Читать книгу "Прииск "Безымянный" - Виталий Гадиятов"

В кабинете наступила тишина. Невольно все подумали, что присутствуют при рождении важного события – не каждый день в экспедиции происходили открытия. Даже небольшое по размерам проявление полезных ископаемых следовало найти, поэтому любое открытие считалось большой удачей. Насколько это непросто, знал каждый геолог экспедиции, и вот сейчас перед ними выступал такой счастливчик – человек, отмеченный Богом.

– На этом рисунке вы можете познакомиться с разрезом россыпи, – продолжал докладчик. – По предварительным подсчётам, среднее содержание касситерита в россыпи ручья Аргылах составляет более десяти килограммов на один кубометр породы. Таким образом, можно подсчитать прогнозные ресурсы касситерита до глубины четырех метров, но мы не стали ускорять события, чтобы никого не вводить в заблуждение. Геогоразведочные работы поставят всё на свои места. Но это ещё не всё. Как я отметил ранее, в данной россыпи содержится вольфрамит, и хотя его концентрация значительно ниже, тем не менее она промышленная. Немаловажно, что отличает россыпь – это относительно равномерное распределение металла на глубину. Всё это вместе взятое делает вольфрамит-касситеритовую россыпь ручья Аргылах очень перспективной для промышленной разработки. Я повторюсь, конечно, после проведения геологоразведочных работ с подсчётом запасов, которые предстоит выполнить в дальнейшем. У меня всё. Благодарю за внимание.

Посыпались вопросы. Про геологическую карту сразу забыли, всех интересовала открытая россыпь.

– А что вы скажите о рудных источниках? – вскочил с места кто-то из геологов. – Ведь, несомненно, они должны находиться где-то в непосредственной близости от такой громадной россыпи.

– На данном этапе исследований я могу сказать, что они полностью эродированы. По крайней мере верхи.

– Вы их искали? – спросил главный геолог. – Расскажите, пожалуйста, об этой части вашей работы и о возможных перспективах района. Мы можем ожидать там новые месторождения?

Подойдя к карте, Брукс продолжил:

– На этой площади мы провели пять поисковых маршрутов, можно сказать, заходили её вдоль и поперёк. Кроме того, в местах с развитыми вторичными изменениями вмещающих пород выполнили детальное опробование по сгущённой сети. К сожалению, на данном этапе работ, кроме прямых и косвенных признаков, указывающих на рудную минерализацию, самой руды мы не нашли. Тем не менее, я считаю, что эта площадь довольно перспективная. Мы встретили развалы коренных пород и отдельные выходы маломощных тел касситерит-кварцевого состава, которые свидетельствуют об оруденении штокверного типа.

– Каков минеральный состав этих рудных тел? – спросил главный геолог.

В зале зашумели. Это был один из любимых вопросов Кустова, занимавшегося рудной минерализацией. При каждом удобном случае он не упускал возможности поговорить на эту тему.

– Кварц, касситерит, турмалин, сульфиды и ряд других минералов. Говорить более подробно о минеральном составе и условиях образования этих руд я пока не готов. После изучения образцов руд, отобранных нами на минералогический и минераграфический[39] анализы, я с удовольствием отвечу на ваши вопросы.

В знак того, что ответом удовлетворен, главный геолог закивал головой.

– А как вам удалось пройти шурфы летом? – задал вопрос член комиссии Филиппов, высокий худощавый мужчина с крючковатым носом на раскрасневшемся лице. Филиппов являлся начальником партии, также занимавшейся геолого-поисковыми работами, но в другом районе.

– О, это целая история, заслуживающая более подробного разговора, и возможно, даже более широкого внедрения в практику геологоразведочных работ экспедиции, – улыбнулся Брукс. – Если в двух словах, нами пройдены шурфы прямоугольного сечения при помощи забивной крепи.

– И всё-таки я хотел бы выслушать подробный отчёт о проходке шурфов во время летних полевых работ, – стал настаивать Филиппов. – Возможно, опыт Ивана Петровича пригодится всем.

– Товарищи, подведём итоги, – прервав дискуссию, встал из-за стола главный геолог. – Прозвучало много вопросов, и я не вижу им конца. Это свидетельствует о профессиональном интересе, который вызвала работа Среднеянской партии.

Его не слышали. Окружив Брукса, толпа геологов разглядывала геологическую карту. Шум стоял, как на вокзале.

– Товарищи, пожалуйста, садитесь, и давайте потише, – снова обратился к ним Кустов. – Вы же не в лесу: у нас проходит заседание научно-технического совета. Это очень важное заседание, от которого зависит не только жизнь нашей экспедиции, но и наши с вами судьбы.

Все быстро разошлись. Наступила тишина.

– Итак, продолжим, – воодушевлённый реакцией зала на свои слова, произнёс главный геолог. – Партия Брукса полностью выполнила геологическое задание, закончив работу открытием нового месторождения олова. Это весьма похвально, однако, несмотря на положительные результаты, остались неясные вопросы, которые в дальнейшем нужно будет решать. В первую очередь это касается россыпной и рудной оловоносности района исследований. Второе, Иван Петрович вскользь упомянул об угленосности пород, развитых в районе реки Бор-Юрях. Их изучением также нужно заняться более детально. И третье – это геологическая карта. При ближайшем рассмотрении здесь не всё так гладко, как кажется на первый взгляд. Есть довольно много шероховатостей и откровенных неточностей. После полного петрографического описания всех пород района исследований карту нужно довести до ума. – Кустов сделал секундную паузу и сказал:

– В целом работа Среднеянской партии выполнена на высоком профессиональном уровне и заслуживает отличной оценки. Это не только моё личное мнение, это мнение всех членов комиссии, детально познакомившихся со всеми материалами и представивших письменные заключения. – Он показал на открытую папку, лежавшую перед ним. – Ну, что ж, товарищи геологи, весьма похвально. Я буду ходатайствовать перед начальником управления о поощрении сотрудников партии, и, в первую очередь, нашего молодого коллегу, начальника Среднеянской партии Ивана Петровича Брукса – по сути вчерашнего выпускника вуза. Поздравляю, товарищи!

* * *

Вся ночь после защиты прошла в бесконечных разговорах. В кабинете Брукса собрались все сотрудники партии. Пришли даже временные рабочие, горько запившие после прошедшего поля. Забежал и бывший начальник Ивана, Щевцов. Как всегда, он оделся весь «с иголочки»: в своем неизменном коричневом свитере и отутюженных тёмно-синих брюках.

– Ну что, мужики, первый тост я предлагаю за вас, – поднял кружку Иван. – За всех, кто честно отпахал, не жалея себя и живота своего. Благодаря тому, что все дружно работали, мы добились таких результатов. Ура!

Он выпил одним залпом и тихо сел. Тост получился очень кратким, не позволявшим вспомнить все этапы «большого пути», как говорили о закончившейся экспедиции некоторые сотрудники.

Сазонов, взявший слово следом за Иваном, оказался более многословен. Он даже вспомнил об их первой встрече в холодной палатке и о том, как они потом разогрелись принесённой им брагой. Сказал он и о трудностях, какие испытал в экспедиции, и о своих сложных взаимоотношениях, поначалу возникших в коллективе. Закончил коллектор весьма оригинально, чем заставил задуматься своих коллег.