Читать книгу "История моей страны. Восемь удивительных рассказов о политике реформ и открытости - Хэ Цзяньмин"

одежде.

— Как и следовало ожидать, с головы до ног экологичен! — пошутил я, пожимая руку хозяину фермы, на одежде которого были видны следы глины.

— Прошу прощения, сегодня нужно было поставить две виноградные теплицы, весь в глине… — извинился Юй Цзиньбао, крестьянин, с первого же взгляда показавшийся скромным и порядочным. В смущении он начал оттирать руки ветошью.

— Здесь повсюду золотисто-желтые поля рапса и ярко-зеленые поля с овощами — вы живете в настоящей сельской идиллии!

Я осмотрел дом фермера Юй Цзиньбао. Это был небольшой дом с несколькими комнатами, сооруженный из соломы и земли, — очень экологично. Я невольно расчувствовался и пробормотал строки из стихотворения Тао Юаньмина:

.. Хризантему сорвал под восточной оградой в саду,

И мой взор в вышине встретил склоны Южной горы.

Неожиданно из бревенчатого домика донеслись слова:

Не нужно смеяться над мутным вином, которое готовят крестьяне в конце года,

В урожайный год гостей принимают с полным столом угощений.

Гряды гор, вода — и нет пути вперед,

Но вдруг открылось предо мной селение под сенью ив.

Звуки сяо[14] и барабанов следуют за приближающимся праздником в середине

весны,

Простота платьев и головных уборов хранит древние обычаи.

Отныне, коль не занят буду при лунном свете,

Опираясь на посох, в любой момент ночи постучу в двери.

— Эге! Кто это так изящно декламирует стихотворение Лу Ю[15] «Прогулка по деревне Шаньси»?

— Моя гостья, студентка из Ханчжоу, — поспешил ответить Юй Цзиньбао.

А в доме продолжали звучать стихотоворные строчки:

Интерес к службе чиновником в последние годы стал тонким, словно тюль,

Кто заставит меня отправиться в столицу и быть там гостем в роскоши?

В маленьком тереме всю ночь слушаю весенний дождь;

Из глубины улочки рано утром доносятся звуки торговли цветами абрикоса.

Кисть скользит по листу бумаги, оставляя иероглифы.

У светлого окна сижу, развлекаюсь наблюдением чайной пены.

Не нужно вздыхать по пыли на белом платье;

Похоже, успею добраться домой к празднику Цинмин.

Голос принадлежал той же молодой девушке, нараспев читавшей еще одно стихотворение Лу Ю под названием «Первый весенний дождь под Линьанем».

— Да, здесь твои мысли стали пасторальными! — в свою очередь процитировал я строку из стиха, не сдержав своего изумления выразительностью декламации.

Юй Цзиньбао смутился:

— Я не читал книг несколько лет и не особо понимаю, о чем бормочут мои гости. Все живущие у меня горожане постоянно любуются пейзажами и всё время «чирикают». У меня всегда кто-то живет, и когда я пару дней не слышу стихов, начинаю волноваться и думать: может, я чем-то не услужил им?

Я засмеялся. Юй Цзиньбао был действительно простым крестьянином, быть может, не очень образованным, но человеком с искренним и добрым сердцем.

В молодости Юй Цзиньбао работал на каменоломне трактористом, перевозил камень.

— В машину, рассчитанную на перевозку груза весом не более тонны, мы часто загружали восемь-девять тонн! Камни были выше макушки на несколько чи[16]. Каждый раз, когда нагруженная машина не могла сдвинуться с места, сердце замирало от страха, а когда она трогалась, то качалась из стороны в сторону, и ты не знал, в какой момент камни раздавят тебя… — начал рассказывать Юй Цзиньбао.

В ту пору ему было 23 года. Он знал, что работа по перевозке камней смертельно опасна, но, чтобы заработать дополнительные один-два юаня в день, он вступил в ряды «горбатящихся».

— Ничего не поделаешь. В то время ради заработка не щадили свою жизнь. Наша крестьянская жизнь не стоила и гроша, — отметил Юй Цзиньбао. Вместе с ним на руднике работал другой тракторист, которого раздавило насмерть камнем, упавшим при транспортировке. Вместе с водителем погиб и его помощник. Тяжело вздохнув при этом воспоминании, он добавил: — Затем я пошел работать на цементный завод. Там не было такого риска, как при перевозке камней на руднике, но люди там не задерживались. Это место для короткой жизни!

— Почему? — не понял я.

— Был слишком грязный воздух — нос постоянно приходилось очищать от забивавшей его цементной пыли… В нашей деревне у многих были больные легкие, кто-то становился инвалидом, а кто-то представал перед Янь-ваном[17], не дожив до сорока-пятидесяти лет, — вспоминал Юй Цзиньбао, непрерывно покачивая головой и вздыхая. — Поэтому когда в деревне закрыли каменоломни и перенесли цементный завод, я был только рад.

Юй Цзиньбао нельзя назвать красноречивым, но когда он рассказывал о личном опыте, слова его производили сильное впечатление.

— Сначала жители деревни очень беспокоились, ведь раньше они жили за счет добычи полезных ископаемых. В соседних деревнях наших не самых зажиточных крестьян считали богачами! Однако после закрытия рудника и переноса предприятия у всех сильно упали доходы. Какое-то время мы не знали, куда бежать. Позже нам передали слова Си Цзиньпина, секретаря парткома провинции: «Зеленые горы и изумрудные воды — бесценные сокровища». Мы, крестьяне, не понимаем глубоких мыслей, однако ухватили суть фразы секретаря Си. Раньше мы зарабатывали, добывая полезные ископаемые, и строили для этого заводы, но таким подходом многое испортили — нанесли вред окружающей среде, а люди умирали от болезней! При такой жизни полный карман золота и серебра бесполезен! Слова секретаря Си означают, что если наша деревня снова озеленит свои горы и вернет изумрудный цвет воде, то к нам придут горожане, и у нас появится золото и серебро, и жизнь станет лучше… Я всегда именно так понимал слова секретаря Си, и все эти годы поступал в согласии с ними и ни разу не сходил с пути. — Чувствовалось, что фермер много раздумывал о жизни в деревне.

— Я слышал, что иностранцам у вас нравится. Правда? — спросил я. Кадровые работники деревни уже рассказывали мне о сельской ферме Юй Цзиньбао.

— Верно. Когда в Ханчжоу[18] проходил саммит G20[19], руководство провинции организовало приезд ко мне группы европейцев. Они говорили, что слышали о китайских деревнях и представляли все поселения бедными, грязными и отсталыми, и даже подумать не могли, что наши прекрасные горы и воды их так очаруют. Все приехавшие ко мне европейцы говорили, что у меня они провели счастливейшее время и спокойно, как нигде, поели. Они хвалили меня и называли «первым экокрестьянином в Китае»! Иностранцы много снимали на камеру и сразу выкладовали фото и видео местного пейзажа и фермы в социальные сети. В мгновение