Читать книгу "Ниагара в хрустальном бокале - Элизабет Бартон"

Линда грациозно вышла из лимузина и, опьяненная утренним воздухом, слегка покачиваясь, зашагала по выложенной трехцветной плиткой дорожке, зевая и смеясь. В ранние часы погожего утра, когда летнее солнце не успевает раскалить крыши и асфальт, воздух еще наполнен ночной прохладой, и вдыхать его – одно удовольствие. Остановившись у своего бунгало, она впервые оглянулась и послала воздушный поцелуй отъезжающему лимузину. – Ну да, – кивнула Линда. – А я Санта-Клаус.

В доме было тихо и душно. Линда мельком увидела сброшенные в прихожей босоножки Джоанны, в которых накануне вечером она отправилась в казино.

– Как это скучно! – пожаловалась Линда своему отражению в зеркале. – Встречать утро в своей постели, когда вокруг столько красавцев…

Мягкие солнечные лучи, пробившись сквозь щели в жалюзи, как из решета, лились на белоснежную кровать. Отбросив простыню, с блуждающей улыбкой на безмятежном лице Джоанна лежала на краю кровати. Линда взглянула на часы, висящие над кроватью. Было без четверти восемь.

– До экскурсии еще уйма времени. Я отлично высплюсь, – пробормотала Линда.

Она наклонилась, чтобы укрыть Джоанну на тот случай, если появится горничная, и наступила на что-то твердое. Убрав ногу, Линда увидела лежащий на полу красный мобильный телефон Джоанны. С самого приезда Джоанна не расставалась с ним даже в туалете, боясь, что не услышит звонка Стива. Линда неоднократно слышала, как в прошлом он, прикрывая свои амурные делишки, упрекал Джоанну в том, что у нее был выключен телефон или она не слышала его звонков. В Ниагара-фолс Джоанна решила вообще не выключать телефон ни днем, ни ночью.

– Нельзя же быть такой сумасшедшей, – вздохнула Линда.

– Линда, сколько времени? – спросонья спросила Джоанна, услышав голос подруги.

– Еще только восемь. Я пошла спать.

Джоанна потянулась, села, посмотрела на Линду и обнаружила, что та по-прежнему в вечернем платье.

– Ты когда вернулась?

– Пять минут назад, и умираю от желания упасть на подушку. У меня раскалывается голова.

– Не хочешь ли ты сказать, что провела ночь с этим Салливаном? – Джоанна не верила в то, что Линда и он…

– В общем да, – медленно проговорила Линда, насыпая лед в грелку. – Но не в том смысле. Сначала мы играли в бридж, потом были на дискотеке. Для шестидесяти двух лет он неплохо танцует.

– И это твой идеал? – приподняла бровь Джоанна. – А как же молодой шатен с зелеными глазами и гладким торсом?

– Откуда мне знать, где он шатается, – всплеснула руками Линда и приложила грелку ко лбу. – Я же не сказала, что отказалась от своего идеала. Молодые шатены обычно оставляли меня с разбитым сердцем и без денег. А богатенькие старички делают из женщин прелестных и состоятельных вдовушек. Билли сам плывет мне в руки, и я не стану воротить нос от своей удачи. Да и кто бы ханжествовал? Вчера я видела собственными глазами, как ты уходила под ручку с Роджером Деннехи. А кто говорил, что освежит его в водопаде при первой возможности?

Линда торжествовала, полагая, что поквиталась с Джоанной за нравоучение. На фоне других грехов свои всегда кажутся маленькими и простительными. И лишь когда лицо Джоанны сравнялось цветом с белизной простыни, укрывавшей ее до плеч, Линда насторожилась.

– Джо, что с тобой?

– Вчера я ушла с Деннехи? – переспросила Джоанна. В синеве прекрасных глаз взметнулся страх, потом стыд. Джоанна бессильно уронила руки на кровать и закрыла глаза. – В невезучести со мной может соревноваться только мультяшный кот Том. Его все время бьют по голове, а я постоянно выставляю себя идиоткой.

– Я тебя не понимаю. Джо, объясни, что произошло между вами.

– Я увидела его вчера в казино и со страху напилась. От шампанского ноги онемели, перед глазами все плывет. Еще немного, и я бы показала всем, как изящно вскидывают руки пианистки, приземляясь носом в пол. Я уже падала, как вдруг меня кто-то удержал и довел до такси. Мне было так стыдно, что я не взглянула на него и не сказала спасибо. – Джоанна смотрела на Линду с надеждой, ожидая оправдания своей неблагодарности. – Я еще никогда не пила так много шампанского.

– По-моему, это идеальное начало для романа, – улыбнулась Линда и, поджав ноги, села на кровать напротив Джоанны. Головная боль уже не казалась ей такой нестерпимой, а от желания соснуть часок-другой не было и следа. – Ты не успела разглядеть его руки? Он носит кольцо?

– Кольцо? Какое кольцо? О чем ты? Да я боюсь смотреть в его сторону. Самое ужасное, после вчерашнего он знает, что я не только растяпа, но еще и пьяница.

– На кой черт тебе его мнение? Если, конечно, ты не влюбилась в Роджера. Джо, признайся, ты в него влюбилась.

Линда швырнула на кровать грелку и бросилась на Джоанну и, щекоча, повалила на подушки, желая во что бы то ни стало вырвать у нее признание.

– Нет, нет и нет, – задыхаясь, сквозь смех проговорила Джоанна, выбравшись из объятий подруги. – Ни в кого я не влюблялась. Я люблю Стива и больше никого.

5

Шум водопадов! Сильный, давящий на уши, как от работающей турбины. В воздухе висела кисея, сотканная из мельчайших драгоценных камней, переливающихся на солнце всеми цветами радуги. Это брызги, расплескивавшиеся гигантским веером на много метров и успевшие вымочить всех туристов, нерасторопных и не ожидающих такого подвоха от шутника-водопада. Но никто из них не остался в обиде. И девушки, и полковник с женой и даже пожилой миллионер хохотали от удовольствия и веселого возбуждения.

Впечатления, восторженные, острые, перекрывали дыхание Джоанны. Отирая со лба холодные капли, она с радостью подумала, что надо бы тут же захватить свои первые впечатления свежими, сочными и без колебания пришпилить к бумаге, как бабочку, до того, как их краски будут стерты временем, а крылышки потерты привычкой.

В порыве пьянящего счастья Джоанна обращала чудные незабудковые глаза к каждому из стоящих на площадке, как бы спрашивая: «Как вам нравятся эти великолепные водопады?». Ей отвечали улыбками. Роджер Деннехи, чьих глаз неосторожно коснулась взглядом Джоанна, отвернулся, не дав ей прочесть, о чем он думал в тот момент.

Ему противно на меня смотреть, сделала вывод Джоанна, и прекрасное настроение начало отступать.

Неподалеку от Джоанны целовались молодожены Сабрина и Мартин. Потеряв подругу из виду, Джоанна поняла, что на отдыхе каждый за себя, и начала завязывать связи. Больше других ей понравилась легкая в общении студентка Сабрина, без умолку болтавшая о добродетелях Мартина и вызывающая умиление своей нежной привязанностью к мужу. Мартина нельзя было отнести к писаным красавцам. Открытое лицо, глаза, которые внимательно изучали собеседника, толстые губы, постоянно готовые разойтись в обаятельной улыбке. В тридцать один год его черные волосы уже начали сдавать позиции, отступая со лба, и, чтобы скрыть залысины, Мартин зачесывал их вперед.