Читать книгу "Ничейный космос - Филип Палмер"

Перед нами Роб, точнее, его трехмерное голографическое изображение. Роб пялится в камеру, моргает.

— Аллия, ты лучшая. Я люблю тебя. Остальные… Ах вы гребаные неудачники. Чтоб вы сдохли позорной смертью, захлебнулись пивом! Вы живы, а я, значит, умер. Хреново, скажу вам!

Мы поднимаем бокалы. — Споем, друзья.

Был дом в Новом Орлеане,

Дом Восходящего солнца.

Растлили там множество бедных девиц.

Бог видит, она была среди них.

Мы хором поем, и только контральто Аллии возвышается над нашими хриплыми голосами — Аллия совмещает джазовый рифф с мелодией блюза.

Роб подхватывает песню, когда начинается техно-поп часть. Я аккомпанирую ему на ритм-гитаре. Роб поет:

Сестры, братья, друга, зятья, вот он,

Вот,

Вотан!

Смотри же, гляди же, понюхай, распробуй, о да, вот он, мой дух!

Ни мозгов, ни тормозов, нету слов, почти готов, травите бобров.

Мир — дерьмо, все — одно, душа болит,

В Бога не верю, к черту все двери, умирает доверье,

Рядом нет никого, распугал всех давно,

съел все ножи, умер и жив

В органов банке, счастье какое, уторканный джанки.

Вот бы стать, а,

Кем-то другим

Кем-то другим

Кем-то другим

Но не собой

И чтоб не с тобой

Эй, не хандри

Лучше умри

Прямо как я

Сотри свое «Я»

У меня его нет, нету души, нету эго, стерто уже — вместе со мной,

и это по кайфу, по кайфу, по кайфу

Быть не собой

И чтоб не с тобой

А в иную вселенную переселиться, там перебеситься и проклятья

добиться на душу, которой

Нету давно

Нету как нет

И меня с нею нет

Нету как нет

И меня с нею нет

И меня с нею нет

Лучше уж смерть.

Роб замолкает. Мы были классным дуэтом: рэпер и блюз-мен. Но теперь… теперь… Больше музыки не будет, как не будет с нами Роба. Я рыдаю.

— Вот я дурень, — говорит голограмма Роба. — Нагнал на вас тоску, простите, ребята. Флэнаган, ты как, не обмочился еще?

— Уже! — говорю я, обнаружив, что Роб угадал.

— Думаю зачитать вам напоследок список своих электронных адресов, всех восьмидесяти двух миллионов. — Голограмма ухмыляется (глупо и с какой-то болезненной непринужденностью). — Или, раз уж я мертв, может, кто-то сделает мне виртуальный минет?

Роб начинает расстегивать штаны, потом говорит:

— Черт, что за ерунду я болтаю?! Я еще вас переживу. У меня дела остались.

Голограмма исчезает.

По щекам Аллии катятся слезы.

У меня встает. Я хочу ее — я так сильно хочу эту женщину, а теперь, когда Роб мертв…

Дьявол! О чем я думаю?! Хватит, Флэнаган, немедленно

прекрати!

Аллия подходит ко мне. Обнимаю ее, прижимаю к себе так, чтобы она почувствовала мою эрекцию. В мыслях я беру эту женщину, хотя в реальности сохраняю каменное лицо, запираю сердце в клетку.

Команда затягивает другую похоронную песнь — на этот раз о звездном воине, восставшем против хозяев и ведущем армию в бой за свободу родной планеты. Сердце мое разрывается. В песне воин погибает ужасною смертью. Однако ребята поют замечательно, с душой.

Мне будет не хватать тебя, Роб.

ЛЕНА

Я освобождена от состояния полукомы. Напротив сидит капитан Флэнаган, его команда — поблизости, готова вновь обездвижить меня, если понадобится.

— Как нос? Флэнаган морщится.

— Сломан в одиннадцати местах. Челюсть была разбита вдребезги, — медленно произносит он. — Пока кости не заживут, мне будут дважды в день делать уколы.

Тогда я ударяю его по лицу — да так быстро, что никто ничего не успевает заметить, пока…

— Твою бога душу мать! — орет Флэнаган.

Я улыбаюсь.

Флэнаган краснеет.

— У меня к тебе вопросы, — рычит он.

— Я вколю вам болеутоляющее, кэп, — говорит сухопарая носатая женщина.

— Со мной все хорошо. Лена, мы профессионалы и не собираемся причинять тебе боль. Только хотим получить за тебя выкуп.

Я делаю обманное движение, будто снова хочу ударить Флэнагана, и тот вздрагивает.

— Вы хоть знаете, кто я такая? — говорю я.

— Знаем.

— А знаете, кто вы такие?

— Мы вольнонаемная группа капиталистов.

— Вы отбросы общества. Вы даже не люди.

— Занятно слышать это от тебя.

— Вы даже не животные. Вы — вирус. И я рада, что один из вас погиб. Я напоминаю себе об этом перед сном, чтобы было негрустно засыпать.

— В обмен на твою жизнь мы требуем триллион галактических кредитов плюс флот боевых кораблей и собственный сектор обитаемого космоса.

Я теряю дар речи.

— Никто вам этого не даст, — произношу я наконец уже спокойным голосом.

— Гедир — состоятельный человек.

— Но платить он не станет

— Тогда ты умрешь.

— Умру, потому что Гедир не заплатит. У него правило: не вести переговоров с похитителями.

— В твоем случае он сделает исключение.

— Вы сильно удивитесь, но такого не будет. — Я добавляю к словам язвительную усмешку.

Лена, замолчи. Ты только даешь им повод убить тебя.

— А вы знаете, сколько лет Гедиру? — насмешливо спрашиваю я.

— Ему что-то около… ста?

— Ему двести десять лет. У него было восемнадцать жен, десятки наложниц и бесчисленные любовницы. Догадайтесь, сколько у него детей.

Флэнаган молча смотри на меня. Он смущен.

— Детьми Гедира можно населить целую страну. Он похотлив, плодовит и стар. Зачем ему рисковать всем ради меня — одного отпрыска среди тысяч других?

— По-вашему, нам лучше вас убить?