Читать книгу "Космический психолог - Джеймс Уайт"

Брейтвейт выглядел вальяжно, самоуверенно и невероятно аккуратно и подтянуто. Даже тогда, когда он, как теперь, сидел в мягком кресле, форма его выглядела так, словно он ждет инспекции командующего флотом. Ча Трат была существом разряда физиологической классификации ДЦНФ. Ее крупное коническое туловище покоилось на четырех кургузых ножках, было снабжено четырьмя конечностями на уровне, если можно так выразиться, талии, и еще четырьмя – на уровне плеч. Верхние конечности заканчивались пучками тонких, чувствительных пальцев. Лиорен внешне чем-то напоминал Ча Трат. Правда, его туловище, ноги и руки были длиннее и не такие мускулистые, и вообще сходства между ними было не более, чем между жирафом и лошадью.

О'Мара поднял голову.

– Мне хотелось бы вкратце обговорить с вами мое назначение на должность администратора госпиталя, – сказал он, – и вытекающие из этого последствия для работы нашего отделения. Мы поговорим о той смене акцентов, которая произойдет в работе каждого из вас, и о том, чего я ожидаю от вас в этой связи. Можете прерывать меня, если почувствуете, что вам действительно есть что сказать. Начну я с того, что выскажусь, в порядке продолжительности вашей работы в госпитале и имеющегося опыта, о каждом из вас.

О'Мара дождался полной тишины и продолжал:

– Я знаю, что все вы так или иначе нарушали правила, заглядывая в конфиденциальные психофайлы друг друга, и потому то, что я вам скажу, не должно повергнуть вас в замешательство. Если повергнет – крепитесь. Сначала о Брейтвейте.

Не дрогнув, не шевельнувшись в кресле, лейтенант каким-то образом все же ухитрился показать шефу, что он – весь внимание.

– Вы, – без паузы продолжал О'Мара, – хорошо справляетесь с офисной рутиной и неплохо ладите с народом, независимо от видовой принадлежности. Когда требуется сочувствие, вы его проявляете, вы способны проявить решительность, когда какое-либо существо делает слишком мало для того, чтобы помочь вам решить его или ее проблему, и вы никогда, никогда не выходите из себя. К вашему нынешнему шефу вы относитесь уважительно, но не проявляете излишней услужливости, и тактично, но твердо отвергаете любые попытки волюнтаризма с его стороны. Для меня вы – почти идеальный заместитель. Интеллигентный, работоспособный, преданный делу, не любитель жаловаться, напрочь лишенный амбиций. Несмотря на то, что в стенах госпиталя вы прошли медицинскую практику, от экзамена Корпуса Мониторов на звание хирурга-лейтенанта вы отказались. Нишу для себя вы нашли в Отделении Межвидовой Психологии и не желаете куда-либо переходить и заниматься чем-либо еще. Когда вам предложили значительное повышение по службе за пределами госпиталя, вы от него отказались.

Но на этом с комплиментами покончим, лейтенант, – продолжал О'Мара. – И поверхностное, и более глубокое рассмотрение вашего характера показывает, что вы – настолько гармоничная личность, что это даже почти пугает. Ваш единственный недостаток состоит в том, что в одном-единственном отношении вы полный и бесповоротный трус. Вы желаете быть и остаетесь верным и способным заместителем, вторым игроком в команде, который наслаждается авторитетом и преимуществами, которые ему дает такая позиция, однако вы жутко боитесь той окончательной ответственности, которой чревата работа руководителя.

Нимало не изменившись в лице, Брейтвейт кивнул. Он знал правду о себе, и это не вызвало у него никакого протеста.

О'Мара перевел взгляд на Ча Трат.

– В отличие от лейтенанта, – сказал он, – вы не боитесь ничего. На Соммарадве вы были выдающимся хирургом, целительницей воинов. В свое время вы спасли жизнь руководителя группы, прилетевшей на вашу планету с целью установления контакта с соммарадванцами. Он стал для вас первым пациентом, принадлежавшим к виду, отличному от вашего, и тем не менее вы сумели осуществить необходимые хирургические процедуры и, повторяю, спасли ему жизнь. Вследствие той благодарности, которую испытала к вам группа контактеров, а также и в связи с тем, что они желали выслужиться перед соммарадванскими властями и облегчить установление контакта с вашей планетой, вас прислали сюда на практику, хотя администрация госпиталя и возражала против этого – скорее по политическим, нежели по медицинским причинам.

Впоследствии вы доказали, что вы – опытный хирург, – продолжал О'Мара несколько кисло, – однако ваше нерушимое пристрастие к соммарадванской медицинской этике оказалось пагубным. Вам позволили и впредь посещать лекции, однако на практику в отделения вас не желал пускать никто. Мы подыскали для вас место техника в Эксплуатационном отделе, где вы работали хорошо и подружились со многими практикантами – как медиками, так и технарями, но и там вы наделали дел. До сих пор не пойму, как это вышло, что вы очутились здесь. Некоторые полагают, что я вас пожалел.

Эти некоторые, – сухо добавил О'Мара, переведя взгляд на Лиорена, – плохо меня знают.

Тут он сделал довольно продолжительную паузу. Он думал о том, что сказать этому существу, которое столько перестрадало и продолжало страдать. Речь и манеры О'Мары менялись в зависимости от того, с кем он разговаривал – с сотрудником или с пациентом. С существом, чувства которого были ранены, главный психолог мог стать мягким и сочувствующим – настолько, насколько этого требовала ситуация, но с психологически здоровыми непациентами О'Мара предпочитал не напрягаться и быть самим собой – то есть вспыльчивым и саркастичным субъектом. Несмотря на то, что в поведении тарланина за последние два года наметился значительный прогресс, в глазах О'Мары он находился где-то в промежутке между врачом-терапевтом и пациентом. Однако, что бы он ни сказал, падре наверняка воспринял бы это стоически, поскольку искренне полагал, что по-прежнему заслуживает любой физической и ментальной жестокости.

Когда Лиорен поступил на работу в Главный Госпиталь Сектора, он был носителем Синей Мантии, то есть по земным меркам он был лауреатом Нобелевской премии по медицине. Он проявил себя как необычайно талантливый и преданный делу межвидовой терапевтии хирург, но затем перешел на службу в Корпус Мониторов, где вскоре вполне заслуженно получил звание капитана-хирурга.

А потом произошла ужасная катастрофа на планете Кромзаг.

Лиорен возглавлял бригаду медиков, которая занималась оказанием экстренной помощи кромзагарцам, страдавшим от какого-то тяжелого эпидемического заболевания, и совершил ошибку, из-за которой численность населения планеты уменьшилась в десятки раз. В итоге его судил трибунал по обвинению в профессиональной халатности, и Лиорен был оправдан. Однако тарланин не согласился с приговором, чувствуя, что заслуживает самого сурового наказания. Ему казалось, что он никогда не сумеет простить себя, и в конце концов он дал себе торжественную клятву в том, что более не посвятит себя возлюбленному искусству врачевания до конца дней своих, которые он полагал считанными. Однако с помощью на редкость неортодоксального лечения, предложенного О'Марой, Лиорену удалось отчасти простить себя и улучшить собственный прогноз относительно продолжительности жизни. Но тарлане отличались тем, что никогда не давали торжественных клятв просто так, походя, потому к медицине Лиорен возвращаться так и не собирался.