Читать книгу "Геноцид - Алексей Калугин"

Можно было приступать к трапезе. Но есть одному, когда рядом сидел гость, хотя и не совсем званый, было все же неудобно.

– Уважаемый, – наклонившись вперед, Раф одной рукой уперся в пол, а кончиками пальцев другой тихонько, можно сказать, деликатно постучал по острой коленке старика. – Виираппан…

Все так же тупо пялясь в пустоту, старик приподнял кисть правой руки и показал Рафу палец. Указательный.

Что бы сие могло означать?

Можно было предположить, что таким образом старик предлагает хозяину откушать одному. В то же время, жест Виираппана мог означать, что он просит всего минуту подождать.

Раф озадаченно почесал затылок.

Ну, что ж…

Раф взял со столика чашку и сделал глоток.

Многие считают, что хмель следует пить сразу, как приготовишь отвар. Раф на сей счет придерживался иного мнения. Надо понимать, что чем дольше стоит отвар, тем насыщеннее и ярче становится вкус хмеля. А при повторном кипячении он приобретает дополнительные, не свойственные ему изначально оттенки. Нравился Рафу и холодный хмель. В жаркий день он, случалось, намеренно оставлял чайник с хмелем в теньке. Конечно, всему следует знать меру, – хмель, постоявший три дня, придется вылить.

Раф взял полоску рыбьей спинки и откусил кусочек. Ничего получилось. В меру соленая, не пересушенная.

Виираппан посмотрел на Рафа и улыбнулся.

Раф помахал ему в ответ рыбкой.

Заметив у себя на коленях мочалку, Виираппан отложил ее в сторону. Теперь она была ему ни к чему – борода и волосы и без того уже почти высохли. Старик посмотрел на столик, но ничего с него не взял. Переплетя пальцы рук, он положил их на колени.

– Я должен поблагодарить тебя за мое спасение, уважаемый Раффаттан.

Раф безразлично дернул плечом, – благодари, мол, если считаешь нужным. А про себя подумал, старик-то, однако, не склеротик – Раф имя свое всего раз произнес, а он запомнил.

– Твой поступок, – продолжал между тем старик, – свидетельствует не только о мужестве, но и о благородстве. Не всякий бы на твоем месте стал рисковать собственной жизнью ради спасения чужой.

– Я думал, плот пустой.

Раф откусил кусок рыбы, пожевал и запил хмелем.

– А-а…

В явной растерянности Виираппан пошевелил пальцами.

Раф усмехнулся.

– Угощайся, – указал он на чашку с хмелем и рыбу.

– Спасибо. – Виираппан взял чашку, сделал глоток. – Ты замечательно готовишь хмель.

Раф молча кивнул – сам знаю.

Старик в один присест выпил всю чашку и поставил ее на столик. Раф взял чайник, стоявший, чтобы не остывал, возле чана для огня, и снова наполнил чашку Виираппана.

– Не бери в голову, – сказал Раф, понимая, насколько неловко чувствует себя старик. – Ну, вытащил я твой плот, значит, вытащил. Что теперь? – Он помахал полоской рыбьего мяса. – Всяко бывает. Я на твой плот не претендую.

– Да? – удивленно приподнял седую бровь старик.

Видно, он тоже неплохо знал законы Мелководья и понимал, насколько щекотлива и неопределенна ситуация, в которой он оказался по воле своего спасителя.

– Забудь, – еще раз махнул полоской мяса Раф. – Как шторм кончится, расплывемся в разные стороны.

– Да-да, – дважды кивнул старик. – Расплывемся… Но, может быть, я все же могу что-то для тебя сделать?.. Как-то отблагодарить?..

Виираппан растерянно и беспомощно, совершенно по-детски развел руками.

Раф впился зубами в вяленую рыбу, а про себя усмехнулся. Интересно, к какому делу можно было бы приставить старика, чтобы он свой должок отработал? Разве что только сеть латать. Да и то вопрос, умеет ли?

– Расскажи, как ты на Глубине оказался? – Раф взял чайник и подлил себе в чашку хмеля. – Ведь не нарочно же ты туда заплыл?

Виираппан провел ладонью по бороде и неожиданно улыбнулся:

– Можно сказать, что и нарочно.

Раф оторвался от рыбы и непонимающе посмотрел на старика. На сумасшедшего вроде бы не похож.

– Это как же понимать? – спросил Раф.

– Ты никогда не задумывался, почему на Глубине вода соленая, а на Мелководье пресная? – задал встречный вопрос старик.

– Задумывался, – кивнул Раф.

– И – что?

– И ничего, – Раф развел руками. – Загадка природы, не подвластная человеческому уму.

Раф всего лишь повторил фразу, услышанную как-то раз от Упаннишшура, весьма уважаемого человека на Квадратном острове. Сказана она была совершенно по иному поводу, но понравилась Рафу, и он запомнил. Старик же, услыхав Рафов ответ, рассмеялся так, что едва на лежак не упал. Пришлось ему, откинувшись назад, в лежак руками упереться. А спрашивается, чего смешного?

Отсмеявшись, старик снова сел прямо. Случайно ему под руку подвернулась оставшаяся сухой мочалка. Виираппан взял ее и промокнул выступившие на глазах слезы.

– Прости, – сказал он, заметив, с какой обидой смотрит на него Раф. – Нет ничего постыдного в незнании. Более того, я тоже склоняюсь к мысли, что основополагающие законы мироздания по сути своей непознаваемы. Но мне смешны попытки сакрализации элементарных вещей. Конечно, это проще, чем искать ответ. Но, видишь ли, уважаемый Раффаттан… – Старик пощелкал пальцами, подбирая нужное слово. – В общем, я не люблю, когда простое пытаются делать сложным. И наоборот.

Раф ничего не понял, но на всякий случай кивнул.

– Так все же, почему вода на Мелководье пресная? – спросил он.

– Вода на Глубине не только более соленая, чем на Мелководье, но и более плотная из-за растворенных в ней солей. Более теплая вода всегда оказывается наверху, а холодная опускается вниз. Таким образом на границе между Глубиной и Мелководьем пресная вода как бы наслаивается на соленую. То есть, вода с Мелководья уходит на Глубину, а не наоборот. Как видишь, – Виираппан слегка развел руки в стороны, – все очень просто.

– Тогда выходит, что и на Глубине вода со временем станет пресной? – сделал вполне закономерный, как ему казалось, вывод Раф.

– Нет, – отрицательно качнул головой Виираппан. – Вода постоянно испаряется с поверхности моря, и концентрация солей остается прежней.

– Откуда тебе это известно? – прищурившись, не то подозрительно, не то с интересом посмотрел на старика Раф.

– Я умею наблюдать, анализировать и делать выводы, – едва заметно улыбнулся Виираппан.

– Другие, выходит, этого не умеют? – с сомнением наклонил голову Раф.

– Раф, мальчик мой, ты и представить себе не можешь, насколько скучны и нелюбопытны большинство людей. Их вполне устраивает то, что мир вокруг них пребывает в неизменном состоянии, – изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год… А, раз так, то его и не требуется понимать. То, что с монотонным однообразием повторяет само себя, достаточно воспринимать как данность, как кольцо, у которого нет ни начала ни конца.