Читать книгу "Краткая история Японии - Джон Г. Кайгер"

Победа клана Сога

Как гласит Нихон сёки, в 552 году правитель одного из небольших корейских королевств попросил у двора Ямато войско, чтобы сражаться с врагами на своей земле. Он прислал медное и золотое изображение Будды, знамена и зонты, являющиеся в буддизме символом величия, царственности и благородства, а также множество священных буддийских текстов. В сопроводительном послании корейский правитель почтительно отзывался о буддизме: «Из всех учений это учение принадлежит к числу наилучших. Но его трудно объяснить и трудно понять». Правитель Ямато ответил дипломатично: «Никогда с прежних дней и до сих пор у нас не было возможности услышать столь замечательное учение. Однако мы не можем решать сами»[9]. Он посоветовался со своими приближенными, и их мнения разделились. Глава крупного удзи Сога рекомендовал принять дары, но предводители двух других могущественных удзи, Мононобэ и Накатоми, заявили: «Если бы ныне мы собрались воздать почести чужим богам, можно было бы опасаться, что мы навлечем на себя гнев богов нашей родной земли»[10]. Император пошел на компромисс и передал изображение Будды главе удзи Сога, чтобы тот мог поклоняться ему, как сказали бы сейчас, в частном порядке. Вскоре после этого вспыхнула эпидемия чумы, и множество людей умерло, что дало Мононобэ и Накатоми возможность заявить, будто болезнь принесла новая религия. Император поддержал их, и чиновники бросили статую Будды в канал, а потом сожгли храм, в котором она стояла.

Конфликт вокруг официального утверждения буддизма продолжался до 585 года. На этот раз клан Сога одержал решительную победу. Сторонники буддизма во главе с Сога возобладали над Мононобэ, которые продолжали настойчиво восклицать: «Почему мы должны почитать чужих богов, отвернувшись от богов нашей страны?!»[11]. Перед последней битвой глава семьи Сога поклялся, что построит храм и будет способствовать распространению буддизма, если его молитва к буддийским божествам о покровительстве окажется услышана. Он исполнил свою клятву, построив Хоко-дзи — храм возвышения истины, и распространение буддизма началось.

Какое отношение рассказанная история имеет к созданию централизованного государства? Возможно, в те времена эти разногласия казались всего лишь спором двух придворных группировок, но, если смотреть в перспективе, военная победа Сога в 587 году имела большое историческое значение.

Клан Сога был сравнительно молодой, довольно поздно возвысившейся ветвью императорской семьи. Власть его вождей обеспечивало уже не родство с мифологическим ками глубокой древности, а их государственные должности. Они исполняли при дворе обязанности казначеев, то есть собирали, хранили и оплачивали продовольствие и товары, которые производили люди, находившиеся в непосредственном подчинении у правителей Ямато, — рис с земель, недавно освоенных императорским домом, и изделия переехавших в Японию китайских и корейских мастеров. Все эти работники хранили верность главе удзи Сога не потому, что он был потомком ками: они подчинялись авторитету высокопоставленного чиновника, действующего от имени монарха.

Победу Сога над Мононобэ в 587 году можно рассматривать как победу новых людей, бюрократов — представителей аппарата, стоящего выше остального общества, — над традиционными авторитетами. Императорская семья признавала, что Мононобэ ведут свой род от ками, который спустился на землю на «небесной каменной ладье» и принес присягу верности Дзимму — легендарному первому императору в самом начале его правления. Мононобэ, объединенные поклонением основателю своего удзи, традиционно поставляли императорскому двору оружие. Они получили сильную независимую власть благодаря долгой службе и божественному происхождению. Естественно, Мононобэ опасались, что буддийское учение, оспаривающее авторитет ками, лишит их уважения, обусловленного божественным происхождением. На самом деле буддизм не разрушил политический порядок, внезапно сведя на нет уважение к ками, — более того, ему предстояло найти способы сосуществования с синтоизмом. И все-таки после 587 года синтоистские культы отошли на второй план, поскольку император и его приближенные из клана Сога открыто покровительствовали новой религии, которая укрепляла их власть и способствовала ослаблению власти полунезависимых удзи. В этом смысле буддизм действительно способствовал централизации политической власти.

Принц Сётоку

Буддизм, хотя и являлся по сути мирной религией и пользовался поддержкой влиятельных особ, так и остался яблоком раздора при дворе Ямато. Едва завершив строительство богослужебного зала и покрыв кровлей галерею храма Хоко-дзи, лидер клана Сога Умако (умер в 626 году) тут же вступил в заговор, ставивший целью убийство императора. Заговор увенчался успехом, и Умако посадил на трон собственного ставленника — свою племянницу. Умако стремился сохранить влияние при дворе, но не узурпируя власть лично, а контролируя действующего правителя, то есть, говоря проще, управлять, стоя позади трона. Затем Умако назначил своим наследником и регентом при новой императрице подававшего большие надежды молодого человека, который отличался замечательным пониманием и горячей поддержкой буддизма. Его звали Сётоку, и он был в родстве одновременно и с императорской семьей, и с кланом Сога.

Принц Сётоку (574–622) — Прекрасный принц японской истории. Ему приписывали столько замечательных талантов, что трудно поверить, что этот человек когда-то в действительности существовал. Нихон сёки утверждает, что, едва родившись, он уже умел говорить, повзрослев, мог выслушивать одновременно десятерых просителей и в своей мудрости решал все их дела без ошибок, а также умел видеть будущее. Когда принц Сётоку скончался, пробыв на посту регента 30 лет, благородные мужи и простолюдины, молодые и старые одинаково оплакивали его смерть: «Солнце и луна потускнели, небо и земля обратились в руины — на кого нам отныне уповать?»[12].

Мы очень мало знаем о том, что сделал принц Сётоку, чтобы заслужить такое почитание. Известно, что он основал буддийский храм, ныне являющийся старейшим в Японии. За время своего регентства он ввел для чиновников систему рангов по китайскому образцу, положившую конец традиционной японской системе наследования должностей. Наряду с этим при Сётоку был принят календарь в китайском стиле, о котором шла речь в начале главы 2. Также в эти годы был отправлен первый официальный посол от правителя объединенной Японии к китайскому двору. Этот человек, а также другие послы и ученые, последовавшие за ним, возвращаясь, привозили сведения о китайской системе управления, которые в дальнейшем с пользой употребили в Японии. Одним словом, принц отвечал за установление более тесных, мирных контактов с Китаем и сознательное заимствование цивилизованных обычаев этой страны.