Читать книгу "Последняя загадка Ивана Грозного - Наталья Александрова"

– Извини! – буркнула Лариса, скрываясь в маленькой комнатке, где персонал переодевался и пил чай.

Алена тут же устремилась за ней, благо перед стойкой никого не было.

– Двое на УЗИ придут, один к хирургу записан, – тараторила она, – еще одна мамаша ребенка к ЛОРу приведет.

– Да я разберусь! – отмахнулась Лариса. – Иди уж!

Алена накинула куртку, наскоро пригладила волосы, даже не взглянув в зеркало, и умчалась, столкнувшись в дверях с доктором Андреем Егоровичем.

Доктор был мануальным терапевтом, вездесущая Алена говорила, что у него золотые руки. И правда, больные шли к нему едва ли не толпой, записывались за несколько месяцев. Доктор был довольно молод, сорока еще нет, и как-то в приватном разговоре велел Ларисе звать себя просто по имени. Только не при всех, потому что главный врач строг и никакой фамильярности не разрешает.

– Не помешаю? – спросил Андрей деликатно.

Лариса уже надела халат и теперь с грустью рассматривала стрелку на колготках. Задела-таки проклятой шкатулкой!

– Ну что за день сегодня такой! – вздохнула она и раздраженно пнула ногой пакет.

Он с шумом упал с табуретки, журнал вывалился на пол.

– Что это у тебя? – Андрей наклонился.

«Ну, сейчас начнется, – с тоской подумала Лариса, – замучает разговорами про мою знаменитую мамочку».

Однако доктор не обратил ни малейшего внимания на портрет красивой ухоженной блондинки, он уставился на шкатулку. Потом поднял ее с пола и поставил на подоконник.

– Что это? – повторил он.

– Ой, не спрашивай, – вздохнула Лариса, – всучил один больной подарочек…

Она осеклась было, но вспомнила, что уже обсуждали они с Андреем этот вопрос. Он прекрасно знал, что Лариса делает иногда уколы на дому, он и сам ходил к нетранспортабельным больным на дом. Зарабатывать-то всем нужно.

– И что люди находят в таком старье? – сказала Лариса, брезгливо поморщившись. – Эту штуку и в руки взять противно, не то что в дом принести…

– Да-да, – рассеянно сказал Андрей, прикоснувшись к шкатулке, – послушай, что ты собираешься с ней делать?

– Да выбросить на помойку! – с чувством сказала Лариса. – Никакого от нее прока, вот, колготки порвала…

– Ну, если выбросить… Отдай ее мне! – решился Андрей.

– Да тебе зачем? – изумилась Лариса. – Бери, конечно…

– Да мне-то, сама понимаешь, не нужна она. Есть у меня больной один… – Андрей вздохнул тяжело, – то есть не больной, а друг мой. То есть он больной… В общем, года два назад поехал мой Вовка в Австрию на лыжах кататься. Ну и вернулся оттуда полностью парализованный. Неудачно упал. Перелом позвоночника. Год по больницам провалялся, четыре операции перенес, наконец выписали. Сказали – все, что могли, сделали, дальше сам выбирайся. Работаю я с ним… – снова Андрей вздохнул тяжко.

– Неужели нет прогресса? – поинтересовалась Лариса просто так, из вежливости.

Откровенно говоря, ее не слишком тронула история неизвестного человека. Ну, не повезло, упал неудачно, так что ж теперь делать, у каждого свои заморочки.

– Есть… – задумчиво ответил Андрей, – он теперь сидеть может, и руки двигаются…

Он посмотрел на свои руки, как будто прислушиваясь. Лариса вспомнила слова Алены про золотые руки доктора. Наверно, и впрямь у него дар, во всяком случае, к рукам своим он относился очень бережно, как музыкант.

– Вовка ведь раньше классным архитектором был, – продолжал Андрей, – ну, по старой памяти коллеги время от времени подбрасывают ему работенку – рассчитать что-то, спроектировать на компьютере. Так что в материальном плане не бедствует. А для души вот занимается он реставрацией таких штучек, – доктор кивнул на шкатулку, – это терпения требует и времени. А уж чего-чего, а времени у него сейчас навалом. Так я возьму? Как раз сегодня к нему еду…

– Да бери, конечно! – сказала Лариса, выходя из комнаты. – Раз больному человеку развлечение…

У стойки уже стояла мамаша с ребенком лет десяти, они пришли к отоларингологу. Потом заскочила девица за результатом анализов. Под мышкой девица держала крошечную собачку. Пока Лариса искала бланки, в холл вылетела Эльвира. Себя она величает заместителем главного врача, а на деле является обычным завхозом.

Орлиным взором заметив собачку, Эльвира не преминула сделать замечание насчет того, что с собаками в медицинский центр нельзя. Девица тут же начала орать, что собака – дорогая, ценная, с тонкой и чувствительной психикой, не на улице же ее оставлять. Эльвира вошла в раж и высказалась в том смысле, что вообще не понимает, за каким чертом люди держат такое мелкое недоразумение и называют его собакой. Девица, совершенно справедливо обидевшись, обозвала Эльвиру нацисткой, собачка визгливо залаяла. Затем ее хозяйка выхватила у Ларисы бланки своих анализов и вылетела, крикнув на прощание, что ноги ее не будет больше в этой забегаловке. А собачка умудрилась напоследок цапнуть Эльвиру за палец – не больно, но унизительно.

Мерзкая баба тут же обратила свой гнев на Ларису, а та молчала, хоть очень хотелось сказать, что если бы сама Эльвира не влезла со своим неуместным замечанием, никакого скандала и не было бы. Но нельзя с Эльвирой ссориться, она главному врачу не то родственница дальняя, не то знакомая близкая, напоет ему в уши, и Ларису уволят. Жалко бросать такую работу – все-таки платят здесь прилично, не сравнить с участковой поликлиникой.

Через два часа холл опустел. Всегда так – к началу смены народ подходит, потом поток редеет, а после шести уже идут те, кто с работы. Лариса решила выпить чаю прямо за стойкой, посетителям все равно не видно, да и нет никого. А если кто войдет, она всегда успеет чашку в ящик убрать.

Снова под руку попался тот самый журнал с мамочкиной фотографией на обложке. Да, выглядит неплохо на самый пристрастный взгляд. Не зря, когда она снялась в фильме своего мужа, прочно прилепилось к ней прозвище «Русская Катрин Денев». Вроде и правда похожа немножко тогда была – прическу такую же сделала. Фильм хороший был, призов всяких наполучал на зарубежных фестивалях, мамочкин муж из подающего надежды стал знаменитым.

Отец Ларисин тогда тоже фильм снял, сумел как-то уговорить начальство на Ленфильме, чтобы денег выделили.

Только фильм тот даже на экраны не вышел, сразу его на полку положили. Усмотрели в нем политику и намек на призывы к свержению государственного строя – это бабушка так Ларисе из газеты зачитывала, по отцу врезали из всех стволов, да и выгнали на улицу с волчьим билетом.

Вот как раз недавно приходила к Ларисе журналистка одна. Еле пробилась, потому что Лариса с этой братией теперь и двух слов не скажет, надоели все. Так по телефону и сказала той даме – про мать говорить не буду.

А та как раз про отца интересовалась. Дескать, вытащили тот фильм с полки, специалисты, мол, и тогда говорили, что шедевр, новаторство и какие-то съемки замечательные. Ну, сейчас-то у нас все хорошо, что раньше было. А тогда отцу жизнь сломали. Да и не только ему.