Читать книгу "Танатонавты - Бернард Вербер"

Понять ее было нелегко. Она говорила только о своих ощущениях. Чаще всего звучали слова «абсолютное наслаждение». «Наслаждение, радость, экстаз» и плюс к тому почти непреодолимая одержимость, страстное желание вернуться туда вновь.

Мы пытались поточнее задавать вопросы.

Она сказала, что это словно тысяча могучих оргазмов. Чувство изобилия. Даже с наркотиками, даже с самыми лучшими любовниками, что у нее были, она никогда, никогда не испытывала такой силы и такого разнообразия, хоть ты в обморок падай.

Я покраснел.

Этой ночью мне вновь снилась женщина в белом атласном платье и маске черепа. Смерть. Она застегивала пояс с подвязками для чулок и обещала мне совершенно невозможные вещи. Загробные наслаждения, побивающие всякий мыслимый полет фантазии.

137. Стефания в полете

Мы сидели в тайском ресторане и никакими увещеваниями не могли убедить Стефанию, чтобы она перестала говорить так громко и сдерживала бы ликование. Она распространяла вокруг себя такую сексуальную ауру, что взгляды всех мужчин были прикованы только к ней.

И взгляды женщин тоже. Амандина и та не смогла остаться невозмутимой, слыша хрипловатые перлы экстаза от Стефании.

Она говорила только о наслаждении!

Наслаждение! В конце концов, какая основная движущая сила здесь, в этом мире? Что мы ищем в этой жизни? Почему мы работаем, интересуемся другими, чем мы занимаемся? Поисками наслаждения!

Понадобилось множество порций риса с острой мясной подливкой, чтобы утихомирить итальянку и чтобы, вернувшись в пентхаус, она смогла вновь обрести научный подход и согласиться сесть за нашу карту.

Итак, что там идет после Моха-2? Пожалуйста: в точке «кома плюс двадцать четыре минуты» эктоплазму охватывают приятные ощущения. После голубой зоны, после черной зоны идет зона красная. Это Наслаждение. Опьяненный танатонавт ускоряет полет к свету. Стенки красного туннеля становятся мягкими, как велюр. Душа испытывает ощущение, словно находится в утробе матери и готовится к рождению. Сказочно!

И тут, совершенно внезапно, реализуются самые сокровенные желания и фантазии. Там находятся мужчины, о которых мечтала Стефания и которых не сумела соблазнить; они берут ее за руки и засыпают непристойными, похотливыми предложениями. Она отдает себя ну до того игривым забавам, что никогда и мечтать о них не смела. Но это не только секс. Она объедается немыслимыми яствами, вечно желанными, но до которых никогда не могла добраться.

Она открывает в себе желания, о которых не имела ни малейшего понятия. Даже женщины занимают ее своими нежнейшими ласками.

Ей пришлось прибегнуть к самым сильным тибетским молитвам, чтобы отказаться от всех этих деликатесов наслаждения и вернуться на танатодром. Для этого потребовалась напрячь всю силу воли. Она думала о нас, ожидавших ее возвращения, ожидавших нового знания. Но самое главное оказалось не в этом.

Она увидела новую коматозную стену, Мох-3.

Стефания взяла карту, стерла слова «Возможный выход на территорию 3 (?)» и потом, высунув язык, словно прилежная ученица, написала поверх этого места:

Территория № 3

Координаты: К+24.

Цвет: красный.

Ощущения: наслаждение, огонь. Теплая и влажная зона, где сталкиваешься с самыми горячечными фантазиями. Зона также извращенная, потому что мы переживаем самые тайные свои желания. Надо смотреть им в лицо и отдаться им, иначе можно прилипнуть к стене. Свет виден постоянно, словно приказывая продолжать путь.

Граница: Мох-3.

После этой интерлюдии жизнь на танатодроме несколько изменилась. Вернувшись из алой страны с разгоряченными желаниями, Стефания приступила к жесточайшей осаде Рауля. Одержать победу оказалось не так уж сложно. С первой же встречи мой друг не скрывал восхищения пышными формами итальянки.

В противоположность тому, как у них все было с Амандиной, теперь Рауль на весь белый свет афишировал свою связь. Я уже не осмеливался заходить в туалет рядом с пусковым залом, опасаясь спугнуть нашу парочку в разгар их любовных игрищ.

Амандина была в полном отчаянии и, разумеется, обратилась за утешением и поддержкой ко мне. Отказавшись от посещений ресторана господина Ламберта, где мы рисковали наткнуться на слившихся в объятии влюбленных, она свалилась ко мне как снег на голову, напросившись провести вечер вместе. У меня в холодильнике оставалось несколько яиц. Я на скорую руку приготовил омлет с луком. Повар из меня не очень, и омлет оказался пережаренным, но Амандина не обратила на это внимания.

– Мишель, ты единственный, кто меня понимает.

А вот этого я не люблю. Склонив голову, я украдкой выбирал кусочки скорлупы, которые уронил на сковородку.

Я выставил на кухонный столик две самые лучшие тарелки. Она машинально присела.

Я разделил омлет пополам. Амандина сидела неподвижно, уставившись в тарелку.

– Ты не хочешь? – спросил я. – Это не так уж плохо.

– Я уверена, что это божественно, просто я не голодна, – вздохнула она.

Амандина взяла меня за руку и посмотрела на меня глазами продрогшего, брошенного щенка.

– Бедный Мишель! Как я, должно быть, надоела тебе своими историями…

Я взглянул на нее. Печальная, она была еще красивее. В тот вечер в меню оказалось полное повествование о ее любовной истории с Раулем. Насколько он мягкий, настолько же инициативный и внимательный. Она убеждала меня, что Рауль – мужчина ее жизни и что она никогда не была так влюблена. Я ответил, что не стоит так убиваться. Стефания – просто увлечение, и Рауль вернется к ней.

Я не понимал, как может мужчина не быть до глупости влюбленным в эту газель со светло-голубыми глазами. Даже несмотря на полновесную и нахальную итальянку.

– Мишель, ты так добр ко мне.

Но в ее ауре не было ничего, что бы резонировало с моей. Она воспринимала меня как друга или бесполого коллегу. Может быть, именно мое чрезмерное желание отталкивало ее. Может быть, моя страсть представлялась ей бурной Ниагарой и потому отпугивала.

– Ты такой добрый, Мишель! Позволь мне сегодня спать вместе с тобой, прошу тебя. Я так боюсь оказаться совсем одна, на холодной простыне.

Я позеленел, покраснел, закашлялся.

– Ладно, – прохрипел я.

Я кое-как напялил пижаму и застегнулся до самого горла. У нее с собой была шелковая ночная рубашка. Я ощутил рядом с собой атласную кожу, ее тело источало ароматы сладкого мускуса и амбры. Это пытка. Еще ни одна женщина не вызывала во мне такого взрыва страстей.

Дрожа от бури эмоций, я дотронулся до ее плеча и коснулся нежнейшей кожи.

Амандина, грациозно свернувшись калачиком под моим одеялом, издавала звуки, обещавшие наслаждения. Сердце колотилось в бешеном темпе. Еще одно движение, и я узнаю, что испытала Стефания на том свете. Наверное, это мощный взрыв. Хм-м, должно быть, это мой гипофиз посылает сигналы боли, все так напряжено. Не будем обращать внимания. Мои пальцы проделали еще несколько шажков на этом опасном пути.