Читать книгу "А если ты ошибся? - Эйлин Уилкс"

Джейси ожидала возражений или уговоров принять его дурацкое предложение. Том не из тех людей, которые сворачивают с избранного пути. Однако он молча кивнул и направился к выходу. У дверей остановился, держа шляпу в руке, а она вспомнила, как он вот так же остановился тогда…

– Мы поговорим позже. Убедись, что надежно закрыла за мной дверь.

Надежно закрыла? Это все, что он мог сказать? Джейси хотела ответить «да», когда Том просил ее выйти замуж, хотя и знала, что он не любит ее и не может полюбить. На какой-то безумный миг она согласна была иметь его на любых условиях, но вовремя сдержалась.

Наконец оцепенение прошло, и Джейси медленно подошла к двери и задвинула засов, потому что этот мир был и в самом деле очень небезопасен, а у нее не было желания, чтобы ее снова застали врасплох.

Глава третья

Как правило, чем ближе подходил срок выпуска номера, тем больший хаос царил в «Сентинел». Особенно по субботам, когда готовился воскресный выпуск, и эта суббота не была исключением. Звонили телефоны, кричали люди. Запах поп-корна мешался с запахом табака, хотя считалось, что в отделе новостей не курят.

В огромной, разделенной на стеклянные кабинки комнате суетились, печатали, спорили и разговаривали по телефонам репортеры. В одной из таких каморок радиоприемник, взгроможденный на захламленный книжный шкаф, голосами «Роллинг Стоунз» жаловался на неудовлетворенность. Желтые липучки с краткими посланиями цвели на распечатках, обрывках рукописей и других грудах бумаг, которые угрожали похоронить под собой пустые банки из-под содовой. В небольшом керамическом горшке сидело засохшее растение, окруженное мятыми фантиками от леденцов.

Табличка на столе гласила: «Лиходейка».

Не было на столе традиционных семейных фотографий, но два фото в рамках из истории отдела новостей и три награды за успехи в области журналистики занимали кусок стены между картотеками.

Внизу, в холле, уронили что-то тяжелое, эхо грохота перекрыло все другие звуки, но Джейси ничего не заметила. Как человек, привычный к жизни в большой и шумной семье, она умела отключаться от внешнего мира. Окруженная шумом, в захламленной кабинке она была погружена в работу.

Бедлам и загруженность отвлекали Джейси от событий той несчастной ночи. Она погрузилась в работу, зная, кто она есть для газеты и чего хочет.

Эта история не станет гвоздем номера. Вчера от ран умер человек. В Хьюстоне смерть была такой же банальностью, как рождения, свадьбы и разводы. Но честь журналиста требовала относиться к каждой статье как к передовице – никакой небрежности.

Закончив статью, она нажатием клавиш на компьютере послала ее своему редактору на утверждение и удовлетворенно откинулась на спинку кресла.

Черт! Как она устала. Джейси скинула сандалии и подтянула под себя ноги, прикрытые легким летним платьем. Джейси еще пару лет назад постигла, что неопределенный стиль – самый подходящий для летней одежды, и с тех пор с июня по сентябрь редко одевалась как-нибудь иначе.

Она положила голову на согнутые колени и зевнула. Было уже около семи часов, Джейси была на ногах почти весь день.

– Эй, спишь на рабочем месте? – раздался веселый голос.

Джейси подняла голову.

– Когда-нибудь твое веселье плохо кончится.

Нанетт Томпкинс ухмыльнулась и протянула папку:

– Ходят слухи, что тебе понадобится вот это. Есть у тебя еще изюм в шоколаде?

Принимая от подруги папку, Джейси вздохнула. Слов нет, невысокая, гибкая Нэн, с ее веснушками и рыжими кудряшками, была весьма привлекательна.

– Мне сейчас не до болтовни.

– Это было ясно с самого утра, когда ты, едва появившись, начала на всех подряд бросаться. Вот почему я сразу распорядилась поднять этот файл. – Она открыла нижний ящик. – Ты рассказываешь, я слушаю.

– Убирайтесь, барышня.

– Мне твои оскорбления как с гуся вода. О, вот они, – Нэн нашла то, что осталось от припрятанного Джейси изюма в шоколаде. – А теперь, – заявила она, усаживаясь на стул, втиснутый в каморку специально для таких вот визитеров, – расскажи мамочке, что случилось. Это связано с тем копом, с которым ты ушла пару месяцев назад, да?

– Ничего не случилось!

Но Нэн была так же проницательна, как и миловидна, так что у Джейси даже надежды не было, что та ей поверит.

– О'кей, – Нэн закинула несколько изюминок в рот, оттолкнула назад стул и закинула ноги на стол, – ничего не случилось. Просто ты столкнулась с самым страшным происшествием в мире и испытала желание прочесть некоторые некрологи, и это чистое совпадение, что те протоколы, которые тебе прислали, имеют отношение к жене Расмуссина.

– Черт возьми, Нэн, не твое дело…

– Я беспокоюсь. – Нэн запнулась и перестала улыбаться. – Дает мне это право совать свой нос или нет, мы можем обсудить позже, а сейчас выкладывай, что стряслось.

Джейси вздохнула и открыла папку.

– Я беременна.

Ноги Нэн с глухим стуком упали на пол.

– Ты… что?

– Что слышала, – буркнула Джейси. Папка содержала глянцевую фотографию, копию статьи, напечатанной несколько лет назад, и некролог.

– Это от него? От Расмуссина?

– Ага. – Джейси просматривала статью, в которой говорилось: «Сегодня погибли три человека, когда автомобиль, направлявшийся в западном направлении, пересек разделительную полосу и врезался в машину на встречной полосе».

– Ты сказала ему?

– Ага.

Далее шли подробности: водитель автомобиля был мертвецки пьян, его жертвам не повезло, одна истекла кровью еще до больницы, другая умерла в госпитале на операционном столе. Эллисон Расмуссин была той, что умерла во время операции.

– Ну, и как он отреагировал?

– Спросил, почему я думаю, что это его ребенок. – (Нэн употребила несколько слов, после которых барышне полагается вымыть рот с мылом.) – Послушай, – Джейси улыбнулась, чувствуя, как спадает напряжение, – я знаю, что ты хочешь как лучше, но мне нужно разобраться в некоторых вещах прежде, чем я соглашусь поговорить об этом. Хорошо?

Джейси вряд ли удалось бы настоять на своем, если бы в этот момент какой-то новичок не просунул голову в двери в поисках Нэн.

Как только Джейси осталась одна, ее улыбка сразу увяла. Она смотрела на снимок. С первого взгляда было понятно, что это копия фотографии, стоявшей на столе Тома. Ей застенчиво улыбалась Эллисон Расмуссин, изящная леди в бело-голубом клетчатом платье.

Хорошенькая, подумала Джейси. Была ли она так же изысканна, как выглядит? О чем она мечтала, чего хотела, на что обижалась?

Любила ли мужа так же сильно, как любит он ее и теперь, спустя три года после ее смерти?