей матери. Хотя, по правде сказать, сделать это ее науськала мать. – Том печально кривит губы: – Если честно, мне всегда было жаль Гордона. Будь у меня такая жена, как Камилла, я завел бы роман на стороне даже еще раньше, чем он.

– С ней так трудно?

– Дело даже не в этом. – Он пожимает плечами, подыскивая верное слово. – Она бездушная. Ей невозможно угодить. У Каро такой же острый язычок, но она, по крайней мере, умеет посмеяться. – Том смотрит на меня, вопросительно подняв брови, как будто ждет, что я сейчас отпущу по этому поводу язвительное замечание. Однако я этого не делаю, отчасти потому, что он прав. Каро действительно умеет посмеяться – даже я вынуждена признать, что с чувством юмора у нее всё в порядке. Но того, что поведал мне Том, я раньше не знала. Это слегка меняет картину.

– В любом случае ей тогда пришлось нелегко. Именно поэтому мы с Себом, – Том бросает на меня быстрый взгляд, – начали проводить с ней больше времени. Думаю, ей просто требовался предлог, чтобы не сидеть дома.

Себ. Обычно при мне Том старается не упоминать его имени. Что нелегко, потому что они не только лучшие друзья, но еще и кузены. Однако он пытается. Я делаю каменное лицо.

– Ее отец все еще с той женщиной? Ну, с которой у него был роман?

Том качает головой:

– Нет. Каро заявила, что в таком случае она откажется его видеть. И он был вынужден уступить ей.

Мне требуется пара секунд, чтобы осознать это: ребенок, диктующий условия собственному отцу. Вообще-то детям не положена такая власть, и на это есть причины. Интересно, как он себя чувствовал, вернее, они оба? Но Том продолжает говорить:

– Знаешь, мне до сих пор не дает покоя вопрос: чья это была идея – ее собственная или матери? Мои родители всегда считали это огромной несправедливостью. По их мнению, Гордон и та женщина были бы счастливы вместе. Но Каро была непреклонна, и… – Он пожимает плечами – Продолжение тебе известно.

– Странно, что она работает в его фирме.

– Это точно. Я даже не знал, что и думать, когда выяснилось, что она работает в «Хафт и Вейл». – Том хмурится, как будто силится разгадать головоломку. – Ведь ей наверняка поступали приглашения и от других фирм. – Том одним глотком допивает пиво и смотрит на пустую кружку. – Ну что, еще по одной? И долго нам еще ждать Лару?

– Думаю, что нет. Кстати, вот она.

Лара стоит в дверях и выискивает нас глазами. Половина бара таращится на нее. Я машу ей рукой, чтобы она нас заметила. Наконец Лара замечает. Ее лицо тотчас озаряет улыбка, и она направляется к нам.

– Том! – восклицает она и обнимает его. – Ты только посмотри на себя… У тебя есть работа или ты только и знаешь, что зависаешь в «качалке»?

Он смеется и встает с табурета, предлагая ей свое место.

– Ты в своем репертуаре: остра на язык и, как всегда, сногсшибательно хороша.

– У меня как минимум шесть фунтов лишнего веса. Но поскольку он сосредоточен в моих сиськах, то меня это особенно не волнует, – самодовольно заявляет она и опускает пятую точку на предложенный ей табурет.

– Лара, это как понимать? Ты в баре всего полминуты и уже завела разговор о сиськах? – поддразнивает ее Том. Это дружеское заигрывание мне хорошо знакомо, но внезапно я обращаю на него внимание. Изменился контекст. Том теперь холост. Не скажу, чтобы меня это сильно напрягает, но если эти двое станут парой, это многое изменит. Меня же устраивает нынешнее положение вещей.

– В таком случае предлагаю тему пострашнее. Скажите, вам сегодня звонили из полиции? – спрашивает Лара.

Северин мгновенно протягивает сквозь время руку и тянет меня к себе. Одетая в длинную черную льняную тунику, она с нарочитой элегантностью опускается в кресло рядом с бассейном и закидывает одну ногу на другую. За изящной загорелой икрой следует не менее изящная стопа, которую завершают пальчики с выкрашенными розовым лаком ногтями. Северин помахивает ногой, легкомысленно болтая сандалией. Взгляд Себа прикован к этой сандалии.

Я быстро допиваю свою водку с тоником и заставляю себя вернуться в настоящее. Том кивает:

– По поводу беседы на следующей неделе? Да, звонили.

– Мне тоже. Хотя, если честно, даже не представляю, чем мы можем помочь спустя десять лет, – добавляю я едва ли не с вызовом. – Лично я ничего не помню.

– И я тоже, – говорит Лара. – Интересно, он будет тот же? – Ее лицо принимает странное выражение.

– Он – это кто? – спрашиваю я, сбитая с толку.

– Детектив. Правда, их во Франции называют иначе… Следователь, если не ошибаюсь. Офицер юриспруденции, или как они там говорят.

– Это вряд ли, – отмахивается Том. – Сколько ему тогда было? Под шестьдесят? Он уже наверняка на пенсии.

– Смотрю, вы двое уже допили свое, – говорит Лара, резко меняя тему. – Давайте я закажу нам всем еще по стаканчику?

Я морщусь и качаю головой:

– Так, может, нам пора набраться мужества и двинуть дальше?

– Это из «Макбета»? Ты не находишь, что это слишком пафосно? – со смехом протестует Том. – Не волнуйся. Тем более что вы двое будете вести себя безупречно. – Он смотрит на нас обеих шутливо-грозным взглядом, причем на меня даже строже, чем на Лару.

– Какой, однако, наивный оптимизм, – говорит та, кокетливо помахивая ресницами. – Обожаю таких мужчин.

Любопытно, любопытно…

* * *

Дома у Каро пахнет ванилью. Чуть позднее я замечаю источник запаха – дорогие свечи, расставленные по всей квартире. В таких обычно три фитиля, и стóят они больше, чем обед с вином на двоих в хорошем ресторане. Восхитительный аромат, приятное освещение и уютное тепло после противного дождя на улице – все это, вместе взятое, создает расслабляющую рождественскую атмосферу, хотя на дворе уже март.

Дверь гостям открывает пара девочек-подростков с густо подведенными глазами. Они забирают пальто и наливают шампанское. Все это ужасно по-взрослому.

Когда мы приезжаем к Каро, у нее уже собралось человек двадцать пять. Быстро окинув их взглядом, я узнаю нескольких и еще столько же, чьи лица мне знакомы, но я не знаю их по имени; все они из наших оксфордских деньков. Затем замечаю Каро – на ней строгое черное мини-платье и совершенно отпадные черные замшевые ботильоны до щиколотки. Пепельные волосы зачесаны ото лба назад. Стройная, белокурая, тонкокостная – классический собирательный портрет английской голубой крови. В Оксфорде я едва не утонула в пучине таких, как она, прежде чем научилась плавать. Главное – барахтаться.