Читать книгу "Дневники баскетболиста - Джим Кэррол"

Многие пацаны из этого района относятся к курению травы без всякого восторга. Мне, черт возьми, тринадцать лет, и только я предложил косяк кое-каким неплохим ребятам лет по шестнадцать, а может, и больше, с которыми познакомился, они чуть не убежали. Как-то раз я проходил мимо, и один из них меня узнал, мы вместе до этого ошивались на баскетбольных площадках, и предложил пивка. Эти чуваки пьют как лошади, и я решил угостить их косым в благодарность за пиво, и, вот бля буду, вся компания обоссалась. Эти пеньки ПЕРВЫЙ раз в жизни узрели косой. Черт, мы с друзьями из Ист-сайда раскуриваемся уже почти год... (Как я рассказывал, раньше я полагал, что подсаживаются на траву, а не на геру. Отныне, когда я владею информацией, Эйч употребляю только раз в месяц.) А эти лохи уверены, что трава это тот же самый тяжелый наркотик. Они даже разозлились на меня, что я пытаюсь «подсадить их сперва за бесплатно, чтобы они потом на коленях приползали и выкладывали все наличные за новую дозу». Пробовал объяснить им, что на эту фигню не подсядешь, но они не слушали и обозвали меня наркоманом, потом вроде спустили пар, им стало немного интересно. Осторожно попросили понюхать. Я передал косяк одному чуваку, который рассказал мне, что прочел однажды в газете, как какой-то парень выкинул из окна свою сестренку, покуривши «индийской конопли». Я ответил, что все это чушь собачья, и спросил, как, по их разумению, я бы играл так хорошо в баскетбол, если бы «пристрастился», и они признали, что я прав. Короче, мы гоним друг другу подобную херню, и тут подваливает чувак намного старше. Они нас познакомили и показали ему косяк. Эти придурки стали изо всей мочи выебываться: «Хочешь купить травки? Мы вот попробовали, и она ловчее, чем у барыги, у кого мы обычно берем». «Вот засранцы, — подумал я. — Вот ведь лохи говенные!»

— Ух ты, у вас трава, а я с армии не курил. И почем?

Тут эти вопилки заткнулись. Спросили взрослого чувака, насколько плотно он сидел в армии.

— СИДЕЛ! — расхохотался чувак. — Как можно, вашу мать, подсесть на траву?

Я дал парню ракету... задаром, разумеется. Он поблагодарил и, не сходя с места, взорвал. Мы с ним сделали по две затяжки, и нам вставило. «Охуеть, клевая травка, веселая, чувак, гляди на нос того пидора, который к нам чешет». Я заметил типа, о котором он говорит, и меня заколбасило вместе с моим новым приятелем-«наркоманом». Остальные придурки ничего забавного здесь не нашли, но нас-то перло, и мир вокруг излучал веселье. Я принялся насвистывать один мотивчик, а потом тот другой чувак стал напевать ту же мелодию, не вполне осознавая, что делает, и мы оба поняли, что происходит, примерно минут через пять (хотя, скорее, прошло секунд сорок, но показалось, что пять минут), и мы покатились со смеху, думал, живот надорву. Даже те лохи хихикали, правда, не зная, в чем дело. «И что за херня происходит с тобой с травы?» — спросил малый, угощавший меня пивом. «С нее становишься счастливым, — ответил большой чувак. — С нее понимаешь, что ты похож на тукана из зоопарка, который в Бронксе». Мы снова закудахтали. Тот парень точно напоминал тукана! Нос у него был длиной не меньше фута! «В башку точно гвозди забили», — с трудом пробормотал я. Мы задыхались. Пришлось отползти от тех пацанов, поскольку они явно хотели сдать нас доктору. Один раз оглянулись и увидели их отупевшие лица. «На тукана, блядь», — крикнул чувак, махая руками, олицетворяя само безумие. Мы были не в силах сдерживаться, и я так ржал, что харкал кровью. Бог ты мой!

Один из наших «изумительных» братьев во Христе, преподающих в нашей бесчеловечной начальной школе, сегодня огребал хорошие пиздюли. Он явно пережал со своими злоебучими способами воспитания. Дело в том, что два дня назад, он, как регулярно и делал, поймал малыша Микки Бенависти за списыванием на какой-то религиозной викторине. В качестве наказания брат Г. применил свой гестаповский метод. Он заключался в том, как нам всем сейчас стало известно, что он загоняет Микки в запертую раздевалку в гардеробной нише, снимает с него штаны и даже трусы, нагибает и десять или более раз изо всей дури бьет ремнем от вентилятора по заднице. Процесс обычно занимает на удивление много времени... Возможно, благочестивый брат получает удовольствие от доверенных ему обязанностей? В итоге Микки, прихрамывая, выбирается из гардероба, потирая ушибленные места, и сидеть ему довольно больно. После ланча он продемонстрировал нам в сортире результаты экзекуции, и могу без говна заявить: у него там реальные рубцы, до сих пор заметные и уже покрывающиеся волдырями. Не те обычные смешные следы, пропадающие где-то через час... «Доберусь до хуесоса», — только и ворчал Микки весь день.

И на следующий день, как пить дать, добрался, причем отлично добрался. Прямо на уроке, когда мы зубрили, кстати, орфографию временных окончаний, распахивается дверь и влетает старший брат Микки Винни, который в нашем районе славится суровым нравом. Винни быстро глянул на Микки, удостоверяем что именно тот козел его бил. Микки кивает. Винни, всегда готовый разбить кому-нибудь ебало, насколько я его знаю, изо всей силы двинул жирному брату Г., сорвал с того священный воротник, и как пошел вытирать этой сукой пол по всему классу... в завершение прислонил его к доске и стал ебошить его по ней кумполом, отчего наш брат Г. стал немного походить на куколку с проволочной шеей вроде тех, что народ цепляет позади машины, возвращаясь из парка с аттракционами... головенка болтается себе, а корпус как каменный. «Я тоже учился в этой школе и получал пиздюли, ты, пидор ебаный, но чтоб ты до Микки больше не доебывался во время какого бы то ни было «наказания»... короче, идем с тобой, блядь, к директору, и ты ему обо всем рассказываешь, давай, шевели своей задницей!» Странно во всем этом то, что пока Винни не назвал того хера пидором, я не расценивал ситуацию в таком разрезе. В принципе, многие умники в нашем классе вообще не имели представления, что такое гомик (хотя я был готов к подобному повороту после общения с нашим тренером из Бойз-клуба Лефти и еще многими другими любителями хвататься за чужой член). Теперь припоминаю, что брат Г. никогда не загонял в раздевалку некрасивых пацанов.

Короче, Винни поговорил с директором, но больше мы вчера о произошедшем не слышали. Зато сегодня благочестивого брата Г. с нами не было, и теперь-то все в классе поняли, что имел в виду Винни, посему насчет причин его отсутствия сомнения не возникли. Надо понимать, весь день только о случившемся и говорили, и учителя крыли по-страшному. Ребята спешили домой сообщить предкам: «Слушай, мам, помнишь брата Г., который тебе всегда так нравился на родительских собраниях?.. И представляешь, он...» Спросили у Микки, в курсе ли он насчет дальнейшей судьбы педераста, но он знал только, что в школу тот больше не вернется. Кто-то рассказывал, что слышал, как один из братьев толковал что-то вроде, дескать, его отправили в особую лечебницу где-то на далекой Итаке.

Матушка нашла пятидолларовый пакетик с травой в моем тайнике под половичком и выкинула в туалет. Имела со мной долгую беседу и поинтересовалась, давно ли я подсел. Объяснил, что подсесть можно на героин, а не на траву, и, думаю, все-таки сумел ее убедить. Но она не настолько поверила, чтобы вернуть мне пять баксов, хоть я и попросил. Короче, по-моему, она на меня рассердилась.