Читать книгу "Гордая женщина - Кара Уилсон"

— Я могла это сделать, когда была с тобой в постели, — отрезала она и вспыхнула, вспомнив о том, что рядом София.

Но женщина возилась с домашним печеньем на столике и, казалось, ничего не слышала.

— Скорее мороз в июле ударит, чем ты обессилишь меня в постели!

— Кого волнует, как ты ведешь себя в... неважно где!

Они стояли, пожирая друг друга глазами. Сила взаимной неприязни... и какого-то иного чувства заставила их забыть обо всем, кроме собственных эмоций.

— Ты гостья в моем доме, и с тобой будут обращаться вежливо и почтительно.

— Как с жертвенным козлом на острове Кеос, — парировала она.

— Хватит изображать из себя гречанку! Мы оба родились здесь, как ты, так и я. — Дэймон с трудом себя сдерживал.

— Я родилась в Селкере, штат Нью-Йорк, а не здесь, — как школьница уточнила Зен.

— О, не думаю, чтобы это сыграло какую-то роль, — произнесла в наступившей тишине София. — Твой вздернутый носик, Зенобия, явно не греческий.

— Многие люди предпочитают вздернутый носик, — сказал Дэймон.

— Но не греки, — пожала плечами его мать.

— Не говори за всех греков, мама. — Голос Дэймона пророкотал как гром. — Кроме того, здесь Соединенные Штаты!

— Рада, мой сын, что ты не забыл уроки географии.

Дэймон клацнул зубами, вглядываясь в мать, словно изучая ее. Еле сдерживаемый гнев исказил его классические черты.

— И, конечно, у Зенобии входит в привычку набрасываться на тебя при каждом удобном случае.

— Она не делает этого!

— Я не делаю этого!

Зен и Дэймон произнесли эти слова одновременно.

София пожала плечами.

— Тогда, как ты объяснишь эту маленькую сценку, когда она оцарапала тебе щеку, а затем оказалась на твоих коленях в юбке, задранной до ягодиц. Не могу сказать, чтобы мне это нравилось.

— Это случайность, — проворчал Дэймон. Внезапно Зен почувствовала, что с нее довольно препирательств.

— Извините меня! Я хотела бы отдохнуть, — произнесла она сквозь стиснутые зубы. — Полагаю, что мне отвели те же апартаменты, что и раньше.

Едва не шатаясь от усталости и всего пережитого за этот день, Зенобия покинула гостиную, прежде чем ей ответили.

2

Было бы преувеличением считать, что дом Аристидисов в последующие дни напоминал осажденную крепость, но Зен чувствовала, что атмосфера накалилась и стала явно враждебной. Радовали только ребятишки.

Они подружились, и Дэвид, прежде ничем, кроме спорта, не интересовавшийся, стал усердно учить греческий язык. А Дэниел, говоривший Зен, что спорт его никогда не волновал, обнаружил определенную склонность к европейскому футболу.

В один из дней, ближе к вечеру, мальчики поставили тетушку Зено защищать импровизированные ворота, которые соорудил Янос, обтянув их сеткой. Земля была влажной после утреннего дождя, а трава — скользкой. Пытаясь отразить очередной мяч, направленный в ворота, Зен поскользнулась, упала и ударилась о штангу.

Зен медленно поднялась, ощущая боль во всем теле и придерживая левую руку, на которой, конечно же, на следующий день должен был появиться синяк. Внезапно она оказалась в крепких объятиях.

Все чувства молодой женщины пришли в смятение, голова стукнулась о жесткое плечо, когда Аристидис, подхватив ее на руки, помчался к дому.

— Дэймон! Дэймон, прекрати! Отпусти меня! Со мной все нормально.

Мужчина перешел на шаг, дав возможность не отстать запыхавшимся ребятишкам, но не отпустил Зен. Он жадно разглядывал каждую черточку ее лица.

— Тетя Зено ушиблась, дядя Дэймон? — с беспокойством спросил Дэниел.

— Нет, — ответил за нее Дэвид. — Ты ведь не ушиблась, тетя Зено? — Мальчик вопросительно глянул на тетушку в объятиях Дэймона.

— Конечно же, нет. Дэймон, может быть, ты поставишь меня на ноги хоть теперь? — Она уперлась в его грудь, как будто выкованную из стали.

— Ты любишь, когда тебя носят на руках, тетя Зено? — насупившись, спросил Дэвид. — Когда я вырасту, я тоже смогу носить тебя на руках.

— Нет, я ни в коем случае не хочу, чтобы ты это делал, дорогой. — Зен улыбнулась ребенку, затем взглянула на Дэймона. — Отпусти же меня, наконец. — Она глянула в сторону дома и застонала, заметив, что София вышла на террасу и наблюдает за ними.

— Бабушка, — окликнул ее Дэниел, — тетя Зено упала!

— Она всегда падает... или с ней что-то случается, — холодно заметила София.

— Ох... — Зен изо всех сил упиралась в грудь Дэймона. — Пойми, чурбан, я в состоянии двигаться и сама, — злилась она. Не отрывая от нее глаз, он поставил Зен на ноги, продолжая придерживать одной рукой.

— Я же сам видел — ты ударилась, — сказал он, с нежностью глядя на нее. — В это время я как раз подъезжал по дорожке к дому.

София, неторопливо приближалась к ним, расслышала его слова.

— И заодно проехал по моим лучшим стелющимся розам, — она с огорчением указала на автомобиль рядом с цветочной клумбой. — Обычно от Зен доставалось тебе, мой сын, но в этот раз досталось моим розам. — София невозмутимо взглянула на ребят, наблюдавших за взрослыми. — Вы, должно быть, проголодались, мальчики? Пойдем домой! Лона уже все для вас приготовила. — Она подтолкнула детей к дому и пошла следом, даже не оглянувшись.

— Твоя мать обладает способностью использовать любой факт в свою пользу, — заметила Зен.

Дэймон пожал плечами.

— Она не очень тактична, зато добра, щедра...

— Щедра на что? На гадости? На злобные выпады? София никогда не устает делать замечания по поводу моей... моей...

— Неосторожности? — попытался закончить за нее Дэймон.

Зен с вызовом вскинула голову.

— Послушай-ка, Дэймон Аристидис! Хочу тебя заверить, пока я жила в Ирландии, со мною никогда ничего не случалось!

— Трудно в это поверить, — отозвался он, разглядывая Зен. — Знаешь, твои волосы словно пламенеют в солнечном свете.

— Представь себе, что я ни на кого не налетала, не ударяла, не падала на... Что, мои волосы? — Она поднесла руку к голове, чувствуя, как волосы рассыпались на отдельные пряди и переплелись. — Я вся растрепана. Мне следует принять душ и причесаться. — Она сердилась на себя за дрожь в голосе.

— Конечно, следует, — согласился Дэймон, сжав ее руку. — Я пойду с тобой. Я тоже хочу принять душ и переодеться.

Когда они вошли в дом через черный ход, Дэймон обвил Зен рукой за талию и не отпускал даже на кухне, где он перебросился несколькими словами с Лоной и другой полноватой женщиной, которую назвал Марией.

— Сюда. — Он открыл дверь и указал на заднюю лестницу, ведущую наверх.