Читать книгу "Дело без трупа. Неоконченное дело - Лео Брюс"

Скажу сразу: вечер выдался темным и ненастным. Мне всегда казалось странным совпадением, что большинство преступлений сопровождалось завываниями ветра и проливными дождями. Да, необычные на первый взгляд обстоятельства, но легко объяснимые, поскольку для преступных дел это самый подходящий аккомпанемент. И когда я вспоминаю теперь событие, кульминация которого наступила именно тем вечером, то понимаю, что погода и не могла быть другой.

Я остановился в Брэксэме, небольшом городке в одном из окружающих Лондон графств. Признаюсь, мне нравятся такие городки. Многие заявляют, что предпочли бы «либо настоящую сельскую глушь», либо уж сам Лондон. А местечки вроде Брэксэма, Хоршема, Эшфорда, Челмсфорда или Ист-Гринстеда считают одновременно и слишком провинциальными, и скучными. Я с этим не согласен. Здесь в самый раз хватает населения, чтобы образовать свой, независимый ни от кого мирок, и в этом мирке происходят удивительные вещи, новости о которых никогда не попадают на страницы столичной прессы. Здесь есть свобода для развития разнообразных типов и характеров людей, иногда складываются крайне напряженные отношения, а жизнь подчас оборачивается подлинно драматической стороной. И все это можно видеть, слышать, наблюдать — идеальный театр для человека моего склада, которому хочется быть непременным свидетелем интересных происшествий.

Но тогда у меня была другая причина заехать в Брэксэм. Дело в том, что мой старый друг сержант Биф после неожиданно успешного раскрытия им убийства в семействе Терстонов получил повышение и был назначен руководить гораздо более крупным участком. Так получилось, что тем вечером, о котором пойдет речь, — в среду 22 февраля — я наслаждался его компанией в популярном пабе «Митра».

Теперь сержант Биф стал в полном смысле слова сельским полисменом. Его лицо в красных прожилках, пышные имбирного оттенка усы торчком, несколько замедленные движения, манера тщательно и неторопливо все обдумывать позволяли отнести Бифа к тем раздражающе простоватым с виду полицейским на велосипедах, которые могут без особого повода остановить вашу машину, чтобы проверить наличие зеркал. Его диалект, представлявший собой причудливую смесь нормального английского языка и кокни северных окраинных районов Лондона, тоже никак не способствовал продвижению по служебной лестнице в правоохранительных органах, где большинство составляли лощеные выпускники дорогих частных школ либо джентльмены, окончившие полицейские колледжи. Но все перевешивал послужной список Бифа. Потому что со времени своего прихода в полицию растерянным юнцом с рыжеватой шевелюрой и по сей день, когда ему уже под пятьдесят, он ни разу (что подчеркивалось в личном деле) «не упустил нужного человека», то есть преступника. Была ли то банальная кража велосипеда из деревни в Суссексе, где он когда-то служил, или убийство жены врача, как в последнем из раскрытых им дел, сержант Биф флегматично, но упорно применял простейшие принципы сыска, которыми владел отменно, чтобы в результате произвести арест виновного. И пусть все остальное было против него, работал он слишком успешно, чтобы никто не заметил и не оценил этого, и вот ему достался пост начальника полиции Брэксэма — небольшого, но важного во многих отношениях городка.

Лично я был искренне рад за Бифа. Для меня сержант стал воплощением наилучших черт английского характера. Он мог производить впечатление глупца, медлительного и своенравного, но при этом отличался бесстрашием, а его воображение относилось к той разновидности, которая никак себя не проявляет, пока его обладатель не делает решающего шага. Он любил поразвлечься и пропустить стаканчик. Как и многие англичане, питал восторженный интерес к скользким и зачастую зловещим умам тех, кто открыто умел демонстрировать блеск интеллекта. Но и сам неизменно добивался поставленных целей.

В тот вечер, одетый в штатское, Биф играл в дартс. Как я понял, жители города с некоторых пор обсуждали между собой, что новый сержант — он провел в Брэксэме год или даже больше, но все еще оставался «новым сержантом» — слишком много времени проводил в местных пабах. Это крайне беспокоило викария, твердившего о «дурном примере», который подавал полицейский. Кто-то даже нажаловался главному констеблю. Но Биф остался верен себе. Он утверждал, что никогда не пренебрегал служебными обязанностями, а как проводить свободные вечера — его сугубо личное дело.

Игре в дартс он предавался страстно. Я намеренно употребляю здесь подобное определение. Наблюдать за тем, как этот солидный и серьезный мужчина вставал перед небольшой круглой доской с тремя дротиками в руке, готовясь к последней попытке, было подлинным откровением. Его обычно словно чуть остекленевшие глаза приобретали блеск, ничего не выражавшее лицо вдруг светлело. Он выглядел почти счастливым. Но при этом не отличался чемпионским мастерством. «Играет не так уж плохо», — отзывались одни городские знатоки. «На своем уровне», — поддакивали другие. Стиль Бифа окружающих не впечатлял. Среди соперников его выделял скорее азарт, нежели искусство игрока.

В тот вечер мы с ним составили пару против почтальона Фосетта и Гарольда, сына владельца паба. На улице свирепствовал ураганный ветер и хлестал дождь, и им рано пришлось закончить прогулку, чтобы усесться у камина в этом гостеприимном доме, служившем одновременно отелем. В небольшом публичном баре[1] было уютно, чисто и тепло, а от насквозь промокших плащей и зонтиков на вешалке у входной двери буквально валил пар.

Первую партию мы с сержантом Бифом проиграли, и мой партнер был недоволен. В игре наступила небольшая пауза, пока все расплачивались за поданные напитки, и, чтобы сгладить несколько напряженную атмосферу, Фосетт сказал: