Читать книгу "Двуликий Янус. Спорт как социальный феномен. Сущность и онтологические основания - Алексей Передельский"

13. Для сущностной идентификации спорта по ряду причин недостаточно уже широко используемых разнообразных атрибутивных, или генетических, или родовидовых определений. Социально-философская гипотетико-дедуктивная идентификация спорта требует формулировки его сущностно-содержательного определения, соотносимого с моделированием спорта не по его видам и направлениям, а по заложенным в этих моделях социальным стратегиям, схемам проявления и реализации социального всеобщего.

14. В своей сущностно-содержательной основе спорт перестает эмпирически восприниматься как соревновательная деятельность, механизм её подготовки и реализации, а мыслится как специфическая условно-игровая форма состязательности, предполагающая политизированное использование типичных национально-религиозных и светских телесно-двигательных состязательно-соревновательных обрядово-ритуальных комплексов. Эти комплексы, в свою очередь, прежде всего в интересах финансово-экономической и политической элиты иллюзорно-компенсаторно оформляют и в меру этого искажают, трансформируют (спортизируют) социальную сущность видового разнообразия более древних и общих телесно-двигательных социокультурных институтов, таких как единоборство и физическое воспитание. Спорт выступает цивилизационным и цивилизующим оформлением указанных социокультурных трансформаций, – оформлением, максимально подготовленным к использованию в качестве одного из успешных современных механизмов и институтов социального отчуждения.

Глава первая. Генезис и современное существование спорта

1.1. Историческое и логическое в эволюции спорта

Общая концепция исследования

Исследование спорта в фокусе основных проблем, конституирующих предмет социальной философии, может быть очень широким и разнообразным, соотносимым с многоуровневой организацией самого философского знания. Даже «в первом приближении» потенциальный спектр направлений социально-философского исследования спорта представляется принципиально более разноплановым, чем, к примеру, анализ спортивно-соревновательной деятельности как субстанциональной основы образа жизни и культурного общения основных агентов спортивного процесса и формирующихся на его основе специфических социальных отношений.

Избрание онтологической линии заставляет взглянуть на спорт как на сложный развивающийся онтологический объект, реально существующую подсистемную часть социальной реальности в единстве её статических и динамических характеристик. Совершенно очевидно, что при таком подходе предметообразующим проблемным полем социальной философии спорта выступает сущность и существование данной сферы социальной реальности. Сферы, где социальное всеобщее находит своё всё более полное и завершенное, хотя и специфическое, проявление. Где упомянутая специфика отношений и деятельности выражается в законах и закономерностях организации, процессуального развертывания поливидовой, многоуровневой, разнополюсной спортивной культуры, начиная от её предполагаемого возникновения в антропосоциогенезе, в древнейшей и древней истории человечества, и до её современного цивилизационного бытия.

Между тем, если рассматривать спорт не как локальную или региональную культуру, а как набирающее общественно-политическую силу и вес глобальное культурно-цивилизационное образование, то следует вспомнить об относительно небольшой (около двух веков) продолжительности существования современного спорта. Этой оговорки вполне достаточно, чтобы понять причины до сих пор доминирующей эмпиричности и описательности большинства научных исследований спорта. Однако мы знаем немало случаев, когда нечто, на эмпирическом уровне кажущееся сущностно-содержательным, на уровне теоретического анализа оказывается лишь феноменально-формальным. Поэтому, «ставя во главу угла» возможность социально-философского рассмотрения сущности и существования спорта, пристало рассуждать о необходимости его научно-философского теоретического анализа. В основе подобного исследования, соответственно, должна размещаться сумма, последовательность взаимоувязанных тезисов, концептуальная конструкция, которая в нашем случае имеет следующий вид.

1. Большинство существующих определений, а следовательно, и концепций спорта построены на эмпирической базе. В силу этого они формально-описательны, т. е. на относительно поверхностном уровне фиксируют лишь форму, общую для всех (или огромного большинства) организуемых и проводимых спортивных мероприятий. При этом в стороне остается анализ сущности спорта, хотя определенные прорывы к истинному знанию о сокровенном (внутреннем, имманентном), разумеется, имеют место и на эмпирическом уровне. Другой вопрос – насколько полно и глубоко эти прорывы реализуются, что без теоретического конструирования, как нам известно, обеспечить невозможно. В свете сказанного спортивное соревнование не может при теоретическом рассмотрении позиционироваться в качестве сущностной (тем более, системообразующей) характеристики спорта, хотя и выступает в эмпирических исследованиях атрибутивным, неотъемлемым признаком, главной целью, результатом и, одновременно, отправной точкой всей спортивно-тренировочной подготовки и учебно-образовательной спортивной деятельности.

2. Истинная (глубинная, достоверно определенная) сущность спорта заключается в его социальной природе и в специфически проявляемой социальной всеобщности, что представлено как единство борющихся между собой разновидностей комплексных религиозно-светских обрядов и ритуалов (традиций) в контексте их политического продвижения и позиционирования. Причём приходится констатировать, что в ходе исторического развития данное диалектическое единство агонально-спортивных традиций претерпело несколько качественных изменений, связанных с частичной диффузией и вызванной этим процессом взаимной подменой греческой и римской, языческой и христианской, западной и восточной, культурной и цивилизационной составляющих спорта.

3. Спорт в своей древнейшей и древней ипостасях, как развивающаяся поликультурная (сперва локальная, затем региональная) социально-институциональная модель, изначально не был ни первопричинной (субстанциальной), ни самодостаточной формой.

Скорее можно сказать, что он формально и содержательно подпитывался, религиозно и политически оформлялся, базируясь на более древней и более широкой (общей) культурной подоснове. Такой антропосоциогенетической подосновой для спорта могла служить культура единоборств. Все первоначальные гимнастические, атлетические виды греческих игр – агонов, римских спортивных состязаний выступали целостными или фрагментарными, простыми или сложными, однородными или комплексными, личными или командными разновидностями единоборческой деятельности. В дальнейшем связь спорта с единоборствами сохранилась. Интересно, что такая ситуация во многом сохранилась и в последующие эпохи. Ядром спорта становились и известные гимнастические, а также игровые системы, создаваемые в сфере физического воспитания. Например, средневековую игру «в суль» (прообраз современного футбола) есть веские основания рассматривать как систему упражнений по «боевому слаживанию» команд-отрядов городских цехов с целью оказания отпора бродячим отрядам рыцарей, сборщикам налогов, в том числе и выступавшим от лица высшей светской и религиозной власти. Вот обстоятельство, послужившее истинной причиной неоднократного отлучения сообщества игроков «в суль» от Церкви и объявления их вне закона.