Читать книгу "Домовенок Кузька и враг-невидимка - Галина Александрова"

— Это не ступа, это безобразие какое-то, — ворчала фигура, пытаясь залезть в предмет, — договаривались же, три стука по дереву, и она плавно пикирует вниз.

Странно, что Баба Яга столько лет прожила со ступой, а так и не догадалась, что та не умеет считать даже до трех. А странной фигурой, вылезшей из окна, и была Баба Яга.

— Нагостилась у городских, пора и честь знать, — пробормотала она, стукнула три раза помелом об асфальт и взмыла в ночное небо.

Считать ступа не умела, но летала просто отлично и с легкостью несла и лесную бабушку, и черный ящичек, который та взяла с собой.

А Кузька у Нафани всю ночь чаи гонял. Возвращается он утром домой, а кругом одни неприятности. Наташа с шишигой телевизор засмотрелись и посуду помыть забыли. Прибрался он быстренько на кухне, побежал Бабу Ягу будить, пока родители Наташи не проснулись и ее не заметили. А вместо Яги — пустое место. И вместо телевизора — тоже.

— Охти, батюшки, охти, матушки, — причитает Кузька, — не уберег добро хозяйское. Сам в дом воришку пригласил, сам дверь ей открыл, сам с хозяевами познакомил, сам задание извести телевизор дал. Да как же мне после этого всему белому свету в глаза смотреть? Ой, горе мне, горе!

— А почему тебе горе? — интересуется шишига.

— А потому, что жил-был на свете замечательный домовой Кузька. Хозяйство в исправности держал, пожилых уважал, малых уму-разуму учил. А теперь вместо него — некошный домовой, Непойми-Какой. А слово «некошный», Юлька, для домового самое страшное обзывательство.

Ничего не понимает Юлька. Вроде бы и Кузька перед ней, а говорит как-то непонятно. И что за напасти с утра? Сидела себе спокойно под кроватью, деревянную ножку у кровати подгрызала, пока никто не видит, а тут шум, гам, причитания. И все от одного совсем маленького домовенка — Кузьки.

Шишига хоть и шустрая была, но еще молодая, сама такие непонятные сложности решить не могла. Разбудила она Наташу и давай ей жаловаться:

— А он говорит, что ему горе, а я говорю, что почему, а он говорит, что Непойми-Какой, и кошкой какой-то ругается. Чего делать-то?

— Подожди, Юлька, я спросонья никак не пойму, что происходит. Ты можешь мне по-человечески все объяснить?

— Ой, не могу по-человечешки, — уже в голос ревет шишига, — я же не человечек!

— Ладно. Пойдем Кузьку спросим. Он существо разумное, быстренько все прояснит!

Ох и намучилась же Наташа, пока разобралась, в чем дело!

— Успокойтесь, мы что-нибудь придумаем, — решила она, — в конце концов, никакая вещь не стоит таких страданий. Давайте лучше думать, как с этой неприятностью справиться.

Сели они и стали думать. Раз Баба Яга телевизор в темный лес унесла, спасти его трудно. Одного домовенка на выручку Наташа не отпускает, потому что это опасно, а сама идти не может, потому что ей мама не разрешит. Если не верите, то спросите свою маму, не отпустит ли она вас с домовым и шишигой в темный лес с Бабой Ягой разбираться. Сами увидите.

А если мама увидит, что телевизор пропал, у нее могут возникнуть вопросы, на которые Наташе будет трудно ответить. Попробуйте скажите своей маме, что ваш телевизор унесла Баба Яга, сразу поймете, как трудно было девочке. Правде никто не поверит, а неправду говорить неприятно.

— Знаете, — решила Наташа, — мама почти не заходит в мою комнату. Сейчас они с папой на работе, а после сразу пойдут в гости, домой придут совсем поздно, а утром — опять на работу. Только вот послезавтра у них выходной, мама будет проверять, как я комнату убрала. Захочет посмотреть, как я пыль на телевизоре вытерла, а телевизора и нет. Так что давайте будем надеяться, что Баба Яга до выходного раскается.

Кузька согласился подождать, когда Бабу Ягу совесть замучит, пока ничего нового придумать не сможет. Неприятность неприятностью, а жить-то как-то надо, даже если ты совершил ошибку.

Сначала девочки по привычке садились на диван и сидели смирно, как при телевизоре, но это им быстро надоело.

— Давай, как красны девицы, будем крештиком прекрасные шалфетки вышивать и песни петь! — предлагает шишига.

— Глупости какие, — пожимает плечами Наташа, — разве это развлечение? Да сейчас в любом магазине можно салфетки купить, какие хочешь.

— Лошадки у вас нет, косички некому заплетать, теленка вошпитывать тоже не надо, — перечисляет шишига, — чем у вас тут по хозяйству в городе занимаются?

— Разве хозяйство это развлечение? — вздохнула Наташа. — Хозяйством занимаются, чтобы мама не ругалась, и потому, что так надо. Если бы можно было не мыть посуду и не ходить в магазин, никто никогда бы этого по доброй воле не делал.

— Я тоже так думала, — согласилась шишига, — только тогда я сидела в грязной норке, и никто меня не любил. А как Кузька меня в семью взял, оказалось, что печку цветами рашписывать интереснее, чем ручки у чашек подгрызать, а цыплят от коршуна спасать веселее, чем горшки со шметаной с полки сшибать. Переполох — тот же самый, только все шмеются и радуются. Может, и у вас что-нибудь интересненькое найдется. Покажи-ка мне свое хозяйство! Сейчас живо что-нибудь шумное сообразим.

Для простой деревенской шишиги в доме и правда много всего интересного нашлось. Сначала ее не могли оттащить от стиральной машины, уж больно смешно в ней белье бултыхалось и в окошко билось. Потом не могли ее из этой стиральной машины вынуть — закрылась она изнутри, дверку держит, а сама жалобным таким голоском просит кого-нибудь на кнопочку нажать. Уж больно ей понравилось, какое белье из этой машинки вынули — чистое, благоухающее, почти сухое.

Стиральная машина — это ладно, а вот что совершенно потрясло шишигу — так это пылесос. Сначала, когда только начала Наташа пылесосить, Юльке даже плохо сделалось.

— Это не чешно, — кричит, — я в гости приехала, мне шамый вкусный мусор и пыль положено отдавать, а тут какое-то чудище все подчистую шлизало, даже самой штаренькой бумажечки от конфетки не оштавило! Это пока я буду ждать, когда пыль накопится, ш голоду помереть могу!

— Успокойся, Юлька, сейчас чай с печеньем пить пойдем, я тебе ни за что не дам с голоду помереть, — утешает ее Наташа.

— Ага! Сами все вкушненькое съели, а гоштей всякой гадостью кормят! Для меня ваше печенье, может быть, самая вредная отрава!

— Ну раз ты так любишь пыль и мусор, придется тебе кое-что показать, — сдалась Наташа.

Открыла она пылесборник, а там для шишиги добра видано-невидано!

— Это ты что, ради меня с чудищем сразилась и его победила? — с недоверием спрашивает шишига.

— Нет, это он сам тебе свое сокровище отдал, — хохочет Наташа.

— Ради меня жизнью пожертвовал и шломался? — наливаются слезами глаза Юльки. — Он такой хороший был, а я для него еды пожалела?