Читать книгу "Темный пакт - Сергей Извольский"

— Господин сержант, не могли бы вы довезти юношу домой? Если нет, я сейчас вызову ему такси.

— Да. Могу.

Заметно было, что простые ответы на простые вопросы давались сержанту Ольгерду сейчас гораздо легче.

— Тогда не смею больше вас задерживать. Олег, еще раз прими мои глубочайшие соболезнования, я скорблю вместе с тобой.

Облегченно вздохнув и тут же смутившись этого, напарник отца торопливо поднялся, громко захрустев сочленениями брони. Я в чужом теле тоже машинально встал, машинально кивнул, машинально двинулся к выходу на ватных ногах. Невероятное ощущение. Я сживался с телом, чувствовал его, но оно мне не принадлежало — я просто не мог влиять на происходящее.

Коридор был пуст, гулкие тяжелые шаги сержанта отдавались эхом. Шагая, Олег невидящим взглядом смотрел перед собой, смаргивая настырные слезы.

«Рано или поздно это обязательно случится. Ты знаешь, что должен делать. И помни — в жизни рассчитывай всегда на самый худший вариант, так будет гораздо легче со всем справиться, а победы окажутся легче» — возник перед внутренним взором моложавый мужчина в черной форме полицейского. Широкие скулы, короткие светлые волосы — худощавый паренек почти его копия. Взгляд спокойный, и удивительно грустный. Как у того, кто понял жизнь. Воспоминание произвело впечатление не только на меня — Олег сжал зубы, расправил плечи и спрятал эмоции за маской невозмутимости.

Миновав пустые — время занятий, коридоры подготовительного центра, я (мы) с гремящим позади сочленениями доспехов сержантом вышли на улицу. Патрульный автомобиль был припаркован совсем рядом с широким крыльцом. Не глядя на провожатого, Олег сел на пассажирское сиденье и уставился в окно.

— Восточный район, второй квартал, строение двадцать девять, — адрес напарник отца знал.

Двигатель мягко завелся и автомобиль двинулся с места. Двинулась и метка на отображенном на проекции лобового стекла маршруту. Почти сразу исчезла позади зелень парка с белым забором образовательного центра, и патрульная машина проехала к КПП на административной границе районов. Ее пересекли без остановки — сержант лишь включил на пару мгновений сирену, и переведя управление в ручной режим, объехал куцую очередь в пять машин.

Картина за окном сразу разительно изменилась — на смену заборам со спрятавшимися за ними аккуратными особняками пришла равномерная нарезка улиц и серо-бетонные свечи однотипных домов. На улицах периодически встречались прогуливающиеся люди. Восточный район был русскоязычным, являясь достаточно благополучным — с обязательным условием положительного социального рейтинга адаптации для возможности проживания. Согласно статистике, не более двенадцати процентов населения Восточного жили на гарантированное пособие и днем тут, в отличие от других окраин Высокого Града, можно было передвигаться практически без опасения за свою жизнь.

Миновав два квартала безликого муравейника высоток, патрульная машина подъехала к одной из них. Когда машина остановилась у нужного дома, и система навигации оповестила о прибытии, молчавший весь путь Олег посмотрел на напарника отца.

— Мистер Ольгерд, как это случилось? Когда?

Напарник еще раз громко сглотнул.

— Олег, кхм… — замялся Ольгерд, но после заговорил мерзким дежурным тоном: — Все подробности запрещены к разглашению в связи с проведением внутреннего расследования по произошедшему… инциденту. Организацию похорон возьмет на себя служба патрульной полиции, все подробности узнаешь, как только будут завершены следственные действия. С тобой обязательно свяжутся в ближайшее время.

Олег не сдержался — презрительно дернув щекой, отчего Ольгерд невольно вздрогнул. Исподлобья глянув на замявшегося сержанта, Олег кивнул и вышел из машины. Поднявшись в квартиру, он, едва закрыв за собой дверь, отбросил маску невозмутимости, по-звериному закричал, завыл, выплескивая всю свою тоску и боль. Мне было при этом очень неловко — я невольно стал свидетелем очень личного, причем не мог уйти в другую комнату или переключить канал.

Прокричавшись, выплескивая в вое и рыданиях боль потери, парень кое-как взял себя в руки. Забившись в угол, он поднял левую руку и легким нажатием активировал меню личного кабинета. Да, победивший киберпанк — думал я, глядя на возникшую прямо в воздухе проекцию.

Выйдя в сеть, Олег вышел на новостной портал территории Волынского протектората. Нигде упоминания о гибели полицейских, тем более в элитном районе Града, не было. Просмотрев всю ленту новостей за минувшие сутки и не увидев искомого, Олег вышел из Сети.

Забившись в угол, он долго плакал, уткнувшись лицом в колени. Чуть погодя, перебравшись на кровать, парень провалился в забытье, периодически выныривая и снова засыпая с отголоском отчаянной надежды на чудо — разбитая ваза склеится, мама найдется, а отец вернется со смены.

Проснувшись вечером, Олег бесцельно побродил по комнате и остановился у окна, вглядываясь в вечерние сумерки. Квартира была на последнем, двенадцатом этаже, и из окна открывался неплохой вид. Дом стоял на перекрестке двух основных магистральных проспектов. Проспект Вишневецкого, проходя через весь Восточный район уходил в Южные. Там было темно — в прямом и переносном смысле. Редкие фонари заканчивались на границе районов, и за КПП царила тьма, разбавленная лишь парочкой подсвеченных линий наземки да яркими оазисами света на высоте. Немногие в Южных могли себе позволить оплачивать счета за освещение, а те, кто мог, обитали как можно выше от земли, занимая целые этажи зданий.

Проспект Валленштайн прямой широкой лентой уходил в сторону Центральных районов, прямо на гору, давшую название молодому городу. Там света было несоизмеримо больше — холмистая местность сияла многочисленными лентами монорельсов, уличной иллюминацией, подсветкой особняков. На самой горе и вовсе сверкало буйство красок — сегодня там проходило сразу несколько крупных ивентов, в том числе международный конкурс певцов ртом. Там сейчас должен был быть его отец — обеспечивать охрану правопорядка — подумал Олег и заскрипел зубами.

Я по-прежнему находился в роли стороннего наблюдателя с ограниченным доступом — чувствуя эмоции и осознавая мысли паренька. Олег же размышлял о том, что вчера ночью у отца точно была не левая подработка: он сам сказал вечером, что попросили подмениться. Согласился отец с удовольствием, смена предстояла хорошая — патрулирование на Горе, синекура; знай сдерживай зевоту да любуйся с завистью на особняки администрации комиссариата и усадьбы аристо.

Раз смена числилась официальной — а не одна из постоянных полулегальных подработок в арабском гетто, значит погиб отец при исполнении. И патрульная служба не только возьмет на себя все затраты по организации похорон, но и до грядущего совершеннолетия будет перечислять Олегу пособие по утере кормильца. Сумма небольшая, всего двести кредитов в месяц, но этого хватит на оплату аренды квартиры здесь, в Восточном квартале. Переезжать в более неблагополучные районы желания у Олега не было совершенно — элементарно опасно для жизни и здоровья.

Справившись с эмоциями и горечью утраты, Олег начал прикидывать расходы. Аренда квартиры сто шестьдесят кредитов в месяц. Обязательная оплата Сети — еще пятнадцать, плюс пятнадцать вирт. Остается десять кредитов, которых в месяц на еду никак не хватит, даже если питаться только порошковыми сублиматами. Десять кредитов в месяц даже на качественную воду не хватит.