Читать книгу "Закон Призрака - Дмитрий Силлов"

«Да и похрену», – хотел я сказать. Но не смог. Вместо слов изо рта потек густой гной – первый признак начинающегося перехода. Все живые блюют гноем перед тем, как стать живыми трупами. Значит, осталось мне быть человеком не больше минуты…

Взгляд уже стремительно заволакивала белесая пелена. Это мутнела роговица глаза – естественный процесс перехода, результатом которого являются характерно-белые глаза зомби. Но, прежде чем этот молочный занавес опустился мне на глаза, я рванулся всем телом навстречу аномалии – которая, в свою очередь, двинулась было ко мне, в процессе перемещения принимая форму человеческого тела… и остановилась, словно в нерешительности, будто задумалась, надо оно ей или ну его на фиг.

Но было уже поздно.

Я перешагнул невидимую черту, окунулся в этот полупрозрачный манекен… и тут же в мое тело впились тысячи, миллионы невидимых рыболовных крючков, которые принялись раздирать его на части. Я попытался закричать, рванулся вперед, рефлекторно уходя от немыслимой боли…

Но уйти от нее было невозможно. Проклятые крючки пластали меня по живому, рвали кожу, мышцы, сухожилия, ломали ногти и фаланги пальцев, дробя их в пыль… На какое-то мгновение я увидел, как аномалия, в центре которой я оказался, окрасилась моей кровью – причем окрасилась странно. Не превратилась в сыто покачивающуюся алую фигуру-призрак, о которой так много ходит сталкерских легенд, а стала какого-то нездорового, красно-желто-зеленого цвета, словно в чашку с вишневым киселем от души харкнули тягучими, гнойными, гайморитными соплями, а после хорошенько это все размешали.

А потом я перестал видеть что-либо – вероятно, призрак уничтожил мой глаза, как и все остальное тело…

Но странно…

Я все равно продолжал осознавать себя в этом абсолютном мраке.

Мое «я» никуда не исчезло, просто освободилось от боли и всех остальных ощущений заодно. И это было прекрасное ощущение. Меня больше не связывало ничто. Ни тело с его ограниченными возможностями, ни эмоции, результатом которых являются взлеты и падения настроения, ни воспоминания… Прекрасное, неповторимое ощущение свободы от всего земного, бренного – и откровенно ненужного. Если это и есть смерть, то что может быть прекраснее нее? Это ж как из тюрьмы откинуться, где ты столько лет пребывал в заключении, ограниченный в движениях, связанный обязательствами, законами общества, страхом сделать что-то не так и понести за это наказание… Зона меня побери, да сама жизнь – это и есть наказание за что-то очень жуткое, что ты совершил в этом прекрасном мире полной свободы от всего совершенно тебе не нужного! Жизнь – это не прекрасный подарок, а мучительный срок заключения, который ты получаешь за какую-то немыслимо страшную провинность…

Однако маленький червячок все-таки шевелился в самом дальнем уголке этого царства восторга. Ворочался там, нарушая идиллию, отвлекал от наслаждения. Эдакая незначительная помеха-мыслишка, на которую бы плюнуть и забыть, как не обращают внимания люди на мелкое насекомое, бьющееся об оконное стекло со стороны улицы.

Но это шевеление раздражало все больше, и я – так и быть – позволил себе обратить на него внимание.

И тут же понял, что сделал это зря. Но было поздно…

«А как же твоя жена, которая сейчас в мире Кремля ждет твоей помощи? Что будет с Фыфом, которого в том мире ждет любимая? И друзья твои в Кремле, на которых сейчас прёт неисчислимая орда Пятиглазого? Кто их предупредит о напасти, кто им поможет, если не ты?»

Ну, и всё… В мгновение ока вся эта свобода-благодать стала для меня неважной. Курьерским поездом ворвалась в мое кайфующее «я» моя прошлая жизнь, которую нужно было теперь вернуть во что бы то ни стало. Ибо не время умирать, когда твои близкие ждут от тебя помощи…

И вернулась боль…

Она пронзила меня тысячью ледяных клинков, свернула в дугу – и швырнула куда-то, как выбрасывает хозяйка в мусорное ведро старую, ненужную тряпку. Я даже почувствовал удар, правда, на фоне всепоглощающей боли он показался чем-то очень и очень незначительным. Хотя сознание за него зацепилось и даже послало сигнал:

«Упал… На что-то твердое…»

И тут же следом:

«Вонь… Зона меня побери, какая же вонь!»

Смердело мертвечиной. Концентрированной, какая встречается порой на дне раскопанных могил в гробах, прогнивших сверху, но еще целых снизу. Эдакая жижа гнойного цвета, в которой лежит скелет, облепленный лоскутами почерневшей кожи.

Любой нормальный человек поспешит от такого отвернуться, и я – не исключение. Чисто автоматически я повернул голову… и невольно застонал от боли в шее.

Вот оно что! Значит, у меня есть шея, а стало быть, и голова имеется! А как же «веселый призрак» и слишком явственное ощущение смерти, которое я теперь вряд ли когда забуду?

Я с некоторой опаской попытался разлепить веки – и у меня это получилось на удивление легко. Вообще во всем теле чувствовалась какая-то небывалая легкость. Теперь я был полностью уверен: у меня снова есть тело! Я лежу на земле в позе эмбриона, обхватив ладонями колени, совершенно голый, и уже начинаю помаленьку покрываться гусиной кожей – осень в Зоне сырая и холодная, как прикосновение неупокоенного трупа.

Еще не совсем веря в произошедшее, я медленно разогнулся, при этом периодически прикусывая себя за губу от боли. Тело ныло, словно его долго и увлеченно дубасили палками, но это уже была терпимая боль, от которой нормальные мужики сознание не теряют и не орут благим матом.

Примерно через минуту мне удалось полностью разогнуться и даже сесть. Угу. Интересное кино.

Получается, аномалия меня поглотила, как ей и положено по рангу, но переварить не смогла. Подавилась – и выплюнула несъедобную пищу, при этом блеванув ядовитой ее составляющей. Вот в метре от меня растеклась по земле нехилая гнойная лужа, поверхность которой еще слегка пузырится. Видимо, это тот самый зомбитоксин, благодаря которому я почти превратился в ходячий труп.

Но ни в Зоне, ни в остальном мире «почти» не считается. Ага, а еще по земле тут и там разбросаны лоскуты ткани и кусочки кожи, которые словно гигантские кошки когтями драли. Стало быть, это то, что осталось от моего камуфляжа и берцев. Грустно. Потому что голый сталкер в Зоне и без оружия – это мертвый сталкер. Ну, может, еще не совсем мертвый, но по-любому, это лишь вопрос времени.

Интересно, конечно, зачем после того, как «веселый призрак» разобрал меня на атомы, он снова вернул меня в первоначальное состояние перед тем, как выплюнуть. Вернее, здоровое тело в одну сторону, а вся гадость, что была во мне, – в другую. Не проще было просто блевануть пакостью, которую по ошибке проглотил?

Ну да, в нашем человеческом понимании, несомненно, проще. Никогда не понять нам, зачем аномалиям держать на весу перевернутые грузовики или, скажем, плющить в лепешки все, что в них попадает. В нашем, человеческом понимании, это просто трата колоссальной энергии впустую.

Но это – в нашем. У Зоны же понимание совершенно другое, над логикой которого вот уже много лет бьются лучшие умы планеты, при этом не продвинувшись в своих исследованиях ни на миллиметр. Все, что мы можем, – это собирать дары Зоны, удивляться и строить теории, одна другой хлеще, при этом теория про «мусорщиков» – не исключение. И ведь строя такие теории, все понимают: скорее всего, чушь это крысособачья. Никогда не понять нам Зоны до конца. Не из нашего мира она, другая она, совершенно другая. И сколько ни подгоняй нашу человеческую логику к тому, что происходит в Зонах, все равно ни хрена не поймем мы. Ничего. И никогда.