Читать книгу "Что необходимо знать о Михаиле Булгакове - Дмитрий Евгеньевич Галковский"

«— Я, к сожалению, не могу этого сделать, — ответил мастер, — потому что я сжег роман в печке.

— Простите, не поверю, — ответил Воланд, — этого быть не может. Рукописи не горят. — Он повернулся к Бегемоту и сказал: — Ну-ка, Бегемот, дай сюда роман. Кот моментально вскочил со стула, и все увидели, что он сидел на толстой пачке рукописей. Верхний экземпляр кот с поклоном подал Воланду.».

Действительно, текст «Мастера и Маргариты» был сохранен усилиями Елены Сергеевны и через двадцать лет её же усилиями опубликован.

И третий фрагмент:

«— Тигров нельзя есть, — сказала Гелла.

— Вы полагаете? Тогда прошу послушать, — отозвался кот и, жмурясь от удовольствия, рассказал о том, как однажды он скитался в течение девятнадцати дней в пустыне и единственно, чем питался, это мясом убитого им тигра. Все с интересом прослушали это занимательное повествование, а когда Бегемот кончил его, все хором воскликнули: — Вранье!

— И интереснее всего в этом вранье то, — сказал Воланд, — что оно — вранье от первого до последнего слова.

— Ах так? Вранье? — воскликнул кот, и все подумали, что он начнет протестовать, но он только тихо сказал: — История рассудит нас».

Действительно, мясо тигра отвратительно; тигры водятся в джунглях (в отличие ото львов, способных жить в засушливом климате); тигра коту убить весьма затруднительно, на жаре мясо быстро протухнет, да и главная проблема в пустыне не поесть, а попить.

Ну а «история», то есть историки, конечно, рассудят любо-дорого. Если будет надо.

Какой из трех фрагментов более всего соответствует тому, что хотел сказать Булгаков о Елене Сергеевне, вероятно, навсегда останется тайной. Может быть, все три.

VII

А всё-таки, от чего умер Булгаков? В обстоятельствах его скоропостижной смерти много странного. Но вообще-то смерть всегда странна. Жил человек и умер. Странно. Это для окружающих. А для самого умершего это просто фантастика — ибо, как сказали древние, когда мы есть — смерти нет, когда смерть есть — нет нас.

Полагаю, «воронья слободка загорелось с шести концов». Ибо умерло само время, в котором жил Булгаков. Немного дополню хронологию его болезни:

23 августа 1939 года — пакт Молотова-Риббентропа

1 сентября 1939 года — начало второй мировой войны.

17 сентября — вступление войск СССР в Польшу.

30 ноября 1939 — начало войны с Финляндией

14 декабря 1939 — исключение СССР из Лиги Наций

Что было позже можно не напоминать.

В этом мире не было место для Булгакова. 48-летний Булгаков был в 1940 году долгожителем. Время его смерти это 1929–1931 год. Ну, 1934–1935 (оптимум). Далее он припозднился, а после 1938 — зажился. Смерть Троцкого в августе 1940 из той же оперы. «Этот человек не может жить так долго». Анахронизм.

И Булгакову, и Троцкому помогло то, что и тот и другой были весёлыми и остроумными жизнелюбами (если возможна параллель между писателем и диктатором). Таких людей не так-то просто убить. Но льготы и отсрочки рано или поздно кончаются.

Последний раз Михаил Афанасьевич выходил из дома в начале 1940 года. В Москве был чудовищный мороз — 42 градуса. От болезни он почти ослеп. За несколько месяцев Булгаков дошёл до кондиции белого человека в СССР (15 лет лагерей, 10 лет ссылки, реабилитация «простити-извинити», ватник, шапка-ушанка, справка об инвалидности) и стал похож не на себя, а на…

…на Варлама Шаламова.

VIII

Булгаков жил в переходное время. Я не о войнах и революциях, это само собой, а о периоде его творчества, пришедшемся на 20-30-е годы. Подобно тому, как в России 00-х и 10-х уже существовала субкультура советского хамства (Горький, Ленин, Троцкий), в 20-30-х в СССР ещё продолжалась угасающая год от года субкультура русской цивилизации. Причём и власти предержащие, в той или иной степени, были ещё людьми русской культуры. Сталин родился и вырос отнюдь не в СССР, и учился отнюдь не в комакадемии. Даже самые оголтелые ненавистники русской классической литературы в 20-30-е годы, тем не менее, унаследовали от русских уважение к литературе как таковой.

Всё это предопределило парадоксальную траекторию литературной карьеры Михаила Афанасьевича. Люди, которые травили Булгакова за «белогвардейщину», одновременно относились к нему с огромным уважением как к «литературному мастеру». Для уже вполне советского Хрущёва было вполне нормально прилюдно орать на писателей (и каких — своих же советских евтушенок) и чуть ли не отвешивать им пинков. Для Сталина было так же НОРМАЛЬНО позвонить Булгакову или Пастернаку (названному впоследствии Хрущёвым свиньёй) и уважительно беседовать.

У Булгакова в СССР 20–30 был могущественный покровитель — его необыкновенный талант. Такого покровителя в 40 и далее у писателей уже не было, а в иные моменты наличие таланта служило даже «отягчающим обстоятельством».

Отсюда возникла советская «булгаковиада», когда тычки и затрещины критики сопровождались бешеным успехом у публики, травля периодически перемежалась фавором, а окружающие Булгакова люди то и дело «сбивались с роли». Внезапно близкие по духу интеллигентные люди начинали делать пакости (Олеша, Яншин), а люди, на которых негде было клейма ставить, оказывали помощь «поверх барьеров» (начиная со Сталина, который смотрел «Дни Турбиных» 14 раз).

IX

Булгаков не был религиозным писателем.

Культурный советский человек знает даты «21 января» «22 апреля» и «7 ноября», он знает что такое «Три источника и три составные части», и понимает, откуда взялось выражение «призрак бродит по Европе». Но это не делает его марксистом.

Получив образование в России, Булгаков, конечно, хорошо знал Евангелие, а также основные христианские обряды и символы. То, что у профессора в «Собачьем Сердце» фамилия Преображенский, а трансформация Шарика