Читать книгу "Кодекс самурая. Запретная книга Силы - Мастер Араши"

Молчали приходящие к Лао Лианю, а Великий Мастер Араши продолжал:

– Когда Разум Мироздания присутствует в нас, он знает, как ему вести себя, что бы ни случилось внезапно. Когда видит человек огонь, ум его ведает, как использовать огонь. Когда находит человек воду, именно ум подскажет ему, для чего пригодится она. Пока едины мы с умом, как бы ни сложна была жизнь наша, мы будем вести себя как подобает.

Закон этот управляет Мирозданием и духовно, и физически. Закон этот раскрывает нам глаза на великое, успешное, на продвижение и на упорство в этом продвижении по пути Силы, по пути Воина.

Хочешь стать непобедимым и сильным, живи тогда по закону четырех добродетелей. Будь человеколюбив и справедлив, будь правилен и мудр. Все остальные законы придумали микадо.

Так учил великий мастер Араши Лао Лиань тех, кто приходил к нему в поисках мудрости Силы.

Легенда о ловцах жемчуга и омиоодши

Жемчуг и икра гигантских рыб

Впервые в своей жизни испытывала она желание издать крик под водой, и это на глубине в пять кенов[3]. Вода давила на Изо. Вода, что даже на этой глубине все еще оставалась неприятно теплой.

Может, просто не привыкла она погружаться в сладковатую пресную воду? Ей не хватало солоноватого привкуса на языке, холодящего прикосновения к коже. Суп, в котором плавала она ныне, имел затхлый привкус, словно кто-то уже пил эту воду, а затем изрыгнул ее из себя вновь. И это несмотря на то, что озеро Бива считалось величайшим водоемом во всем Ниппоне и ясная свежесть его вод восхвалялась в восьми сотнях стихотворений.

Стихи! Да что знают об этой воде люди, у которых времени хватает на сочинение стихов?

Но, возможно, у чувств ее ныне были и другие причины. Во тьме под водой что-то слабо мерцало тем светом, что казался не от мира сего. Это был желтовато-красный свет, живой, словно дымка, которую видишь меж пальцами, когда держишь руку против солнца. Красный и желтый были не теми красками, что подходили к местам этим. Голубой и серый и, возможно, зеленый; да, все водянистые оттенки принадлежали этому озерному миру.

Изо боролась с желанием вернуться. Она действительно боролась, не только в душе, но и физически, ибо ноги ее привычно тянули тело ко дну, а широко раскинутые руки рвались в ином направлении, пытаясь остановить погружение. А потом увидела она, сколь близка ее цель. Золотисто-желтые шары лежали в одном-двух кенах от нее, тесно прижатые друг к другу, как если бы срослись меж собой. Мерцание шло изнутри шаров, и свет был далеко не единственным, что обитало там внутри. За молочной мембраной скрывалось нечто подрагивающее и отливающее розовым.

Это была икра гигантских рыб.

Конечно, Изо не впервые видела рыбью икру. Она ведь была ама, искательница жемчуга. Сейчас ей минуло шестнадцать весен, а погружалась она под воду уже на пятом году своей жизни. С девяти же лет считалась Изо одной из лучших ама в деревне своей. Возможно, она не могла так же хорошо задерживать дыхание, как более старшие и более опытные женщины, однако скорость ее была подобна скорости рыбы. С радостью утверждала Изо, что не существует в море чего-то, что еще не знала бы она.

Даже если в озерах сладкой пресной воды обитали иные твари и росли иные растения, нежели в соленом океане, ни мгновения не думала она, что найдет здесь нечто совершенно чужое. Да, иногда бывала Изо болтушкой, но пугливым зайцем – никогда. И хотя человек, что доставил их сюда, не производил доброго впечатления, не смутило ее его поведение. К счастью, была она не одна. Две другие искательницы жемчуга из их деревни сопровождали ее в пути на озеро Бива.

Светящаяся икра гигантских рыб была повсюду. Она немного походила на жемчуг. И немного – на глаза озерного чудовища.

Изо протянула руку к сияющим шарам. Они были размером со сливу. Неподалеку от гигантских икринок девушка увидела огромную тень. Тяжелая, недвижимая, лежала она на дне, черная, с серыми пятнами, и казалась спящей. Но кто ж с уверенностью скажет про рыбу, спит она или бодрствует?

Юная жизнь пульсировала в икре, словно вибрировала там чистая, сконцентрированная жизненная энергия. Пульсация эта напоминала содрогание земли.

У Изо была с собою сеть, как бывало всегда, когда погружалась она под воду. И когда воздуха в легких стало уже недоставать, в сети насчитывалось с две дюжины светящихся шаров.

Огромная же тень так и не шевельнулась. Теперь она напоминала потопленное дерево.

Путь назад показался Изо неестественно долгим, и было так, словно мерцающие шары в ее сети весили подобно камням, что тянули ее на самое дно.

Ее голова коснулась поверхности воды и погрузилась в воздух. Воздух, что не пах солоноватым бризом, к которому она так привыкла. Воздух, которому недоставало свежести и которым в первые мгновения не хотелось даже дышать.

Лодка неподвижно лежала на воде в нескольких кенах от вынырнувшей Изо. Это был уродливый, угловатый монстр, золотой лак с его боков давно сошел. В открытое море на подобной лодке не вышел бы ни один разумный человек. Изо казалось, что от омерзения к этому озеру она никогда так и не сможет избавиться, ибо проявлялось оно во всем, что было связано с ним, начиная с языка, на котором говорили по его берегам, с манер людей и заканчивая вкусом, запахом и цветом воды.

Над озером нависли тучи, словно желая скрыть деяния людские. Возможно, от взглядов богов?

Взгляд же одной из искательниц жемчуга был прикован к чему-то, что плыло по волнам озера Бива.

– Что там? – нетерпеливо выкрикнул капитан по имени Укиоо. – Бумага?

Изо разглядела все первой. В трех кенах от лодки по озеру плавало нечто светлое. Это и в самом деле мог быть лист бумаги.

– Достань мне это! – приказал капитан, и одна из искательниц жемчуга подчинилась. Достала она из воды сразу пять листков бумаги.

Это была промасленная бумага, и на каждом из белых листов были нарисованы иероглифы Too[4]. Изо не знала грамоты – было это привилегией монахов, чиновников и людей знатного происхождения. До сей поры она и не задумывалась о том, к кому из них принадлежал капитан Укиоо. Возможно, он сумеет разобрать эти знаки, даже если и будет это стоить ему времени.

– Покой, – прошептал он, – покой. Но что всё это может значить? Кто написал это? – вскричал он, оглядывая свой корабль.

Восемь мужей стояли на веслах, согбенные люди с простыми лицами.

– Камень, – прочел далее капитан, – камень, что плавает в воде.

– Там их много! – вскричала Изо.

Облака разошлись на мгновение. Солнце осветило поверхность озера Бива. Повсюду на воде вокруг лодки были видны прямоугольные блестящие пятна. Дюжины листьев промасленной бумаги, подобные той, из которой делают ширмы. Иероглифы на них напоминали Изо волшебные заклинания, какие она видела однажды.